На моём компьютерном столе – россыпь потемневших от времени стреляных гильз. Судя по калибру, все они от трёхлинейной винтовки Мосина, состоявшей на вооружении русской армии в годы Первой мировой войны. С таким же оружием воевали в Гражданскую белогвардейцы и красные бойцы. Эти гильзы, а также офицерскую пуговицу с двуглавым орлом я обнаружил минувшим летом, когда отдыхал в окрестностях села Старая Мурзиха, что находится примерно в тридцати километрах от Елабуги.

Ровно сто лет назад, весной 1919 года, здесь шли ожесточённые бои между отрядами белого адмирала Колчака и красногвардейцами дивизии Азина. Но об этом чуть позже. А пока обратимся к более ранней истории села, расположенного неподалёку от оживлённой автотрассы Казань – Набережные Челны. Раскинулось оно по берегам реки Анзирки. Крыши бревенчатых домиков прячутся в зелени садов, протянувшихся к речному берегу. Живут здесь преимущественно русские, хотя, судя по названию села, изначально основали его татары, вероятно, ещё во времена Казанского ханства.

ОТ ТАТАРСКОГО МУРЗЫ ДО РУССКОГО ПОМЕЩИКА

Феодальная верхушка Казанского ханства в те времена была представлена двумя основными сословиями – мурзами и эмирами. И если последние получали земли от хана за военную службу, то мурзы, или по-татарски князья, владели сёлами и проживавшими на них простыми земледельцами по праву прямого наследования.

Судя по названию, село Мурзиха ранее принадлежало местному татарскому князю-мурзе. Однако после завоевания Казани Иваном Грозным земли эти были пожалованы русским дворянам, которые массово переселяли сюда крепостных крестьян из центральных районов России.

Владельцы помещичьих гнёзд часто менялись – имения нередко закладывались и перезакладывались, продавались и перепродавались за долги, а иногда отходили к другим хозяевам или дальним родственникам в качестве наследства или приданого. Не минула участь сия и усадьбу в Старой Мурзихе – в начале XIX столетия село было продано коллежской асессорше госпоже Шарыгиной

Трудно сказать, кто был первым хозяином здешних мест до «бунташного» семнадцатого века (именно тогда впервые упоминается село в исторических документах), но более поздние записи свидетельствуют о том, что принадлежало оно прапорщику Петру Будкевичу. Историкам удалось отыскать в архивах интересный документ, датируемый 1803 годом. Это прошение Анны Матвеевны Буткевич, вдовы прапорщика Петра Сергеевича Буткевича, в губернскую межевую канцелярию Вятской губернии. В нём говорится о продаже села Мурзиха коллежской асессорше Надежде Никаноровне Шарыгиной, а также о том, что предки Петра Сергеевича Буткевича владели этим сельцом до 1765 года.

Надо сказать, что владельцы помещичьих гнёзд часто менялись – имения нередко закладывались и перезакладывались, продавались и перепродавались за долги, а иногда отходили к другим хозяевам или дальним родственникам в качестве наследства или приданого. Не минула участь сия и усадьбу в Старой Мурзихе – в начале XIX столетия село было продано коллежской асессорше госпоже Шарыгиной.

СУДАРЫНЯ-БАРЫНЯ И ЕЁ ХОЛОПЫ

Описание Мурзихи также встречается в «Экономических примечаниях». Вот что можно прочесть о нём: «Сельцо Мурзиха – владение коллежской асессорши Надежды Никифоровой, дочери по мужу Шарыгиной. Положение имеет сельцо Мурзиха на левой стороне речки Камышинки, а дачею простирается до речки Анзирки, по обе стороны вершины речки Кошаги и по обеим сторонам речки Анзирки, и по большак столбовой дороги, лежащей из города Елабуги в город Мамадыш…»

Новая владелица усадьбы в Мурзихе – помещица Шарыгина – сразу же развернула на приобретённых землях довольно кипучую деятельность. Вскоре на реке Анзирке завертелись колёса двух новых, построенных в кратчайшие сроки водяных мельниц. Возле каждой из них возвышались по два просторных амбара для зерна и муки, которую помещица с немалой выгодой сбывала как елабужским, так и мамадышским купцам-оптовикам.

Земельный вопрос, ставший камнем преткновения для всей России, был решён в пользу крупных землевладельцев, что вызвало массовые крестьянские протесты и вооружённые выступления. И хотя все они были жестоко подавлены, народное недовольство тлело, грозя в любой момент вспыхнуть всероссийским пожаром, что и произошло в годы революции

В горячую пору страды десятки крестьян на телегах под присмотром приказчиков доставляли сюда зерно с барских полей. Работали на мельнице также простые крестьяне из числа крепостных холопов, принадлежащих матушке-помещице. Их судьба зависела от желаний и настроений сударыни-барыни, которая распоряжалась своими людьми как хотела: могла насильно выдать замуж крепостную девку, могла «забрить лоб», отправив в солдаты не сумевшего угодить ей молодого парня. А то и вовсе продать целую крестьянскую семью соседнему помещику. Их в Елабужском уезде было немало – Пекены, Алашевы, Лебедевы… Всем им требовалась рабочая сила, которую они запросто продавали и покупали, как скот на рынке.

Даже после отмены крепостного права в 1861 году, когда крестьяне уже были лично свободны, большая часть земли осталась за помещиками.

Земельный вопрос, ставший камнем преткновения для всей России, был решён в пользу крупных землевладельцев, что вызвало массовые крестьянские протесты и вооружённые выступления. И хотя все они были жестоко подавлены, народное недовольство тлело, грозя в любой момент вспыхнуть всероссийским пожаром, что и произошло в годы революции.

ЗА ЗЕМЛЮ, ЗА ВОЛЮ…

Стремительным огненным смерчем ворвался в тихую патриархальную жизнь старинного села роковой 1917 год. Первые декреты советской власти – о мире и, самое главное, о земле – были восторженно встречены крестьянами Елабужского уезда. Разогнав так и не сумевшие решить вопрос о земле земства, большевики передали всю власть созданным на местах Советам, в которые вошли крестьяне из числа вернувшихся с войны фронтовиков. Действовали они решительно: в одной лишь Козыльской волости Елабужского уезда крестьяне из сёл Старая и Новая Мурзиха, а также из деревни Токмашка конфисковали у помещиков Пекена, Щербакова и Алашева свыше 3650 десятин пахотной земли. Этот огромный пахотный клин был разделён между крестьянами на наделы – каждому по справедливости. Всего же в Елабужском уезде было изъято и передано местным крестьянам более 60 тысяч десятин пашни, ранее принадлежавшей помещикам.

Всё это не могло не вызвать недовольства со стороны вчерашних землевладельцев, которые ждали лишь момента, чтобы вернуть свои поля и угодья. Ждать им пришлось недолго – уже весной 1918 года в стране вспыхнул белочешский мятеж, положивший начало кровавой братоубийственной Гражданской войне.

БАРЖА СМЕРТИ И РАССТРЕЛЬНЫЙ ОСТРОВ

О том, насколько кровопролитными были бои времён Гражданской на Елабужской земле, можно судить лишь по тому факту, что белые войска захватывали Елабугу дважды. Первый раз – ещё в начале сентября 1918 года, когда белочехи высадили на городской пристани крупный десант. Ожесточённые бои с применением тяжёлой артиллерии между белыми и красными шли в те горячие дни в окрестностях села Мальцева, а также на Сарапульском и Бондюжском трактах. Именно тогда елабужане узнали о страшных «баржах смерти» на Каме, где белогвардейцы расстреливали десятки пленных красноармейцев.

Обо всём этом стало известно после освобождения Елабуги красными частями Азина 27 сентября 1918 года. Справедливости ради надо отметить, что и красный террор, творимый большевиками, мало чем отличался от белого. Подвалы местной ЧК, которую возглавлял в те дни некий Страдзе, не пустовали, а местных «контриков» из числа купечества вывозили и расстреливали на печально известном острове смерти у старой пристани в Елабуге.

Стремительным огненным смерчем ворвался в тихую патриархальную жизнь старинного села роковой 1917 год. Первые декреты советской власти – о мире и, самое главное, о земле – были восторженно встречены крестьянами Елабужского уезда

Второй раз белые войска адмирала Колчака отметились на Елабужской земле годом позже – в мае 1919-го. И вновь на смену красному пришёл белый террор. Арестовывались не только те, кто входил в состав местных Советов, но также все, кого могли лишь заподозрить в сочувствии Советской власти. Так, 7 мая в селе Лекареве каратели расстреляли 24 крестьянина, главным образом жителей соседнего села Костенеева. Вся их вина заключалась в том, что они самовольно распахали и засеяли земли помещиков Пекена и Алашева из соседних сёл.

В самом же Костенееве крестьянина Потапа Облаева каратели запрягли в плуг, заставив пахать поле, били его нагайками, а затем расстреляли. А в соседней деревеньке Ермаковке восстановители «порядка» до смерти запороли нагайками двух крестьян – братьев Дмитрия и Фёдора Безумовых.

Между тем в двадцатых числах мая дивизия Азина форсировала Вятку и начала наступление на захваченную колчаковцами Елабугу. На пути у красных лежало село Старая Мурзиха.

ЗДЕСЬ ВЗОШЛА ЗВЕЗДА МАРШАЛА ЧУЙКОВА

Сегодня мало кто помнит, но именно тогда, весной 1919 года, здесь, на Елабужской земле, начала восходить звезда будущего Маршала Советского Союза, героя Сталинградской битвы Василия Ивановича Чуйкова. В те горячие дни он, тогда ещё девятнадцатилетний парнишка, уже командовал 40-м полком Азинской дивизии. Это ему и его бойцам пришлось форсировать Вятку и освобождать Елабугу от белых. А до этого, в конце апреля 1919 года, его полк прикрывал отступление красных из Елабуги, сдерживая наступление колчаковцев. Вот как вспоминал об этом позже сам маршал:

«В первый день отхода конный эскадрон белых сумел обойти правый фланг нашего полка по долине реки Тоймы и захватил село Татарские Челны, выйдя к нам в тыл. Белые, вероятно, рассчитывали посеять там панику. Но вражеский эскадрон наши бойцы почти полностью уничтожили. Вторая попытка окружить наш полк в районе села Лекарева также не увенчалась успехом. Позже в течение суток полк отражал атаки белых на рубеже деревень Мурзиха – Токмашка, обеспечивая планомерный отход 23-й дивизии красных за реку Вятку…»

А в ночь на 25 мая 1919 года вновь под Мурзихой в ходе кровопролитного боя за высоту, расположенную по направлению к селу Армалы (в 20 километрах от Елабуги), командир красного полка Чуйков был ранен. И тем не менее он продолжал командовать бойцами, которым вскоре удалось выбить белых из Армалов. Только тогда Василий Иванович, потерявший много крови, был доставлен на перевязочный пункт, где ему оказали медицинскую помощь.

А потом красного командира ждали новые бои за советскую власть, в которых будущий маршал Великой Отечественной проявил себя талантливым и умелым полководцем. Позже он, участник и герой Сталинградской битвы, не раз вспоминал, что первое боевое крещение получил под Елабугой в годы Гражданской войны. А в 1966 году посетил город на Каме в качестве почётного гостя, где выступал перед школьниками города с воспоминаниями о своей боевой юности.

* * *

Елабужские рыбаки знают – рыба в Анзирке ловится и летом – на спиннинг и донку, и зимой – на мормышку. Особенно хорошо здесь летом. Лёгкий ветерок гонит рябь по речной глади и едва колышет красно-белый поплавок бамбуковой удочки. С соседнего поля доносятся птичий щебет и запахи цветущей гречихи. Мирный пейзаж. Даже не верится, что сотню лет назад здесь свистели пули, рвались снаряды и гибли люди… Люди, которые шли в бой за Россию. Каждый – за свою. И помнить об этом необходимо. Хотя бы для того, чтобы не повторять кровавых ошибок прошлого…