Населенных пунктов, возраст которых перевалил за тысячу лет, у нас в республике немного. Село Щербень в Аксубаевском районе – одно из них. Как утверждает казанский историк и археолог Фаяз Хузин, проводивший здесь раскопки, поселение, возникшее между речкой Щербень и ручьем Бакай, было основано древними булгарами еще в десятом веке и служило крепостью-форпостом на пути к городу Биляру.
Ферма качество гарантирует
Петляя и ныряя под уклоны, стелется под колеса машины зимнее шоссе. Путь от райцентра до села неблизкий. Хорошо, что рядом словоохотливый попутчик. Фермер Ильдус Вафин, к счастью, оказался активным собеседником. С интересом слушаю его.
– Фермером я стал не сразу. – рассказывает Ильдус. – Долгое время жил и работал в Набережных Челнах, а в родное село вернулся лишь в 2001 году. Всерьез решил заняться сельским хозяйством. Тем более что на
ферме помогал отцу еще школьником.
К тому времени некогда передовой колхоз «Большевик» находился в состоянии, близком к критическому. Молодежь покидала село, на Вафина многие сельчане-сверстники смотрели с недоумением.
Начинал Ильдус с двух коров и лошади. Взял в аренду 85 гектаров земли под корма. Поначалу продукцию своего подворья возил на рынок в Аксубаево. Постепенно увеличил дойное поголовье, приобрел старенький колесный трактор, а к нему – прицепную технику: сеялки, бороны, культиваторы.
Однажды глава района Камиль Гилманов, объезжая аксубаевские земли, обратил внимание на поле, засеянное ячменем. На фоне других оно смотрелось как картинка – ровные ухоженные всходы и полное отсутствие сорняков. Сразу было видно, что и сев, и обработку на нем провели своевременно, по всем правилам.
– Тогда Камиль Камалович и познакомился с моим хозяйством, – вспоминает Ильдус. – Посетил не только поля, но и ферму, на которой к тому времени уже было более двадцати голов скота. С тех пор постоянно помогает мне, чем может…
Сегодня Вафин вместе с супругой Лейсан содержат хозяйство, в котором только крупного рогатого скота 60 голов, причем половина – дойные буренки. Вдвоем управляться все труднее, но подрастают помощники – девятилетняя Аниса, семилетний Ильяс. Еще одному сыну, Юнусу, пока шесть месяцев от роду.
На 85 гектарах пашни фермер выращивает не только фуражные ячмень и овес, но и люцерну, суданку. Летом ежедневно получают до 500 литров молока. Зимой – меньше, поскольку часть коров в запуске. В эту пору ежедневно надаивают 180–200 литров молока, вывозят его на перерабатывающее предприятие, где заготавливают сырье для одной из компаний, производящей йогурты. Требования у закупщиков высокие – принимают молоко только высшего качества. Однако Вафин партнеров по бизнесу не подводит: продукция его буренок соответствует всем требованиям.
Кстати, на итоговом заседании районного Совета 11 февраля Вафин был отмечен Благодарственным письмом Президента Рустама Минниханова.
Крепость-скала
Миновав заснеженную околицу, въезжаем в село. Сразу видим стройный минарет мечети, чуть ниже за спуском – беседку старинного, обнесенного оградой родника. Крепость-скала – так переводится с тюркского название древнего городища Калатау, часть которого находится на территории села. Огороды жителей одной из улиц, которая так и называется – Калатау, вплотную примыкают к древнему городищу. Старинные вещи, а иногда и настоящие клады здешние жители находят регулярно.
– На горе и в окрестностях села попадались монеты, украшения, предметы быта древних обитателей этих мест, – рассказывает бывший учитель местной школы, а ныне пенсионер Исмагил Сагиров. – Лет пять назад Раис Акзамов копал у себя на огороде картошку. И вместе с клубнями извлек из земли изящные звонкие чулпы, которые вплетали в косы булгарские красавицы…
Старожилы помнят, как в 1949 году местный колхозник Газиз Зиганшин, распахивая поле, обнаружил глиняный горшок с монетами. В шестидесятых нашли клад при строительстве здания нового колхозного правления. Но больше всего артефактов обнаружено в ходе археологических раскопок. Впервые это место было детально обследовано учеными еще в первой половине XIX века. В начале прошлого столетия его подробно изучил и описал археолог В.Карасев. В советские годы здесь работала экспедиция под руководством казанского историка Р.Фахрутдинова.
Судя по всему, в крепости жили не только искусные ювелиры, но и умелые гончары. Многие из древних сосудов и сегодня можно увидеть в местном музее, они превосходно сохранились. А еще в здании Щербеньской школы целую экспозицию составило древнее оружие: обломки сабель, мечей, боевые топоры, секиры, наконечники копий и стрел. Крепость, как известно, была не только щитом на подступах к столице Булгарского царства, но и своего рода таможенным пунктом на пути, по которому купцы везли товары туда, где шумел богатый Ага-Базар. Существует версия, что в XIII веке Калатау была разрушена монголами, но не утратила своего стратегического значения и после восстановления еще долго оставалась преградой на пути бесчисленных завоевателей.
Бесстрашная воительница
О том, что обитатели этих мест никогда не сдавались на милость победителя, рассказывает легенда о древнебулгарской красавице-амазонке Шахри Бану.
Поблизости от места, где журчит родник, согласно легенде, был пленен, а затем убит воинственными кочевниками местный князь Ярмак. Узнав об этом, его вдова Шахри Бану собрала отряд из местных воинов и, ночью напав на врагов, разгромила их. Стоя над обезглавленным телом мужа в одном из вражеских шатров, она дала клятву, что отныне будет бороться с захватчиками с его мечом в руках, облачившись в боевые доспехи погибшего супруга. Вскоре Шахри Бану создала отряд из вдов, готовых последовать ее примеру.
Так рядом с Калатау возник укрепленный пункт, где обосновались булгарские амазонки. Здесь, как гласит предание, они обучались искусству владения мечом и саблей, стрельбе из лука, метанию боевых топоров и, конечно же, верховой езде. Слух о воительницах разлетелся по всей Булгарии, ее правитель навестил укрепленный городок и, встреченный с почетом, воочию убедился в том, насколько высок уровень боевого мастерства здешних женщин. Пораженный увиденным, хан осыпал их богатыми дарами и даже пригласил нескольких амазонок на службу.
Немало отважных воительниц воспитала Шахри Бану. По одной из версий, она погибла с оружием в руках, защищая основанную ею цитадель. Кстати, раскопки археологов на месте второго Щербеньского городища, известного под названием Кызлар Капкасы, подтвердили наличие крепости, расположенной всего в километре от Калатау. К сожалению, укрепления древней цитадели не сохранились – часть площади городища неоднократно распахивалась колхозными механизаторами под посевы.
Было бы желание…
В день нашего приезда в Щербень на подворье Ильдуса Вафина пятнистая корова Милка принесла потомство. Вместе с хозяином входим в просторный теплый хлев. Глазастый теленок, которого мама-корова только что вылизала, скользя копытцами по дощатому полу, уже норовит встать.
– Вот бы и у людей так! – смеется Ильдус, заботливо подкидывая в кормушки свежее сено. – Родила жена ребенка, а он – сразу на ноги!..
Два года назад по республиканской программе «Семейные фермы» Вафин построил новый коровник. И хотя еще не полностью расплатился с долгами, уже строит планы на будущее – хочет приобрести новую технику.
– Побольше бы таких людей! – говорит глава Щербеньского сельского поселения Дамир Шарифуллин. – Тем более сейчас, когда вопрос занятости стоит так остро. После ликвидации колхоза сельчанам работу найти очень сложно. Выручают личные подворья. На подворье у Мустафиных, к примеру, пять буренок, у их соседей Галямовых – столько же. Мы таких приветствуем и всячески поддерживаем – инфоромируем о республиканских программах поддержки агробизнеса, помогаем со сбором и оформлением документов для получения кредитов на строительство ферм и развития личных подворий, фермерских хозяйств.
И все же главное – живой пример. Глядя на успехи Ильдуса и его супруги, земляки тоже решили всерьез заняться сельским хозяйством. Сейчас, помимо Вафина, в селе Щербень работают еще два фермера. Ильсур Зайнуллин арендует паевые земли у бывших колхозников, выращивая на них зерновые на фураж для своих буренок. Марат Гатин разводит гусей и уток.
И как знать, может, кто-то из местных захочет организовать пасеку, заняться овцеводством или рыбоводством. Ведь, как рассказали мне сельчане, в семидесятые годы у них в колхозе была не только овцеферма на три тысячи голов, но и пасека на сто пчелосемей и кролиководческая ферма. И даже искусственный пруд, в котором еще лет пятнадцать назад разводили толстолобиков и карпов…
Сейчас обо всем этом остались лишь воспоминания. Но времена меняются, люди тянутся к своему делу. Было бы желание, а результат ждать себя не заставит.
