Все меньше становится живых участников войны, которая вошла в историю как Великая Отечественная.  Творцов Великой Победы. Сегодня рассказ пойдёт о фронтовике Владимире Андреевиче Фурсове, который ушёл на фронт в 1944 году и уже после первого боя получил орден.

БОЙ НА ПОРОГЕ ПОБЕДЫ

Сегодня я во всех подробностях вспоминаю нашу первую встречу. Сидя за чашкой чая с вишнёвым вареньем, мы перелистывали фотоальбом. С фотографии на меня с улыбкой смотрел паренёк в перехваченной ремнём гимнастёрке и лихо сдвинутой на бровь пилотке. На его груди справа – орден Красной Звезды, слева – медаль.

– Это мне здесь девятнадцати ещё нет, – улыбаясь, вспоминал тогда Владимир Андреевич. – Не верите? Наше поколение рано стало взрослым.

Снимок сделан в пригороде германской столицы весной 1945 года. За что же был удостоен этот парнишка такой высокой награды?

Промозглый холод осеннего утра. Одинокая ракета, зависшая на фоне пасмурного октябрьского неба. Короткие автоматные очереди, разрывающие предрассветную тишину. Яркие сполохи трассирующих пуль в медленно тающих сумерках. И нарастающий гул моторов немецких танков, которые приближались к нашим окопам.

– Пока мы отсекали огнём вражескую пехоту, наши артиллеристы били по танкам, – рассказывал Владимир Андреевич. – Немцы шли в полный рост, непрерывно поливая автоматным огнём наши позиции. «Да они, никак, пьяные», – высказал предположение кто-то из наших ребят.

Похоже, так оно и было. В те осенние дни сорок четвёртого врагу нужно было выдавить наши войска с Наревского плацдарма, который вместе с другими частями 2-го Белорусского фронта удерживали бойцы 358-го пехотного полка. Того самого полка, в составе которого воевал молодой автоматчик Володя Фурсов, ему тогда едва исполнилось восемнадцать.

Если посмотреть на военные карты тех лет, станет ясно, почему противнику было важно ликвидировать Наревский плацдарм, который в штабе вермахта называли пистолетом, нацеленным в сердце Германии. Поэтому на данный участок фронта – к берегу реки Нарев – гитлеровцы вновь и вновь бросали свои войска: танки, пехоту. Позже выяснилось, что на этом участке, по данным архива МО РФ, всего за шесть дней упорных боёв гитлеровцы потеряли 407 танков и свыше 20 тысяч солдат и офицеров, но ликвидировать выступ не смог­ли. Осенью сорок четвёртого года ничего этого Володя Фурсов и его товарищи не знали. Им было ясно одно: получен приказ удерживать позиции любой ценой. И они их удержали. Хотя в какой-то момент казалось, что немцы вот-вот прорвут оборону.

ОРДЕН ЗА ПОДБИТЫЙ ТАНК

Однажды группа немецких «тигров» прорвалась к нашим окопам. Лязг гусениц слышался совсем близко. Володя выпустил из автомата очередь по вражеским пехотинцам и вдруг увидел, как один из «тигров», покачивая стволом башенного орудия, ползёт прямо на него.

Сжимая в руке связку противотанковых гранат, Володя уткнулся лицом в землю на дне траншеи. Уши заполнил рёв двигателя – «тигр», перевалив через бруствер, утюжил гусеницами края окопа. Сверху посыпались песок и комья земли…

Рыкнув двигателем, танк перевалился через траншею. Володя метнул ему вслед связку гранат. «Тигр», объятый пламенем, остановился. Из люка стали выскакивать вражеские танкисты в чёрных комбинезонах. Мгновение – и в руках Фурсова заговорил его верный ППШ. Стреляя короткими очередями, боец уничтожил весь экипаж вражеской машины.

А кругом грохотали взрывы и трещали автоматные очереди. Дым от горящих «тигров» застилал всё поле. Постепенно звуки боя стали стихать – прорвать оборону противнику не удалось. Это был первый бой сержанта Фурсова. За подбитый танк командир отделения автоматчиков получил высокую награду – орден Красной  Звезды, который вместе с другими наградами украсил его парадный китель.

ИЗ ТРЕВОЖНОГО ДЕТСТВА В БОЕВУЮ ЮНОСТЬ

Впервые живого врага пятнадцатилетний Володя увидел в сорок первом. Тогда неподалёку от его родного села Акимовка в Запорожье потерпел аварию немецкий самолёт-разведчик. Там наши бойцы задержали двух вражеских лётчиков.

– Когда красноармейцы везли пленных на полуторке через село, за машиной бежали мальчишки, бросая в фашистов камни, – вспоминал ветеран. – Нам казалось, война закончится быстро. Но всё обернулось иначе…

В августе сорок первого враг приблизился к Запорожью. Началась эвакуация. Отец Володи, председатель сельсовета, посадил жену и трёх детей на поезд, идущий на восток.

Сжимая в руке связку противотанковых гранат, Володя уткнулся лицом в землю на дне траншеи. Уши заполнил рёв двигателя – «тигр», перевалив через бруствер, утюжил гусеницами края окопа. Сверху посыпались песок и комья земли… Рыкнув двигателем, танк перевалился через траншею. Володя метнул ему вслед связку гранат. «Тигр», объятый пламенем, остановился

Многое пережили они вместе с другими беженцами. Поезд двигался под бомбёжками вражеской авиа­ции, затем Володе и его близким пришлось пешком добираться до чеченского села Хасавюрт. В Баку, куда семья добралась на поез­де из Чечни, Володя оказался в больнице – в дороге заболел тифом. Двадцать суток пролежал на больничной койке без сознания, дважды санитары выносили его из палаты в коридор, как покойника, а наутро обнаруживали живым. «Этот парень сто лет проживёт», – сказал тогда кто-то из медиков. И как в воду глядел! Через два месяца Володя выписался из больницы, и семья на пароходе отправилась через Каспий в город Красноводск, что в Туркмении, а оттуда на поезде в Чимкент. Здесь, в Казахстане, семья Фурсовых прожила почти год. Мама работала, дети помогали по хозяйству. Каждый день с волнением собирались у репродуктора – слушали очередную сводку Информбюро.

Вести приходили тревожные – враг рвался к Волге. Но после Сталинграда всё круто изменилось. В октябре 1943 года, когда Красная Армия освободила Запорожье, семья Фурсовых стала собираться домой. И снова – эшелон, вагон, дорога. Новый год встречали уже дома, в разрушенном врагом родном Запорожье. А на следующий год, в июне сорок четвёртого, Володю призвали в армию.

После обучения в 52-м запасном стрелковом полку в городе Богодухове под Харьковом в канун своего восемнадцатилетия Владимир Фурсов и его товарищи-призывники приняли присягу. А в сентябре сорок четвёртого начали формировать маршевые роты для отправки на фронт. И не куда-нибудь, а в самое пекло – на Наревский плацдарм, где бойцы 358-го полка 136-й стрелковой дивизии закрепились на оборонительных позициях в районе польского города Сероцка. Здесь и принял свой первый бой Владимир Фурсов.

ОТ НАРЕВА ДО БЕРЛИНА

После Наревского плацдарма были новые бои. Особенно запомнилось Володе форсирование реки Мёртвая Висла. Дивизия, в которой воевал сержант Владимир Фурсов, приняла участие в Восточно-Померанской операции. Тогда солдатам его отделения первым пришлось переправляться через реку под огнём врага и, захватив плацдарм на берегу, удерживать тот до подхода основных сил полка.

А в апреле сорок пятого Владимиру и его солдатам пришлось штурмовать ещё одну водную преграду – реку Одер. Форсированию предшествовала мощная артподготовка – на каждый километр этого участка фронта приходилось по 240 наших орудий, которые вели огонь по врагу, закрепившемуся на противоположном берегу.

– Никогда не забуду, как целых два часа дрожала земля от непрерывных орудийных залпов, – рассказывал мне Владимир Андреевич. – От постоянного грохота закладывало уши.

Когда переправились через восточный рукав Одера, оказались в пойме, которую немцы затопили, открыв шлюзы плотины. Наши бойцы, шедшие по пояс, а где и по горло в воде под огнём противника, сумели выбраться на берег, усеянный трупами вражеских солдат. Едва успели просушиться во вражеских траншеях, как переправились полевые кухни. Согревались горячей кашей. И конечно же, «наркомовские сто грамм» были тогда нелишними. А утром противник предпринял отчаянную попытку вернуть утерянные позиции. Немцы контратаковали тогда по 12–13 раз за день, но дивизия стояла насмерть…

В последние дни войны Володя Фурсов и его товарищи участвовали в штурме северо-восточной части Берлина. А День Победы он встретил в городе Рерике, куда их дивизию направили для пополнения.

– У нас тогда в полку из двух тысяч бойцов в строю осталось всего двести человек, – вспоминал ветеран. – Такой ценой досталась нам Победа!

ИЗ ПЕХОТЫ В ТАНКИСТЫ

После войны сержанта-пехотинца Фурсова вызвали в штаб полка и предложили поступить в танковое военное училище. Через три года учёбы в Ульяновске курсант Владимир Фурсов надел новенькие лейтенантские погоны. А потом были годы службы в танковых войсках – сначала в Польше, которую когда-то молодой сержант-пехотинец и его товарищи прошли с боями, затем в Киевском военном округе в городе Черкассы, а также в Белоруссии, где под­разделение командира танковой роты Фурсова не раз занимало первые места в дивизии по боевой и политической подготовке. 1966 год стал для лейтенанта Фурсова знаменательным. Его, как одного из лучших офицеров дивизии, зачис­лили в Военную академию бронетанковых войск, которую он успешно окончил и был направлен в Казань. Так прославленный фронтовик оказался в нашем городе, где нёс службу в должности командира батальона танкового училища.

Владимир Андреевич ушёл из жизни два года назад. До последних дней он вёл работу по патриотическому воспитанию молодёжи, выступая в школах города. Многие казанцы помнят этого улыбчивого и бодрого ветерана – тогда ещё одного из немногих живых участников великой войны, ставшей для моего поколения частью славной истории нашего Отечества.