Об этом сообщается на официальном сайте КМФМК, и там же подчеркивается, что «Алтын минбар» –  это «исконное», «брендовое» название фестиваля мусульманского кино. Но объективности ради позволим себе напомнить, что двадцать лет назад он назывался несколько иначе и раскрученным кинематографическим брендом стал под именем «Золотой минбар».

СНОВА С ЧИСТОГО ЛИСТА?

Почему невозможно вернуть кинофестивалю действительно исконное название, не является тайной за семью печатями. Это давняя и по-своему грустная история, и мы к ней еще вернемся. Так в чем же смысл объявленного ребрендинга фестиваля мусульманского кино? Если  внимательно вчитаться в обновленный регламент, то получается, что формально такого фестиваля больше не существует. Во всяком случае, на официальном логотипе кинофорума вы уже не найдете привычного словосочетания «мусульманское кино», теперь его полное название: Казанский международный кинофестиваль «Алтын минбар». О том, что проект дрейфует в сторону большей, чем раньше, светскости, говорят и другие формулировки, в том числе касающиеся требований к конкурсным фильмам. Похоже, нет больше табу даже на откровенные сцены, вокруг чего в свое время было сломано немало копий. От мусульманской составляющей осталось только слово «минбар», означающее возвышение в мечети, с которого произносится проповедь.

С другой стороны, может и преждевременно паниковать, что фестиваль мусульманского кино почил в бозе. «Алтын минбар» многое наследует от него и помимо хронологии. Скажем, в числе его учредителей по-прежнему значится Совет муфтиев России, хотя трудно не заменить, что в последнее время президент КМФМК муфтий шейх Равиль Гайнутдин слегка дистанцируется от своего же детища. Кроме этого, неизменным остается девиз фестиваля («Через диалог культур к культуре диалога»), а также место и время его проведения. Тем не менее, это не делает более убедительными попытки закольцевать двадцатилетнюю историю кинофестиваля «брендовым» названием, которое пока мало о чем говорит кинематографическому миру. Для тех, кто помнит, как все начиналось, эта история вполне самодостаточна и по-своему остросюжетна, как и подобает хорошему кино.

ПО ЛЕЗВИЮ БРИТВЫ

Отцами-основателями «Золотого минбара» были москвичи, о чем сегодня в Казани не очень любят вспоминать. Там же, в Москве находилась и дирекция фестиваля мусульманского кино. Предполагалось, что он будет кочующим по разным регионам, отправной же точкой стала столица Татарстана, по счастливому совпадению праздновавшая в 2005 году свое тысячелетие. А после первого фестиваля организаторы сошлись на том, что лучшего места для «Минбара» просто не найти.

Все было с чистого листа и без лишних церемоний. Красную дорожку в 2005-м расстелили перед ДК химиков, а под пресс-центр приспособили пришвартованный в речном порту теплоход. Первым обладателем мусульманского «Оскара» стал кинорежиссер Владимир Хотиненко, чей фильм «Мусульманин», снятый за десять лет до этого, в конкурсе, естественно, не участвовал, но идеально вписывался в концепт фестиваля: создать средствами кинематографа объективное представление в российском и мировом сообществе об исламе и мусульманах.

Напомним, что после взрыва башен-«близнецов» в Нью-Йорке минуло всего четыре года, и тот месседж, который посылал «Золотой минбар» миру, напуганному исламским фундаментализмом, как бы то ни было  содержал в себе определенный вызов. Но организаторы прошли по лезвию бритвы, и идея фестиваля многим зашла.

Повезло «Минбару» и с командой отборщиков. Поначалу ее возглавлял член Европейской киноакадемии, авторитетный немецкий киновед Ханс-Иохим Шлегель (ныне уже покойный). Думается, многим врезалась в память его сакраментальная фраза: «Никто не будет пить татарскую колу. Кому нужны татарские фильмы под Голливуд?».

Парадокс был в том, что фестиваль получил прописку в месте, где не было ни киностудии, ни киношколы, и те, кто хотел снимать кино, здесь не задерживались. Однако с появлением «Минбара» у кинематографистов, особенно молодых, в хорошем смысле взыграли амбиции. Фестиваль давал им мощную подпитку и в профессиональном плане. Кроме того, появилась особая фестивальная публика, которая не скрывала свои приоритеты и буквально штурмовала кинозалы, где показывали татарстанские фильмы. И для многих это стало даже большим стимулом, чем фестивальные награды.

КИНОЗВЕЗДЫ, СКАНДАЛЫ, РАЗВОД

Московская дирекция отвечала не только за идеологию кинофорума, но и за приглашение звездных гостей. Их появление на красной дорожке – это отдельный драйв, который в разные годы подарили казанцам Катрин Денев, Орнелла Мути, Марк Дакаскос, Эдриан Броуди и другие кинозвезды мировой величины. А что касается топовых российских деятелей кино, то проще назвать, кто из них не был замечен на красной дорожке «Золотого минбара».

Один мой знакомый взахлеб рассказывал, как встретил в Казанском Кремле актера Армана Ассанте, исполнителя роли Одиссея в одноименном голливудском мини-сериале. А тот, в свою очередь, не меньше был потрясен, что его узнают на казанских улицах. Трудно забыть и проникновенный спич гостьи из Франции Изабель Аджани. Ей, дочери немки и алжирца, выросшей в эмигрантском квартале Парижа, не надо было объяснять, что такое диалог культур и почему он так важен.

Конечно, случались и скандалы. Какой же кинофестиваль без них! Помнится, неприятный инцидент произошел после показа фильма израильтянина Дрора Захави  о любви молодого палестинца и еврейской девушки. Прямо в кинозале разгорелась бурная дискуссия, которая едва не закончилась потасовкой. Собственно, фильм тут был ни при чем. Но у некоторых гостей из мусульманских стран вызвал протест сам факт включения в конкурс израильской ленты.

Негативный резонанс вызвало и присуждение приза за лучшую женскую роль немецкой актрисе турецкого происхождения Сибель Кекилли. Вроде как на заре своей кинокарьеры она снималась в так называемых фильмах для взрослых. Вот это и не понравилось части мусульманской общественности. К слову, уже после этого Сибель Кекилли успешно снялась в культовом сериале «Игра престолов».

На шестом году существования «Золотого минбара» черная кошка пробежала и между партнерами кинофестиваля – московской и казанской дирекциями. Причиной разногласий стали чисто организационные проблемы, и в 2010-м республиканский Минкульт решил полностью взять на себя дальнейшее руководство и организацию кинофорума. Тогда же пришлось распрощаться с его прежним названием, поскольку все права на бренд «Золотой минбар» принадлежали бывшим московским партнерам.

ПОСТСКРИПТУМ

В завершение этого беглого экскурса хотелось бы подчеркнуть, что Казанский кинофестиваль очень многим открыл глаза на то, что феномен мусульманского кино существует, и интерес к нему сегодня растет во всем мире. Вместе с этим сам КМФМК несколько подрастерял свой шарм «восточных Канн». Конечно, тому есть объективные причины, но главное, о чем ностальгирует сегодня казанская фестивальная публика, не связано с политикой. Бог с ними, звездами Голливуда… Что-то поменялось в самой атмосфере фестиваля. Куда-то ушли праздничная легкость, открытость, авантюрность, наконец. Над пестрым и шумным праздником кино возобладал  жесткий и бездушный «протокол» с подписанием бесчисленных соглашений о намерениях. Осталось только отменить красную звездную дорожку, которая давно уже смотрится уныло и чужеродно. Либо, наоборот, с возвращения людям праздника может и стоит начать перезагрузку Казанского кинофестиваля.