Большинство казанцев и гостей столицы нашей республики наверняка не раз с восхищением любовались этим великолепным двухэтажным особняком на улице Кремлёвской напротив университета. Дом Ушковой – одна из наиболее известных достопримечательностей Казани. От изящных кованых украшений, в которые «одеты» окна и балкон старинного особняка, трудно оторвать взгляд. Лёгкими и изящными кажутся издали эти металлические листья и завитки, которые переплетаются в затейливый ажурный узор.
И мало кто знает, что все эти элементы художественной ковки созданы руками простых кузнецов из небольшого села, ныне посёлка, что находится всего в нескольких километрах от столицы Татарстана.
НА МЕСТЕ РЫБАЦКОГО ПОСЕЛЕНИЯ
– Когда-то я здесь учился в СПТУ, – говорит житель Зеленодольска Юрий Максимов, любезно согласившийся подвезти меня до посёлка на своей «Ладе». – В восьмидесятые годы в Чебаксе готовили механизаторов широкого профиля – трактористов, комбайнёров, шофёров… Здесь я и права водительские получил, ещё до армии. Старые кузницы тоже застал, но они тогда уже не работали, пустыми стояли…
Хотя сегодня в Чебаксе, бывшей когда-то высокогорским селом, а теперь ставшей казанским посёлком, проживают в большинстве своём русские (да и официальной датой основания села значится 1557 год), судя по названию, раньше здесь жили татары. Название поселения, как полагают некоторые лингвисты, происходит от двух татарских слов: «чебак» – «рыбка» и «су» – «вода». Чебаком, кстати, некоторые и поныне называют хорошо знакомую любителям рыбалки сорожку.
Эту небольшую рыбёшку из семейства плотвичных можно часто встретить в водоёмах средней полосы России. Плотная, с розовыми, чуть выпуклыми глазами и оранжевыми плавниками, она очень хороша как в жареном, так и в вяленом виде. Раньше сорожка в изобилии водилась в речке Киндерке, на берегах которой стоит село Чебакса.
Это в наши дни Киндерка напоминает небольшой, едва заметный ручеёк, который неторопливо журчит-перекатывается по дну заросшего тальником оврага между двумя пологими холмами. А когда-то давно она была довольно полноводной рекой, питавшей Казанку. И водилась в ней не только сорожка, но и другие виды рыб.
Правда, после строительства водозабора река сильно обмелела, и о былом рыбном изобилии сейчас помнят лишь старожилы.
Помнят они и о том, что когда-то здесь на берегу рядом с баньками сельчан стояли кузницы. В те давние времена крыши большинства сельских изб крыли соломой. В жаркие дни засушливого лета этот материал представлял особую опасность. Иногда достаточно было искры и порыва ветра, чтобы мгновенно вспыхнувший пожар смог всего за час уничтожить полсела. Вот потому-то и ставили кузнецы свои мастерские в низине поближе к воде. Так сказать, на всякий пожарный или, точнее, противопожарный случай…
КУЗНЕЦЫ – РУССКИЕ, УГОЛЬ – ТАТАРСКИЙ…
Надо сказать, что после присоединения земель Казанского ханства к Русскому государству татарское население, а также представители других местных народов, в частности черемисы-марийцы, ещё в течение нескольких лет продолжали устраивать восстания и бунты. Вот почему, не особо им доверяя, государь Иван IV своим указом запретил заниматься кузнечным ремеслом местному населению.
Грозному московскому царю, которому повсюду мерещились заговоры и измена, служилые люди быстро внушили мысль о том, что в кузницах якобы тайно готовят оружие для повстанцев – куют сабли, ножи, наконечники для своих копий и стрел.
И тем не менее уголь для кузнечного производства поставляли из соседнего села Татарская Атня, что находится всего в нескольких километрах от Чебаксы. Об этом мне подробно поведали сами чебаксинские старожилы.
Крупным центром кузнечного ремесла Чебакса стала примерно во второй половине XIX века. Изделия здешних мастеров – кованые решётки, балконы, лестничные перила и прочие элементы декора – отличались высоким художественным мастерством, пользовались большим спросом не только в Казанской губернии. Их хорошо знали и в других уголках России – слава чебаксинских кузнецов долетала до них подобно звону кузнечного молота при ударе по наковальне
Дело в том, что уголь для кузнечного дела нужен особый. Секрет его приготовления был хорошо известен татарским мастерам – так называемым жигалям. Знали они какой-то тайный рецепт, потому и уголь для кузнечных печей и горнов у них получался отменный. Не раз пытались выведать кузнецы тайну его приготовления, да только так и не смогли раскрыть секрет атнинского угля.
Так и возили чебаксинские кузнецы качественный уголь для своих мастерских из Атни – вплоть до начала прошлого столетия.
Крупным центром кузнечного ремесла Чебакса стала примерно во второй половине XIX века. Изделия здешних мастеров – кованые решётки, балконы, лестничные перила и прочие элементы декора – отличались высоким художественным мастерством, пользовались большим спросом не только в Казанской губернии. Их хорошо знали и в других уголках России – слава чебаксинских кузнецов долетала до них подобно звону кузнечного молота при ударе по наковальне.
Что и говорить, талантливые чебаксинские мастера вкладывали в свои изделия немало творческой фантазии, опыта, широко используя народные орнаментальные мотивы. Из поколения в поколение они совершенствовали искусство художественной ковки.
ЗВОНКАЯ СЛАВА ЧЕБАКСИНСКИХ МАСТЕРОВ
Кузнечили в селе многие – говорят, до революции в одной лишь Чебаксе работало аж сорок кузниц! А такие мастера, как Гребенщиков или Сосков, были известны далеко за пределами губернии. Со временем сформировались целые династии потомственных молотобойцев: Масловы, Новожиловы, Никешины. Ну и, конечно же, Кузнецовы – носители «профессиональной» фамилии.
Тогда же, в девятнадцатом столетии, в поселении была основана Чебаксинская художественная ремесленная школа, позже реорганизованная в училище. Местные жители обязательно покажут вам руины его цехов. И сегодня, много лет спустя, выглядят они весьма солидно.
С утра до позднего вечера перекликались молоты чебаксинских мастеров. Работы у них было немало. Починить тарантас местному купцу, заменив сломанную ось, заострить железные зубья крестьянской бороны перед весенним севом, исправить лопнувший обод колеса у телеги на железном ходу… А в соседней мастерской кузнец, покрикивая на своих подручных, спешил закончить очередной заказ по изготовлению изящных перил для балкона в доме известного казанского купца Кекина. Рядом с другой кузней, принадлежавшей известному молотобойцу Гребенщикову, тому, кто мастерил ограду перед клиникой у Лядского сада и украшения для Казанского подворья, остановился тарантас священника Покровской церкви – местный батюшка приехал договариваться о заказе на кованые решётки для окон нового строящегося храма…
Лишь к позднему вечеру стихал над речкой кузнечный перезвон. Сняв с себя прожжённые кожаные фартуки, отложив почерневшие от копоти рукавицы, ополоснув в деревянной бадейке лицо и вымыв руки, усталые молотобойцы степенно шли в село. Здесь их ждали приветливо распахнутые двери пивной лавки, где за кружкой пенного напитка усталые работники вели неспешный разговор, перекидывались шутками и обменивались свежими новостями…
Конечно же, не одним лишь кузнечным промыслом занимались чебаксинцы. Пахали землю, разводили скот, пчёл, промышляли извозом. В селе было целых четыре мельницы. Но известность принесли Чебаксе именно её кузнецы, прославившие родное село далеко за его пределами. Увы… Сегодня о былой славе напоминают лишь кованые узоры на старинных городских зданиях прошлых веков…
ЗАКАТ РЕМЕСЛА
Почему так произошло? Ведь даже в годы советской власти Чебакса, несмотря на голодомор, раскулачку и репрессии, ещё довольно долгое время оставалась центром художественной ковки? Когда и почему пошатнулась преемственность ремесленных традиций? Или процесс этот происходил незаметно и постепенно?
Наверное, лучше всего даёт ответ на этот вопрос писатель Алексей Толстой в романе «Хождение по мукам». Помните слова инженера, который обращается к Екатерине Дмитриевне Булавиной? Он утверждает, что в новом, двадцатом столетии красота непозволительна и недопустима: «Мы живём, к несчастию, на стыке двух веков. Один закатывается, великолепный и пышный. Другой рождается в скрежете машин, однообразии конвейера и стандартных фабричных улицах. Имя этому веку – масса. Здесь иные законы, иной счёт времени, иная правда. Красота? К чему?..»
Отчасти слова эти оказались пророческими. И всё же… Даже в наши дни люди не перестают восхищаться коваными элементами на зданиях Музея изобразительных искусств РТ, Казанского сельскохозяйственного института имени Горького и дома Кекина. Или перилами лестницы здания Госбанка на улице Баумана, изготовленными руками талантливых чебаксинских мастеров художественной ковки.
