О том, как бумажные ламинированнные иконы в нагрудных карманах спасали бойцов от смерти на фронте, о храме, который помещается в чемодане, и о том, как перед лицом смерти люди переосмысливают свою жизнь, рассказал в интервью «РТ» священник Татарстанской митрополии Ярослав Филиппов, который летом прошлого года отправился на СВО, чтобы стать духовной опорой нашим бойцам.
Иерей Ярослав Филиппов, которому недавно исполнилось 33 года, родом из Менделеевска. Его собственный путь к Богу прошел через несчастье: когда Ярослав был школьником, его мама тяжело заболела, стала инвалидом. Тогда она пересмотрела свои взгляды на жизнь, стала прихожанкой местного Богоявленского храма. Вместе с ней в церковь начал ходить и пятнадцатилетний сын. В храме Ярославу предложили помогать в алтаре, юноша согласился. После окончания школы поступил в Казанскую духовную семинарию, закончил ее, отслужил «срочку» в ВДВ, чем очень гордится. Вернувшись после армии в Татарстан, был назначен настоятелем Никольского храма в селе Русское Никольское Лаишевского района. В 2017 году женился. Сейчас молодой иерей – многодетный отец, у них с матушкой подрастают трое ребятишек.
Контракт с Минобороны РФ Филиппов подписал в августе прошлого года и теперь служит полковым священником в одном из полков 25-й армии, сформированном из татарстанских контрактников.
– В 2021 году мне поручили восстанавливать храм в селе Державино, которое также находится в Лаишевском районе. Вот от этих двух приходов я начал в 2023 году ездить с гуманитарной помощью к нашим бойцам на СВО, – вспоминает отец Ярослав. – Когда встречался с ребятами, мы подолгу разговаривали, они мне задавали вопросы, советовались. Видно было, как они нуждаются в духовной поддержке. Говорят же, что в окопах атеистов не бывает. Поэтому чтобы постоянно находиться рядом с ними, я сам решил отправиться на спецоперацию в качестве полкового священника, получив на это благословение митрополита Казанского и Татарстанского Кирилла. Долго оформляли документы, но в итоге все получилось.
– В чем заключается служба военных священников на СВО?
– В постоянном общении с воинами, которые находятся в экстремальной ситуации, лицом к лицу со смертью, в укреплении их духа. Ведь каким бы крутым парнем каждый из них себя ни считал, летящая смертельная железка может попасть в любого. Люди здесь есть разные. Есть те, кто подписал контракт на зоне, куда попал за то или иное преступление. Есть те, кто пошел воевать из-за денег, что уж тут скрывать. И в суровых военных условиях все так или иначе начинают переосмысливать свою жизнь, хотят что-то исправить в своей судьбе и обращаются за советом к священнику. Задают мне вопросы, уходят, думают… Потом у них возникает следующий вопрос, с которым они опять идут ко мне. И так радостно бывает, когда приезжаешь в подразделение, а боец подходит и рассказывает: «Батюшка, стал все делать, как вы советовали в тот раз, и все изменилось в лучшую сторону!». Благодарит меня. Отвечаю: не меня надо благодарить, а Господа, которому ты открыл свое сердце. Задача священника – донести до бойца слово Божие, заложить в нем основы крепкой веры. Взрастет ли это семя в сердце воина, зависит от него самого. Выбор и путь к вере у каждого свой. Но я считаю, находясь на войне, можно многое сделать для спасения своей души, можно преодолеть все страсти, избавиться от прежних дурных привычек. Например, если кто-то раньше пил или употреблял наркотики, то здесь это невозможно.
– Обряд крещения на фронте проводить доводилось?
– Да. Как-то мы приехали в одно из подразделений, ко мне подошел мужчина, в годах уже, семейный. Воюет два года, штурмовик. Говорит, что здесь, на войне, всегда чувствует незримое присутствие Бога и его помощь. Например, однажды к ним в блиндаж дрон закинул кумулятивный снаряд, который прожигает все насквозь – все эти несколько слоев бревен с песком. В блиндаже все разлетелось в щепки, а он остался невредим! И так с ним бывало не раз. При этом мужчина был некрещеным. Увидев меня, обрадовался: «Наконец-то я встретил священника!». И сразу попросил его крестить.
– Значит, чудеса на передовой случаются?
– Это вера в Бога спасает человека. Есть бойцы, которых спасла иконка. Обычная ламинированная иконка в документах, в кармане со стороны сердца, останавливала пулю, осколок. Они пробивали документы, но застревали как раз в этой ламинированной иконке. Мы когда приезжаем в то или иное подразделение, обязательно бойцам такие иконки привозим.
– Как вы встретили Новый год, Рождество и провели праздничные службы в полевых условиях?
– С 28 декабря, мы, полковые священники 25-й армии, начали совершать молебен на Новый год. Есть такой особенный молебен о том, чтобы предстоящий год стал для всех благоприятным. Проводили в предновогодние дни исповедь, причастие, таинство крещения. После Нового года служили благодарственные молебны. Утром 7 января провели Рождественскую литургию.
В праздники мы постарались украсить свой фронтовой быт, чтобы все напоминало родной дом. Новогоднюю елку и игрушки для нее нам привезли волонтеры из Татарстана, которые всегда с нами на связи.
Пользуясь случаем, хочу поблагодарить за постоянную помощь благотворительный фонд Лаишевского района «Помощь своим», волонтерскую группу «Своих не бросаем 16» в Казани, а также строительную компанию «Добрая». Спасибо вам всем!
– На ваших фотографиях блиндаж, где вы проводите службы, напоминает маленькую походную церковь с образами.
– Да, у меня есть переносной храм, который буквально помещается в чемодане. Там у меня жертвенник, престол – все небольших размеров. И самое главное, в нем есть антиминс (одна из главных святынь в православном храме, четырехугольный плат с вшитой частицей мощей какого-либо святого, который постоянно находится на церковном престоле. – Прим. ред.), необходимый для совершения полной литургии и таинства причастия. Его мне выдал перед отправкой на СВО наш владыка, митрополит Казанский и Татарстанский Кирилл.
Бойцы на передовой с оружием в руках защищают нашу Родину, а мы, священники, с другим оружием – с крестом, со словом, с таинствами – тоже защищаем свою Родину и помогаем воинам быть крепче духом и быть с Богом, – подводит итог нашей беседе отец Ярослав.
