День 23 февраля – особая дата в жизни подполковника Федеральной службы безопасности Линара Сафина. Всю свою сознательную жизнь он отмечал его как День защитника Отечества. И так было уготовано судьбой, что именно 23 февраля 1996 года – ровно 20 лет назад – 33-летний казанец, старший лейтенант Сафин в составе группы из 96 чекистов прибыл в Чеченскую Республику Ичкерия. Так началась его шестимесячная командировка. Как тогда говорили, для восстановления конституционного порядка в этой республике. Через полгода из этой группы останется только 34 человека – таких потерь за все время участия сотрудников российских спецслужб в боевых действиях не было никогда.

Два десятилетия понадобилось подполковнику Сафину, чтобы осмыслить события тех лет, вновь переживая каждый день той страшной командировки. Сейчас он готовит к изданию книгу воспоминаний. Читатели «РТ» будут первыми, кто ознакомится в интерпретации автора с историей двадцатилетней давности. Два отрывка из книги – первый день командировки и день, едва не ставший для автора последним. Тогда, ранним утром 6 августа 1996 года, чеченские боевики начали операцию «Джихад» по штурму Грозного. Основной удар бандформирования нанесли по комплексу административных зданий в центре Грозного – Дому правительства, зданиям МВД и ФСБ, где вместе с военными в окружении оказалось и большое число журналистов.

ПЕРВЫЕ ШАГИ ПО ЧЕЧЕНСКОЙ ЗЕМЛЕ

…Наш самолет, наконец, плавно пошел на посадку, и мы благополучно приземлились в аэропорту города Моздок. Еще некоторое время железная птица катится по земле, пока, наконец, двигатели не перестают работать. Неожиданно, по-военному резко, из кабины пилота поступает команда: «Всем на выход!».

И вот вся наша дружная компания, забыв про шутки и смех, с оружием и амуницией покидает салон самолета, который стал своеобразным виртуальным мостиком, соединявшим нас с прошлой мирной жизнью.

Для многих из нас эта поездка стала командировкой в один конец. Каждый прекрасно понимал, что дороги назад уже нет. Когда выходили из самолета, никто из сопровождающих ничего не объяснил, не сообщил о наших действиях и ближайших планах. А нам все было безразлично – не было ни тревоги, ни вполне объяснимого любопытства, что будет дальше, казалось, чем больше будем находиться в вакууме неизвестности, тем дольше сохраним душевное спокойствие. Мы просто шли друг за другом, даже не подозревая, что предстоит испытать и пережить. Что начнем терять своих друзей уже с первых дней пребывания в Грозном. Не зря потом нашу группу назовут «черный замес».

С Михаилом Мартыновым я познакомился и подружился еще в Москве. Мы шли рядом и говорили о чем-то обычном, земном. Он погиб на следующий день. Это стало для меня первым ударом, дальше счет потерянным товарищам пойдет на десятки. Будто кто-то там, наверху, выдал всей нашей большой кампании черную метку.

ВОТ ПУЛЯ ПРОЛЕТЕЛА, И ТОВАРИЩ МОЙ УПАЛ…

…Уже пятые сутки находимся в полной изоляции от внешнего мира. Держим оборону здания Управления ФСБ – в самом центре Грозного. То, что помощи не получим, поняли на вторые сутки – все про нас как-то одновременно забыли или делают вид, что им пока не до нас. Ни один телефонный аппарат, связанный с Москвой, Лубянкой, с другими военными объектами на территории Чеченской Республики, не отвечает. И хотя коммутаторы находятся в рабочем состоянии, связь имеется, почему-то все абоненты молчат.

Тем временем боевикам удалось поджечь находящееся рядом здание Дома правительства, оборона его несет большие потери. Многие защитники, занявшие позиции на крыше, заблокированы, большинство просто горят заживо. Мы, стиснув зубы от отчаяния и бессилия, – единственные свидетели их страшного и бессмысленного героизма. Уже уничтожена вся официальная и рабочая документация, все архивы, пылает мебель в кабинетах, горят помещения, целые этажи. От здания остались только обгоревшие стены с пустыми глазницами окон, откуда по нашим позициям время от времени открывают прицельный огонь.

Наши потери давно перевалили за несколько десятков человек, не считая раненых и контуженных. Сознание перестало реагировать на смерть, на трупы – просто берем очередное бездыханное тело, переносим в глубь коридора и укладываем в углу, чтобы не было помех под ногами. Каждый осознает и психологически готов к тому, что следующим убитым может быть он.

Откуда берутся силы и воля, чтобы продолжать жить и сопротивляться? Ведь мы уже давно забыли про еду и воду. В здании даже при большом желании сухой корочки хлеба найти невозможно. Водопровод выведен из строя еще год назад, а боевики почему-то не торопятся подвозить нам воду. Вот и обходимся пятые сутки без еды и питья. И без сна – нет возможности поспать хоть пару часов: приходится постоянно отбивать атаки нападающих. А их все больше и больше. Как потом оказалось, боевиков было около десяти тысяч, нас – в пятьдесят раз меньше. В новейшую историю эти события войдут под названием «Оборона Брестской крепости – 2»…

Вчера, после отражения очередного ночного штурма, все же предпринял попытку передохнуть. Внутри здания – духота, невыносимая смесь запахов крови, пороха и трупов. Дышать нечем. И кромешная тьма – хоть глаз выколи, ничего не видно. Коридор завален ранеными, вещами и ящиками с боеприпасами. Чтобы никого случайно не задеть, встаю на четвереньки и двигаюсь на ощупь. Постоянно дотрагиваюсь до людей. Вот чья-то голова, кому-то потревожил рану – человек застонал. Но никто не возмущается, не ругается. Все понимают ситуацию.

Минутная дорога до нашего кабинета сейчас заняла целую вечность. Дополз, но пробираться внутрь смысла нет – там в оконном проеме огневая позиция, и ребята в любой момент могут вступить в бой. А путаться в это время у них под ногами нежелательно. Так что коридор – сейчас самое безопасное место.

Вновь пытаюсь нащупать пустое пространство, чтобы просто прижаться к стене и отключиться. Но везде люди, ящики, какие-то вещи. Все же повезло – нахожу свободное место, куда можно протиснуться.

Слева нащупал тело. Холодное. Слегка подвинул труп – прости, брат. Скрючившись, пытаюсь забыть про войну и уснуть. Как ни странно, это удается. Моментально начинаю куда-то проваливаться, сознание отключается…

Это был полусон-полуобморок. Четко помню, как память воскресила самые яркие события и впечатления – семья, родители, родные, близкие, друзья. В самый критический момент воспоминания вернули меня в мирную жизнь. Это свойственно человеку – так в душу вселяются надежда и спокойствие, которые в безвыходной ситуации жизненно необходимы, чтобы просто не сойти с ума.

* * *

Линару Сафину посчастливилось выжить в той ужасной мясорубке. На шестой день боев в Грозном одна из колонн 205-й мотострелковой бригады смогла пробиться в центральную часть города. И уже 21 августа 1996 года командировка старшего лейтенанта Сафина в Чечню закончилась, он вернулся в родную Казань.