Настоящий фурор произвела в Сети новость, опубликованная месяц назад в СМИ, включая наш сайт: «Археологами КФУ найден пол мавзолея, построенного ханом Узбеком в честь одного из основателей Золотой Орды». В беседе с корреспондентом «РТ» один из участников экспедиции – проректор КФУ, кандидат исторических наук Ришат ГУЗЕЙРОВ рассказал, что ищут казанские ученые в Астраханской области, какие мистические истории происходили на раскопках и какую роль в его судьбе сыграли золотоордынские монетки и… астраханские помидоры.
ПОЯВИЛИСЬ И ДЕНЬГИ, И ВОЗМОЖНОСТИ
– Ришат Арифуллович, чем село Лапас в Харабалинском районе привлекло сотрудников и студентов университета и специалистов Института археологии Академии наук РТ, ведь экспедиция у вас совместная? Идете по следам Золотой Орды?
– Конечно. Село Лапас находится примерно в сорока километрах южнее городища Сарай-Бату – столицы Золотой Орды. Наш Болгар был городом, тесно вплетенным в ткань Орды. Проводя раскопки в низовьях Волги, мы можем лучше понять что-то и про средневековые поселения на территории Татарстана.
Вообще, раскопки с участием казанских ученых на золотоордынских городищах Нижнего Поволжья начались еще в 60-70-е годы прошлого века, проводились они и в 1980-е. C 2016 года в окрестностях Лапаса сначала сотрудники Института археологии АН РТ имени Халикова во главе с директором, академиком Айратом Ситдиковым , а потом и присоединившиеся к ним специалисты нашего университета активизировали археологические изыскания.
– Появились деньги на новые исследования?
– И это тоже. В 2020 году в республике была принята государственная программа «Сохранение национальной идентичности татарского народа». Но дело не только в финансировании. У нас появились новые возможности – оборудование, специалисты разного профиля.
Вообще, идея проведения комплексных межинститутских исследований археологических памятников принадлежит ректору Казанского Федерального университета Ленару Сафину. Он очень заинтересован в научном освоении регионов, представляющих интерес для КФУ. В августе этого года, например, посетил нашу учебно-научную базу «Беломорская» на Полярном круге. Представляете, до него этого не делал ни один ректор Казанского университета!
В будущем мы планируем задействовать в раскопках у села Лапас физиков, геодезистов, палеоботаников, антропологов, географов, математиков…
– Что они будут там делать?
– Например, геодезисты и картографы «привязывают» камни, которые мы находим, к космосу.
– Это как?
– С помощью глобального навигационного оборудования (ГЛОНАСС), электронных тахеометров они сканируют пространство, помогают археологам заглянуть в прошлое и узнать, как располагались раскапываемые ими строения и что это были за строения. Мы ведь не видим целостную картину средневекового городища, которое скрыто под землей в безграничной степи.
Кроме того, физики запускают беспилотники, которые непрерывно исследуют поверхность, ищут геомагнитные отклонения в ландшафте, что тоже помогает понять, что находилось на этой территории в XIV веке.
А, скажем, палеоботаники пытаются определить, какие растения здесь росли 700 лет назад. Это может дать знания о том, как менялся климат, как происходили разливы Каспия, Волги, Ахтубы.
КРУПНЕЙШЕЕ КЛАДБИЩЕ ОРДЫ
– Фрагмент пола мавзолея хана Узбека, на который с XIV века не ступала нога человека, – ваша главная находка в этом году?
– Да, в этом году открылась большая часть пола северной части мавзолея, на котором располагались колонны, их основания также были обнаружены в ходе нынешних раскопок.
Студентам, участвующим в работе, было очень интересно увидеть этот пол, они почувствовали свою причастность к значимому научному открытию.
Мы знаем, что это пол самого большого золотоордынского мавзолея Долины царей. Так мы называем город-некрополь, который, по нашей версии, был построен в районе Лапаса ханом Узбеком в 1320-30 годах. Мы пока раскопали только малую часть мавзолея, который находится в центре этого города мертвых. Думаем, на этой территории, площадью примерно 5 на 5 километров – тысячи захоронений. Это было крупнейшее кладбище Орды. Где бы человек ни умер, самым почетным было, если его похоронили здесь.
Интересно, что люди, которые создавали этот некрополь, создавали его по четкому плану-чертежу. Этого в мире нигде больше не было в то время. Вы видели, наверное, американские кладбища с длинными прямыми, как по линейке начерченными аллеями и однотипными памятниками? Так ведь это когда появилось! А в Золотой Орде подобное было уже в XIV веке.
«ЭТО ПРЕТЕНДУЕТ НА МИРОВУЮ СЕНСАЦИЮ»
– Чем еще может быть интересен этот некрополь?
– Мы предполагаем, что здесь захоронены самые значимые потомки Чингизхана, а в раскапываемом сейчас мавзолее – один из величайших чингизидов, который был в числе основателей Золотой Орды. Нам важно узнать, кто именно там лежит. Тут могут помочь антропологи и медики (видите, как все больше специалистов втягиваются в воронку нашего исследования!) А отталкиваясь от могилы основателя государства, можно выяснить, как вокруг него лежат другие ханы. Это претендует уже на серьезную мировую сенсацию.
Еще один важный момент. Узбек-хан ввел на территории Золотой Орды государственную религию ислам. Но там еще оставались язычники-тенгрианцы и христиане (в Орде была мощная Сарайская православная епархия). И Узбеку надо было как-то всех объединить. При раскопах других золотоордынских мавзолеев в Нижнем Поволжье мы иногда находим совершенно нехарактерные для мусульманских захоронений предметы. Например, монеты, серьги… Мы сейчас думаем, что изначально на месте некоторых подобных мавзолеев находились захоронения тенгрианцев, похороненных в начале существования золотоордынского государства. Потом над некоторыми подобными могилами были воздвигнуты мавзолеи, что позволило объединить людей в рамках одной государственной идеологии. По нашей версии, хан Узбек не случайно воздвиг самый величественный мусульманский мавзолей над могилой одного из основателей государства. Он как бы сказал своим гражданам: «Вот, приходите, поклоняйтесь, мы ничего не сломали, только надстроили и возвысили». Создавая этот город-некрополь, он смог обеспечить мирное сосуществование людей разных религиозных взглядов. И это потом повлияло на историю народов Поволжья.
В ОТПУСК С СЕМЬЕЙ НА РАСКОПКИ
– Как думаете, почему сообщения о ваших исследованиях вызвали такой интерес у жителей Татарстана и всей страны?
– Наверное, людям важно почувствовать дыхание времени. Чтобы, возможно, как-то переоценить и свою жизнь. Мы даже сейчас продумываем, как сделать так, чтобы к нам на раскопки могли приезжать непрофессионалы. В отпуск с семьей, например. Мы обучим людей элементарным навыкам работы на археологических раскопах. Лагерная жизнь, костер, гитара… И возможность соприкоснуться с древностью. Это же популяризация науки! К тому же это просто интересно, ведь в археологии бывают даже мистические моменты.
– Ого…
– Да. Вот, например, подходим мы к погребению. Копаем, копаем… Чтобы вы понимали: в Астрахани страшная жара, дождь там – большая редкость. Но тут внезапно собираются тучи, и как раз над этим квадратом, где идут раскопки, проливается дождь. Он как бы смывает весь лишний песок, и потом можно спокойно заходить на это погребение. И подобных вещей происходит много, их не только мы замечали…
СОБИРАЛ МОНЕТЫ, А НЕ ПОМИДОРЫ
– Вы очень увлеченно рассказываете про ваши раскопки. Вспоминается Генрих Шлиман, который с детства мечтал раскопать Трою и таки добился своего…
– Может, о таких подвигах я в детстве и не мечтал, но на раскопках работаю с одиннадцати лет. Я ведь сам родом из Астраханской области, жил в поселке Комсомольский, на месте которого в средневековье также располагался золотоордынский город. В детстве мы с сестренкой и другом искали на улице монетки – обычные, советские, кем-то оброненные. И так набирали себе на мороженое. А параллельно я находил странные темно-зеленые кружки. Чтобы они не мешали нам в поисках современных монет, мы их собирали и складывали дома в баночки. Потом у нас появился новый директор школы, историк Генадий Михайлович Загузов, который рассказал, что когда-то на месте нашего поселка располагался золотоордынский город. Он показал нам такой же кружок и сказал, что это очень ценная вещь – старинная монета. Я ему показал свои монетки, спросил, можно ли их продать (чтобы потом купить вкусняшки в магазине). Он посоветовал обратиться к работавшим неподалеку археологам. В итоге монеты у меня, конечно, никто не купил, но у археологов было интересно.
Тут надо сказать, что раньше в Астраханской области школьников отправляли летом, в самую жару, работать «на помидоры». Мне очень не хотелось туда ехать, и я попросил, чтобы мне разрешили проходить практику с археологической экспедицией. Так с одиннадцати лет я и стал «сыном полка» на раскопках. К окончанию школы уже все знал про эту работу. Меня приглашали поступать в МГУ, но родители побоялись, что не осилят мое проживание в столице, и решили отправить меня на этническую родину, в Татарстан. Так я приехал учиться в КГУ, где познакомился со своими будущими наставниками и учителями – Азгаром Гатаулловичем Мухамадиевым и Альфредом Хасановичем Халиковым. С тех пор моя жизнь неразрывно связана с Казанским университетом.
