Прозвучавшее 28 февраля на пленарной сессии Госсовета РТ ежегодное послание Президента Татарстана Государственному Совету – это по сути новая стратегия дальнейшего развития республики.

Изменилось многое. Меняется и роль государства, которое, к примеру, уже не может вмешиваться в экономику в той мере, в какой это делало раньше, – 85 процентов продукции сейчас производится акционерными предприятиями. И это еще не предел. Стало быть, у государства должны быть другие функции: заниматься созданием конкурентной среды, поддерживать приоритетные направления развития экономики, искать рынки сбыта, добиваться того, чтобы наука работала на повышение конкурентоспособности товаров.

С послания Минтимера Шаймиева начался новый этап в развитии Татарстана. Эксперты прогнозируют: курс, заданный Президентом, повлияет на все без исключения сферы общества, поскольку новая стратегия потянет за собой новые стандарты жизни, потребует новую систему образования, сделает необходимым внедрение в практику наукоемких технологий.

Чтобы дать читателю возможность понять глубину этого основополагающего документа, “РТ” решила открыть на своих страницах новую рубрику – “За строкой президентского послания”. В числе авторов публикаций надеемся увидеть наших известных экономистов, политологов, руководителей предприятий, частных предпринимателей.

Первый участник этого разговора – государственный советник при Президенте РТ по политическим вопросам Рафаиль ХАКИМОВ.

– В начале своего послания Президент говорит, что в Татарстане нужны особые подходы к межнациональным и межрелигиозным отношениям, экономике, социальной сфере, культуре, – того требует специфика республики. Рафаиль Сибгатович, так в чем же эта специфика проявляется?

– Очевидная особенность заключается в сосуществовании у нас двух самых крупных религиозных конфессий: веками здесь вместе жили православные и мусульмане. Следовательно, с точки зрения международных норм мы имеем совершенно специфическую культурную среду. А это, конечно же, требует особой политической прозорливости, внимания со стороны властей.

Я специально занимался конфликтологией, изучал причины конфликтов, имевших место в постсоветском пространстве. И должен сказать: в сфере национальных отношений наша республика является образцом, причем не только в общероссийском масштабе, но и в мировом. Опыт Татарстана в этом вопросе поистине уникальный. Вспомните, что сегодня происходит в Косово, что было в Боснии. А ведь там тоже живут православные и мусульмане.

Иностранцы, посещающие Казань, диву даются, увидев в Кремле рядом православный храм и воссоздаваемую мечеть. И еще больше поражаются, когда узнают, что какие-либо решения (к примеру, выбор руководителя) принимаются у нас отнюдь не по этническому признаку. И хотя в Татарстане нет закона о национальной политике или специально разработанной концепции, исполнительные органы делают все возможное, чтобы открывались удмуртские, марийские, мордовские, чувашские и другие школы, выходили газеты или транслировались передачи на языках народов республики. В общем, мы не сидим и не ждем, когда люди выйдут на улицы, начнут протестовать и этнический вопрос станет политической проблемой.

Если бы и российское руководство изначально придерживалось подобной политики, то в стране установилась бы стабильность и не было бы того, что происходило в Чечне, других национальных катастроф. Северный Кавказ стал бы житницей России, а не ее разорителем. Из-за непродуманной межэтнической, межконфессиональной политики центра страна несет огромные траты, но главное – человеческие потери.

В Татарстане базовыми понятиями в построении общества являются суверенитет и культурные традиции – это залог стабильности. Как результат – толерантное отношение всех народов многонациональной республики друг к другу.

– А что касается государственного и экономического устройства Татарстана?

– Можно говорить лишь о том, что благодаря Договору, заключенному между Татарстаном и Россией в 1994 году, республика имеет несколько большие полномочия, чем другие регионы. Иных специфических особенностей государственного устройства у Татарстана, в общем-то, нет – у нас довольно типичная президентская форма правления, как во многих других субъектах Федерации. Например, Дагестан сильно отличается – и системой выборов (голосование строго по этническому принципу), и построением государственных органов.

А вот экономика республики имеет значительные особенности. Прежде всего мы предприняли мягкое вхождение в рынок, которое позволило в переходный период сохранить практически все отрасли народного хозяйства. Кроме того, руководство Татарстана активно поддерживает село и агропромышленный комплекс. Специфика республиканской экономической и налоговой политики также в том, что выделены приоритетные отрасли промышленности, такие как нефтехимическая (результат: если в России добыча нефти резко падает, то у нас растет), авиастроение и машиностроение (производство высокотехнологичной продукции весьма выгодно для государства).

– В общем, Татарстан специфичен во многом. Даже в том, что давно играет “первую скрипку” в общероссийском политическом пространстве. Минтимер Шарипович утверждает: республика “не претендует на полномочия федерального центра, но и не собирается отказываться от собственных прав”. На разрешение этого вопроса и нацелена концепция государственной политики по разграничению предметов ведения и полномочий между федеральным, региональным и муниципальным уровнями власти, которая разрабатывается в рамках Государственного Совета Российской Федерации – рабочей группой во главе с Минтимером Шаймиевым. Кстати, в работе этой группы, как я знаю, участвуете и вы. В чем же суть решаемой проблемы?

– Проблема в том, что федеральный центр все-таки вмешивается в дела субъектов, то есть в их полномочия, которые, между прочим, расписаны Конституцией РФ, то есть происходит нарушение Основного Закона.

Например, спорным оказался вопрос о земле. У нас земли много, на Кавказе – мало. Нельзя даже сравнивать земли Краснодарского края и, скажем, Заполярья. Как можно унифицировать этот вопрос? А главное – зачем?

Смысл нашей концепции – внести ясность, особенно в то, что касается совместных полномочий. Есть исключительная компетенция центра, куда никто не должен вмешиваться (допустим, в вопросах обороны, таможни и так далее). И есть исключительное ведение субъектов, куда федеральный центр не должен вмешиваться ни при каких обстоятельствах. А предметы совместных полномочий нужно определять и принимать строго в соответствии с определенными процедурами – с одобрения более половины субъектов Федерации. Федеральные законы могут определять лишь общие принципы деятельности в какой-либо сфере, а региональные – дополнять их с учетом местной специфики. И каждому уровню власти должна соответствовать своя, строго закрепленная налоговая база, тогда все будет стабильно, ясно и предсказуемо.

– Что же все-таки будет с татарстанским Земельным кодексом, если примут федеральный закон, в корне отличный от нашего? Землю-то раздали. А вдруг сверху спустят указание: даешь колхозы! И что, снова придем к коллективизации?

– Вопрос очень сложный. Одно дело привести в соответствие законы о лицензировании и сертификации – продавцы на рынке чуть-чуть пошумели, затем успокоились и начали работать по новым правилам. Другое дело – закон о земле.

Это сфера совместных полномочий, а раз так, то мы имеем право в опережающем режиме принимать свое законодательство. Татарстан предлагает: если регионы принимают законы раньше центра, то при разработке федерального законодательства местные законы должны быть использованы в качестве модельных, если, конечно, они показали свою работоспособность. Допустим, татарстанский закон о земле удачный, проверенный на практике, значит, его нужно брать за базовый.

– А если, к примеру, в Ханты-Мансийске приняли свой закон, который прекрасно работает там, но совершенно неприемлем для Татарстана?

– Значит, следует взять только самые общие моменты, которые годятся для всех. Ну а коль нельзя что-либо использовать, то пусть в каждом регионе действуют свои законы. В этом нет ничего страшного.

– Иногда в регионах принимаются законы лучшего качества. Будем надеяться, что наш Земельный кодекс станет модельным для всей России. Президент говорит о том, что в республике и система самоуправления во многом более предпочтительна для переходного периода, нежели та, которая распространилась сегодня по стране. В чем же преимущества нашей системы?

– Да, татарстанский закон о местном самоуправлении отличается от российского. У нас главы администраций городов и районов – должности не выборные, а назначаемые. Самоуправление в республике начинается с более низкого уровня – с того, что раньше называлось сельсоветами. Мы считаем: здесь нужно идти постепенно, укрепив самый низкий уровень власти законодательными актами, нормами, подготовив кадры, определив налоговую базу и так далее. А потом двигаться выше, с каждым шагом совершенствуясь.

Российская система самоуправления привела к таким вопиющим фактам, какие, например, имели место этой зимой в Приморском крае, когда населенные пункты оказались без тепла. И невозможно было понять, кто же виноват и кто за это отвечает. Не должно самоуправление играть на дестабилизацию общества.

– Так будут ли наши главы выборными?

– Со временем – да. Но когда сие станет целесообразным – будет работать на укрепление демократии и экономики. Зачем делать глав выборными, если пока в этом не видно стимула к повышению благосостояния людей? В России выборы глав расцениваются как эталон демократии. Но разве после такого нововведения народ стал лучше жить?

В любом федеративном государстве этот уровень самоуправления находится в ведении субъектов.

– “В последние годы произошли не только позитивные, но и негативные изменения в обществе, – констатирует Минтимер Шаймиев. – В результате власть практически на всех уровнях управления оказалась ослабленной”. Поэтому вполне разумно стремление центра выстроить вертикаль власти. Глава республики говорит: “Следует ожидать, что будут более четко определены функции федеральных округов, которые законодательно не вписаны во властную вертикаль”. В настоящее время они занимаются в основном лишь приведением в соответствие законодательств. Президент Татарстана предлагает: в дальнейшем округа вполне могли бы взять на себя функции координаторов экономической деятельности субъектов. Рафаиль Сибгатович, нельзя ли об этом поконкретнее?

– Вообще-то, мы изначально были против создания федеральных округов. И Путин, между прочим, в конце концов тоже понял ошибочность такого решения. Но коль уж округа созданы, то будет разумно, если они займутся экономикой, что и предложил наш Президент.

Связи между регионами сильно ослаблены. Зачастую они гораздо теснее сотрудничают, к примеру, с Турцией, Кореей или Китаем, чем друг с другом. А чтобы выдержать конкуренцию с другими странами, необходимо иметь свои надежные рынки сбыта. И прежде всего в России. Неплохо, если тот же Приволжский федеральный округ наладит кооперационные связи хотя бы между своими субъектами. Например, сколько лет Татарстан не может договориться с Башкортостаном о переработке татарстанской нефти, хотя башкирские нефтеперерабатывающие заводы испытывают нехватку сырья. А мы вынуждены строить свои нефтеперегоны. Перерабатывали нефть на Украине, но она не хочет платить по счетам. И хорошо, если Сергей Кириенко займется данной проблемой, так как Москве не до этого.

В августе в Казани состоится конференция “Великий Волжский путь”, на которой кроме исторических вопросов будут обсуждаться и экономические. Многие века Волга во всех отношениях была хребтом России. И если не возродить Волгу как транспортную артерию, коммуникационную систему, то и Россия не возродится. В силах Приволжского округа создание транспортной компании, которая эффективно работала бы на Волге. Таким образом можно оживить экономику. В этом деле заинтересованы и иранцы, и скандинавы, и другие народы. Один Татарстан с таким делом не справится.

Однако чем бы Сергей Кириенко ни занялся, он всегда будет сталкиваться с одной проблемой – отсутствием денег и власти.

– “Федерализм стал достижением новой России”, – уверен глава Татарстана. А коллизии между центром и субъектами возникают из-за несовершенства федеративных отношений. И ключом к пониманию таких отношений, а значит, и к определению тенденций развития государственности России опять-таки являются принципы разграничения предметов ведения и полномочий между различными уровнями власти. Давайте поговорим о “ключе” и “замке”…

– Федерализм – это разграничение компетенций разных уровней власти: чем должен заниматься федеральный центр, сколько получать за выполнение своих функций, какие иметь налоги и органы. То же касается и субъектов. Россия идет от унитарного государства к федеративному, поэтому процесс этот для нее тяжелый. И трудно сразу перейти к разграничению компетенций. Больше всего споров вызывает вопрос о совместных компетенциях, поскольку центр ратует здесь лишь за свою исключительность.

Рассмотрим конкретный пример. Татарские школы находятся по всей России. Но в Москве ни методикой, ни учебниками, ни подготовкой кадров для этих учебных заведений никто не занимается. А занимаются этим только в Казани. Значит, без нас Москва не может поддерживать эту систему. Но мы без первопрестольной тоже не можем, так как образование в регионах России финансируется центром. Так что на деле получается, что это сфера совместных полномочий…

Огромная, третья часть послания Президента России Владимира Путина посвящена федерализму – она полностью основана на нашей концепции по разграничению предметов ведения и полномочий. Эту концепцию много критиковали. И вдруг мы обнаруживаем ее в докладе Путина! Он понял, что “сильное государство – это прочный федерализм”, а вертикаль власти – четкое разграничение полномочий и невмешательство в дела друг друга. Кстати, в путинском послании можно разглядеть и шаймиевское понимание вопроса о земле.

– Но будем ли мы праздновать викторию, отстояв Конституцию Татарстана? Ведь известно, что Конституционный суд РФ ее, мягко говоря, не одобрил.

– Ничего страшного, если мы поменяем некоторые устаревшие статьи. Однако есть и базовые статьи, например, шестьдесят первая, определяющая статус республики, к тому же подкрепленная референдумом 1992 года. И просто решением парламента отменить ее нельзя. Да и нет надобности в этом. Результаты выборов Президента Татарстана показали, что люди поддерживают политику Шаймиева, который в своей предвыборной программе ясно изложил: он за суверенитет, за сегодняшний статус республики, за договорные отношения с федеральным центром. И восемьдесят процентов населения поддержали Президента.

Поэтому будет очень трудно приводить в соответствие эти статьи. Да и кому они мешают? Какие эксцессы создают в России? Наоборот, все возникающие у нас проблемы мы сами же и решаем.

А суд должен смотреть на нашу Конституцию не только через призму удобных для него статей. Обратите внимание: когда Конституционный суд выносит решения, то совершенно не упоминает пятую и одиннадцатую статьи российской Конституции, которые прямо говорят, что республика – это государство, само принимающее Конституцию, а отношения между центром и субъектами могут устанавливаться путем договоров. Разве эти статьи малозначительны?

Конституционный суд, например, утверждает: все субъекты равны. Такой пункт в Конституции РФ имеется. Но пятая статья опять же напоминает, что есть области, которые на местном уровне принимают не конституции, а уставы. А есть республики, имеющие все атрибуты государства, включая и суверенитет.

Следовательно, чувствуется предвзятость в решениях Конституционного суда. Поэтому не стоит на них зацикливаться, нужно продолжать спокойно жить и работать. Конечно, будут определенные проблемы. Но то, что Путин уже ясно высказался за федерацию, за разграничение полномочий, говорит в пользу Татарстана.

Наш суверенитет никому не угрожает и вреда не приносит. Мы и впредь будем настаивать на своем статусе и на договорных отношениях с центром.

Интервью взяла