С чем связано нынешнее возбуждение евразийского ментального нерва России? С закрытием дверей Европы, начавшимся новым крестовым походом Запада, возгоранием страсти к геополитическому гегемонизму или пробуждением евразийского инстинкта, зова «крови и земли»?

Как бы то ни было, Евразия и евразийство вновь в горячей повестке дня России и человечества.

Евразия – «ядерный материк Земли»

Первые евразийские штрих-коды на карте всемирной истории начертил Геродот. А.Гумбольдт, немецкий ученый, географ-путешественник, назвал это гигантское пространство Евразией.

В чем же секрет неостывающего интереса к Евразии? В уникальности геологических, географических, геополитических и природно-климатических характеристик? Но разве она не привлекательна как геостратегическая «кладовая-хранилище» 70 процентов мировых энергетических ресурсов? Несомненно, важно измерение Евразии и в качестве геополитического плацдарма.

Все так. Но магия Евразии заключается в каком-то большем ее смысле. Не зря на протяжении тысячелетий ее призрак бродил по планете, волновал умы поколений, становился предметом размышлений, связанных с философскими вопросами мирского и духовного бытия.

Мифологизация образа Евразии базируется на исторических реалиях. В этом геофизическом центре Ойкумены в рамках «осевого времени» (с 800 до 200 гг. до н.э.) совершается изначальный и самый крупный в истории человечества «духовный прорыв». В процессе его реализации из чрева «ядерного материка Земли» (Д.Замятин), как из яичной скорлупы, один за другим выплескивались и формировались «острова-континенты», мировые культуры, религии, цивилизации, взаимосвязанные нитями материнской пуповины, общей исторической судьбой. Тогда на просторах Евразии были вызваны к жизни первотолчки глобализации, породившие креативную панидею создания империй «от моря до моря».

В рамках «осевого времени» Евразия пережила все кванты времени исходного – оформления матрицы человеческого рода, конструирования прототипа всемирной цивилизации. Оно превратило Евразию не только в поле военных битв народов, но и в генератор витальной энергии. Для России Евразия стала «праматерью» ее духа и плоти, и движение к разгадке этой великой тайны стало смыслом жизни череды поколений мыслителей, сутью русской мечты, искомой национальной идеи.

«Хлеб да соль» евразийства

Что представляет собой феномен евразийства? Где его корни? Где та историческая почва, «хлеб да соль» (Л.Карсавин), взрастившие плодоносное древо? Ведь нельзя же время выброса пассионарной энергии русских философов-эмигрантов 20-х
годов ХХ века считать его началом, сутью и концом. Равно нелепо полагать, что взлет философской мысли в эпоху античности есть сугубо персонализированный продукт деятельности кучки мыслителей Эллады.

Евразийство – нерасшифрованный код человечества. Это мировоззрение, философия мышления, идеология развития, своеобразная энциклопедия российской интеллектуальной мысли, берущая начало с седых времен. Это мировоззрение есть плод коллективного осмысления причин и факторов, сформировавших особый философско-космогонический стиль мышления и умонастроения, глобалистский тип характера, психологии и менталитета российского народа. Россию, которую «умом не понять», по мнению евразийцев, создали скрещенные во времени и пространстве три фактора-столпа.

Первый фактор – география, поместившая ее в «сердцевинную область» (А.Пушкин) планеты. География, «привившая степное начало к русской стихии», превратившая «Россию из дочери оседлой Руси, мирно пашущей меж Неманом и Волгой», в «преемницу боевой, кочевой и беспредельной Орды» (Л.Карсавин).

Второй – это история длиною в две с половиной тысячи лет, отлитая из чудесного сплава былинно-исторических и драматических актов обретения и потерь, взлета и угасания пассионарной энергии народа-первопроходца, обустроившего «великую мировую перемычку» (Н.Трубецкой). Она состоит из череды «эпох-кайрос»: IX век – принятие христианства, формирование духовного ядра русской цивилизации; XVI век – превращение Московии в воспреемницу Византии; XIX – золотой век, составивший «akme-moment» российской культуры; начало ХХ века, породившее феномен «евразийства», вставшего тогда в один ряд классических идеологий – атлантизм, европоцентризм, ориентализм.

Третий фактор – это геополитика, тайно, исподволь руководившая едва ли не самыми крупными событиями на российско-евразийском майдане. Геостратегичность умствования, сознания и действия предопределялась как преимуществами соседствования России с двумя гигантами – Европой и Азией (возможность мимесиса, использования их достижений), так и реальной угрозой быть проглоченной или растерзанной в междоусобно-конкурентной войне этих частей света.

Таковы зерна «хлеба да соли» евразийства, из коих сотворена концептуальная схема осмысления феномена «Россия», состоящая из триады ценностей: духовность, всечеловечность, солидарность. Оставленная нам в наследство «золотой сотней» евразийцев, блистательной плеядой философов-мыслителей. Сравнимая по мощи интеллекта с сократовской школой мудрствования. Изгнанная суровыми ветрами революции на «философском пароходе» в Европу. Востребованная витальной необходимостью «России – Евразии», в которой взрастает «зерно будущего человечества» (С.Шевырев).

Евразия: битва за будущее

Как нет «богоизбранных» людей, так нет и «богоотмеченных» народов. Все они равны перед Всевышним. Есть лишь соперничество за место под солнцем, выливающееся в конкуренцию идей и проектов, по итогам которой и определяется глобальное лидерство в мире. Согласно закону непостоянства и перемещения духовно-творческого центра человечества в пределах Ойкумены меняется историческая роль систем-цивилизаций. «Азия просветила Европу, и Европа покорила Азию. Теперь Европа просвещает Азию. Повторит ли Азия ту же операцию над Европой?» Начавшийся «закат Европы» (О.Шпенглер) и «подъем» Азии есть утвердительный ответ на вопрос отца русской истории В.Ключевского, заданный им ровно 110 лет назад.

Вновь пришло время Евразии, на шахматной доске которой турнир главных мировых игроков – США, Европы, России, Китая, вступает в очередную фазу.

Вторая мировая война, завершившаяся под фанфары атомного превосходства США, возбудила евразийское геополитическое воображение, превратив пан-евразийство в метацель. Она предельно откровенно выражена ветераном американской дипломатии З.Бжезинским: «Главный геополитический приз для Америки – Евразия. Для нас жизненно важно, чтобы на политической арене не возник соперник, способный господствовать в Евразии». Однако температура ее марш-броска в Евразию начала падать после событий в Ираке, Сирии, Ливии… А на украинском майдане Вашингтон терпит поражение в большой геополитической игре, закрепляющее признаки имперского увядания. Этим объясняется идея реванша за Крым, «страшной мести» России, закрывшей Америке главные ворота в Евразию.

Но философия «конца Америки» иллюзорна. За США – концентрированная мощь Запада, вековое лидерство и модельность американского образа жизни, американской мечты. Нынешняя геостратегическая цель Америки, материализованная масштабным комплексом проектов (от «Нового шелкового пути» до военно-политической программы «Возвращение в Азию»), идеологически обрамлена идеей «продвижения в Евразию международного демократического порядка».

Европе в этой пьесе отведена исконно присущая ей роль миротворца, носителя философии толерантности. Перед ней сложная задача: освободившись от американского доминирования, сформировать геостратегическую концепцию мира и сотрудничества в Евразии. Ее философским ядром могла бы стать «Парижская хартия новой Европы» (1990 г.). Тогда мечта Шарля-де Голля о создании общеевропейского интеграционного пространства от Лиссабона до Владивостока могла бы стать реальностью.

Переход Европы от баррикадно-санкционной политики к интеграционной – это предмет не выбора, а выживания. «Я думаю, что немцы впервые за 70 лет вышли… из подросткового возраста и вступили в совершеннолетие. Они теперь готовы выступить против США и сказать им: „Наши интересы не совпадают с вашими. Мы не хотим войны в Центральной Европе!“ Это заявление американского аналитика Рэя Макговерна показательно: в нем схвачена прорывающаяся на европейском поле тенденция самостоятельного участия в евразийском «шахматном турнире».

России, быть может, впервые в ее истории предстоит задача фундаментального переосмысления значимости конкурентного преимущества своей евразийскости. Возобновление евразийского дискурса – важный симптом начавшейся коррекции ее внешнеполитической ориентации. Ее инициатором стал Президент В.Путин. Подчеркивая «евразийскую природу России» и важность использования «заряда, который несут в себе евразийские идеи», он признался, что мы «не всегда используем это преимущество». Стране нужен был эффект новой Куликовской битвы, чтобы вновь выйти на исходную траекторию эволюции цивилизации «Россия – Евразия».

Создание Евразийского Экономического Союза (ЕАЭС) в этом смысле не тактический ход, а стратегическая мысль, направленная на решение многих отложенных задач – реинтеграцию в рамках СНГ, усиление роли России в Азиатско-Тихоокеанском регионе, составление статуса великой державы и превращение ее в один из силовых центров в многополярном мире. ЕАЭС становится генератором пассионарной энергии, образцом, моделью «умного деяния» по собиранию евразийских камней.

Характер, наполненность и перспектива двусторонних отношений по линии Москва – Пекин во многом определяют судьбу не только России и Китая, Евразии, но и человечества в целом. Китай еще только пробуждается, но уже стал предметом вселенских дискуссий, вожделенным объектом познания-сближения. Политическая карта расчерчена красными пунктирными линиями, исходящими от столиц мира и смыкающимися в точке «Пекин».

Настал час триумфа Китая. Цивилизация, никогда за все десять тысяч лет не стремившаяся за пределы своих границ, впервые начинает обволакивать мир паутиной союзов, договоров, пробивать транспортные туннели-коридоры по всем азимутам. Среди них – мегапроект «Экономический пояс нового Шелкового пути». На нем сомкнулись интересы всех игроков великой евразийской шахматной доски. Предположительно, в его орбиту включатся более трех миллиардов землян. Китаем создан фонд Шелкового пути с капиталом 40 млрд долларов.

На кого больше работает этот почти фантастический проект? На Китай или Россию? Не ожидая ответа, наша страна уже вписалась в него. Речь идет о контракте века ( «Сила Сибири»), то есть о поставке российского газа Китаю объемом 38 млрд кубометров. Создание мощного модернизированного транспортного коридора позволит России оживить в стране инвестиционный климат, модернизировать материальную базу многих регионов, усилить логистику, связать скоростными железнодорожными линиями огромные пространства. Он интересен и по многим другим соображениям.

Но весь вопрос в принципах участия в этом грандиозном эксперименте, главным проектантом, финансистом и технологом которого является Китай. Страна, поставившая цель к 2030 году по абсолютному размеру ВВП выйти на уровень США, довести демографический потолок до 1,5 млрд человек, завершить программы урбанизации, инноваций, финансовой и военной реформ.

При этом главной составляющей национально-глобальной мощи Китая была и остается «мягкая сила». Это удвоение интеллектуального, научного, образовательного и культурного потенциала. Именно «мягкая сила» будет мотором возвышения, инструментом реализации великой китайской мечты – превращения Поднебесной во всемирного лидера способом усиления привлекательности, модельности китайской цивилизации. И это мощнейшее конкурентное преимущество.

Россия перед выбором, ведь Восток – дело тонкое, требующее переналадки всего философского строя мыслей и стратегических действий. Восток для России был всегда предметом соблазна. Но пробил исторический час Востока, и разворот к нему предопределен. Настала пора сменить местоположение России на великой евразийской шахматной доске, где идет битва за будущее. Как сложится ее исход? «Предвидеть трудно. Особенно будущее», – говорил в свое время великий датский физик и общественный деятель Нильс Бор.