Несколько «звериных историй» из будней Казанского зооботанического сада
Прочитав трогательные заметки Елены Гомзик «Зоопарк уходит в зиму» ( «РТ», 2.11.12), ощутил себя в долгу перед этим удивительным «живым уголком» города, с которым связано столько воспоминаний. Хотя жизнь его столь интересна и многообразна, что даже для ее фрагментарного описания не хватит газетной полосы.
В свое время меня поразил вопрос, который задает себе Юрий Олеша в своей замечательной книге «Ни дня без строчки»: «Из зверей на свободе я видел только… неужели только мышь и крысу? Пожалуй, именно так». Применительно к себе могу пополнить этот куцый список разве что лосем, сайгаком, сурком. Весь остальной дикий животный мир открывали мне энциклопедия Брема и зоопарк, оставшийся одним из самых стойких впечатлений детства. Где еще можно было испытать жутковатый восторг от сознания собственной безопасности в окружении тигров, львов, медведей и прочего зверя? И где еще услышишь причудливую какофонию рыканья львов, хохота гиен, клекота орлов, визжания обезьян?
В конце сороковых годов наша семья жила рядом с железнодорожным вокзалом, и «транзитные» родственники превратили нашу коммунальную малометражку в «зал ожидания». На меня возлагалась обязанность показывать сверстникам город. Маршрут был один: краеведческий музей и зоопарк. В музее деревенские детки глазели на чучела лосей, волков, лис, барсуков, а в зоопарке могли увидеть их вживую. Так и сам я настолько сжился с этим звериным царством, что сохранил к нему интерес на всю оставшуюся жизнь.
Шли годы, животные плодились, взрослели, старели и умирали от тех же болезней, что и люди. Когда на
43-м году жизни умерла слониха Вента, страдавшая хроническим воспалением ног, опечалилось не одно поколение казанцев. Шоком для посетителей и служителей стала гибель четы гиппопотамов: Ракета сдохла от того, что на нервной почве (ее новорожденный малыш утонул в бассейне) у нее перегорело материнское молоко, а Карлсон – от закупорки желудка резиновым мячом, брошенным ему
Вообще, забота о выживаемости «контингента», продолжении рода, укреплении семейных уз всегда была насущной заботой коллектива зоопарка. Трудно представить, сколько хлопот доставила научному сотруднику Вадиму Марфину неуживчивая пара арктических белых медведей! Выкормленные им из соски Диска и Умка сначала содержались порознь, а когда достигли брачного возраста, им предоставили отдельный семейный вольер. Что тут началось! «Молодоженов» приходилось буквально растаскивать по разным углам: они мутузили друг дружку, как заправские кикбоксеры! Но не зря говорят: милые дерутся – только тешатся. Вскоре пришлось сооружать для медведицы берлогу, в которой она благополучно разродилась парочкой прелестных медвежат – Снежинкой и Снежком.
- Казанский зооботсад — единственный зооботанический сад в РФ, в других городах есть либо зоопарки, либо ботанические сады. В 2006 году ему исполнилось 200 лет
В 1993 году из Екатеринбурга прибыла сервалка (африканская хищная кошка наподобие рыси) Алиса. Здесь ей подобрали жениха по кличке Рэмбо, и они начали совместную жизнь. Правда, спустя пять лет супруг погиб. Алиса пробыла во вдовах недолго: в Санкт-Петербурге ей сосватали сервала по имени Тролль, от которого она родила Базиля, а потом и еще нескольких котят. У этого вольера всегда собирались посетители, потому что по своему характеру Тролль на удивление миролюбив и добродушен и при публике начинал мурлыкать, как настоящий домашний котяра.
Чтоб подобрать идеальную супружескую пару, шли даже на «браки по расчету». Когда в зоопарке появилась парочка снежных барсов Осман и Обь, возникла реальная угроза близкородственного брака (они оказались братом и сестрой). Тут выяснилось, что такая же проблема возникла и между барсами в зоопарке города Аугсбург. Было решено обменяться женихами – Осман отправился в Германию, а в Казань прибыл аугсбургский Пеньял. Правда, сделка удалась лишь наполовину. Если у Османа с немецкой подружкой отношения вполне сложились, то наша невеста Обь оказалась столь разборчивой, что на дух не переносила «иностранца».
Дальние командировки животных тут в порядке вещей. В 1994 году двух бурых медвежат отправили в тверской заповедник к известному зоологу, доктору наук В.Пажитневу, много лет экспериментирующему с косолапыми. Он подбирает в лесу осиротевших зверят, а спустя некоторое время выпускает их восвояси, наблюдая, как они адаптируются в привычных для них условиях. Казанские зоологи усложнили задачу натуралисту, послав ему мишек, родители которых содержатся в клетках. Результаты превзошли самые смелые ожидания: через год медвежата уже зимовали в естественных берлогах – подобного результата мировая зоология еще не знала!
Всем известен недавний полет Президента Владимира Путина на дельтаплане вместе со стаей журавлей-стерхов. Поводом послужил уникальный проект российских орнитологов «Полет надежды» по спасению белого журавля, восстановлению его популяции на севере Тюменской области, где он гнездится, и на Ямале, древней родине стерхов. Вот Президент и вознамерился лично указать пернатой стае верный курс на южную зимовку – самостоятельно они вряд ли нашли бы туда дорогу.
Но мало кто знает, что еще в 2002 году дирекция Казан-ского зооботсада получила неожиданный заказ от Рус-
ского соколиного центра: подготовить пернатого спутника для итальянского дельтапланериста Анжело д’Ариго, который подобным образом препровождал в Иран стаи российских стерхов. Ему требовался специально обученный орел-ассистент, который бы сопровождал его в высотных перелетах. Правда, итальянец рассчитывал на самочку, в Казани же вылупился самец, с чем заказчику в конце концов пришлось смириться.
- В истории зоопарка были и набеги, и побеги. Как-то проникшие на его территорию грабители устроили тут настоящий переполох, открыв дверцы нескольких вольеров…
Орленка назвали Шнурком – за его пристрастие развязывать клювом шнурки на кроссовках. С самого рождения он был взят под особую опеку: его притравили, обучили сидеть на руке. С тренировками особо не усердствовали – курс молодого орла он должен был пройти по индивидуальной программе вместе с будущим хозяином. Перед Шнурком стояла нелегкая задача, но для этого у него были все данные. Прирожденный степняк, он обладал отличными летными качествами, мог парить, как дельтаплан, используя восходящие воздушные потоки.
У зоосада всегда были и остаются опекуны, что называется, на общественных началах. Когда у канадской пумы Кисы родилась двойня, с одним из малышей, Мямликом, стряслась беда – убиравший клетку работник случайно перебил ему лопатой заднюю лапку. Сотрудница химико-технологического института Галина Прокопчик, уже выходившая у себя дома львенка, от которого отказалась мать, взяла эту парочку на свое попечение. Автору этих строк пришлось наблюдать, как Шустрик и Мямлик (у него уже срослись косточки) весело носились по комнатам, посвистывая, словно попугайчики. Окрепших и повзрослевших пумят «доктор Айболит» вернула в зоопарк. Мямлик стал настолько ручным, что летом его выводили на лужайку, привязывали к дереву, и любой желающий мог сфотографироваться с ним в обнимку – на память.
На помощь слабым здесь приходят не только люди, но и сами животные. Однажды утром служители услышали многоголосый писк, доносившийся из клетки голубых песцов. Заглянули в нору, а там прибавление – четырнадцать щенят! Конечно, выкормить такую ораву самке было не по силам. Решили подложить часть новорожденных домашней кошке. Что удивительно: Муся, обнаружив рядом со своим единственным котенком полдюжины чужаков, как ни в чем не бывало принялась кормить и вылизывать песцов. Они росли при ней, как у родной матери.
Конечно, случались здесь и драмы. Служители со стажем хорошо помнят, как летним днем в конце 70-х через высокую загородку тигриного вольера перелез молодой мужчина и медленно стал приближаться к лежащему на песке суматрийскому тигру Геркулесу, проделывая на ходу ритуальные пассы руками. Тигр, какое-то время с любопытством наблюдавший за манипуляциями незнакомца, вскочил и, подбежав к нему вплотную, ударил его лапой. Потом еще и еще… Через минуту-другую он уже волочил по песку недвижимое тело в свое укрытие. Как выяснилось позже, укротитель-камикадзе страдал психическими расстройствами.
В 1990 году на подобное безрассудство решился шестиклассник казанской школы. То ли из озорства, то ли на спор он забрался в клетку к пантере и попытался утащить у нее кусок мяса. Мальчишку доставили в больницу с обширной рваной раной на голове и сильно ободранным лицом. Хотя прыжок в логово хищника мог закончиться для него и вовсе трагично.
Впрочем, и со зверьем здесь не очень церемонились. Есть свидетели, на глазах которых вызванная Госохотинспекцией группа стрелков-добровольцев через прутья расстреливала из ружей молодых львов, которых расплодилось столько, что их некуда было девать. Та же участь постигла и «лишних» медведей…
- В 90-е зоосад переживал трудные, голодные времена. Безденежье, бескормица, пустующие вольеры и клетки
В истории зоопарка были и набеги, и побеги. Как-то проникшие на его территорию грабители устроили тут настоящий переполох, открыв дверцы нескольких вольеров. В результате прохиндейка-лиса плотно закусила перепелками, коза отправилась гулять по аллеям, сова залетела к барсукам, перепугав их до смерти. Хорошо еще, что ночные тати не выпустили из террариума змей. Наряд милиции, задержав одного из злоумышленников недалеко от места преступления, изъял у него сумки, набитые черепахами и кроликами. Может, грабители собирались полакомиться черепаховым супом и жарким из длинноухих?
Многие, наверное, помнят тревогу, вызванную в 2001 году бегством из вольера амурской тигрицы. Двух уссурийских тигров накануне доставили из Приморья. Видимо, новая клетка не понравилась тигрице, и она дала деру. Посетителей зоопарка срочно эвакуировали. В городе объявили милицейскую операцию «Тигр», сотни силовиков в бронежилетах и с автоматами, сотрудников МЧС, охотников весь день прочесывали окрестные территории. Беглянку обнаружили у одного из городских кладбищ. Ветеринар всадил в нее несколько «летающих шприцев» с усыпляющим препаратом, однако разъяренное животное бросилось на него, и чтобы спасти человека, пришлось применить боевые заряды.
В 90-е зоосад переживал трудные, голодные времена. Безденежье, бескормица, пустующие вольеры и клетки. Тушей усопшей слонихи Венты еще долго кормились грифы. Поздней осенью жильцы окрестных улиц могли наблюдать на озере Кабан редкостных розовых пеликанов – их загнал сюда голод. Известно, что эти существа очень прожорливы: за год семейство из четырех особей съедает больше тонны свежей рыбы. Реплика говорящего попугая из уст Геннадия Хазанова: «В зоопарке хищникам не докладывают мяса!» – была тогда чрезвычайно злободневной.
В какой-то год из-за «технической ошибки» при прохождении документов из городского бюджета выпала статья «кормление животных» содержащейся в неволе фауны. Еще немного, и речь зашла бы о расформировании зоосада. От недоедания тогда умерли несколько зверей, в том числе два барса. Животных поддерживали кто чем мог: сельхозпредприятия, столовые и продуктовые магазины делились сеном, пищевыми отходами, картошкой, овощами, крупами, молоком; базарные торговцы – фруктами, дынями, арбузами… Хотя, если честно, на поставляемое мясокомбинатом мясо страшно было смотреть, да и бахчевые были не лучше. Едой с «меньшими братьями» делились сердобольные, сами не очень сытые казанцы.
В последние годы ситуация, к счастью, изменилась. Появление класса состоятельных граждан не могло не поспособствовать улучшению прожиточного минимума животных. Увеличились пожертвования не только фирм-спонсоров, но и неюридических лиц. К примеру, макака-лапундер по кличке Лера перешла в частную собственность молодой четы, не поменяв при этом места жительства. Дело в том, что ее в качестве свадебного подарка преподнес невесте жених, что подтверждено соответствующей табличкой на клетке. И теперь от молодой семьи на счет зоопарка поступает ежемесячное денежное пособие, позволяющее экзотической зверушке не ограничивать себя в бананах и прочих тропических лакомствах. Администрация, естественно, подобное шефство одобряет и надеется, что у столь романтического почина найдутся последователи.
