В старом пухлом альбоме, заведенном когда-то моими молодыми еще родителями, до сих пор хранятся эти фотографии.

Первой уже без малого век. А изображены на ней нарядно одетые девушки из поселка Жировка, родины моего отца. Когда-то Жировка считалась окраиной Казани.

Снимок отображает моду того времени: длинные платья с кружевными вставками на подоле, большие белые воротники и головные платочки с разведенными в стороны концами. Замечу, что в то время платья и сарафаны нередко доставались в приданое девицам от бабушек и прабабушек. Одежда обычно хранилась в громадных, обитых медными полосами сундуках. Ткань отличалась большой прочностью, пересыпалась от моли гвоздикой, чесноком и нафталином и в таком виде переживала десятилетия.

В городах в то время уже входили в моду строгие английские костюмы длиной до середины голени, а на снимке представлена так называемая местечковая мода, характерная для деревень и окраинных городских поселков. Таких, как Жировка, на месте которой теперь “бегает” трамвай восьмого маршрута, расположены ТЭЦ и многоэтажные дома. Кстати, название предместья раскрывает тогдашний род занятий местных жителей, ремесленников, обезжиривавших шкуры скота, а также скорняков. Жены и дочери, помимо основных хлопот по хозяйству, по мере сил помогали своим мужчинам в их работе.

Разные судьбы выпадали девушкам из Жировки. На второй фотографии, тоже старинной, запечатлена родная сестра моего отца Пелагея Ивановна со своим мужем Алексеем Дмитриевичем Невзоровым. Оба родились и выросли в том же поселке. Композиция снимка – оба стоят по сторонам высокой тумбочки – очень характерна для фотографий того времени.

В 16 лет, совсем молоденькой, тетя Поля вышла замуж и из отчего дома перешла к супругу, из-под маминого крыла – под свекровино. Свекровь – властная, красивая женщина – держала постоялый двор и конюшню. Дом у нее был просторный, с пристроем и большой кухней. Тетя от темна до темна работала на кухне при постоялом дворе вместе с наемной кухаркой. Была она женщиной робкой и бесправной.

После раскулачивания семья переехала в другое предместье Казани – Подометьево, в скромный домик с двумя комнатами (неподалеку от нынешней конечной остановки четвертого трамвая). Там еще был небольшой участок земли, вздымающийся вверх по горе. Что и говорить, после прежних хором Поле и Алексею пришлось несладко. К тому времени у них было два сына и три дочери.

Вскоре тетя овдовела. Муж ее, по емкой характеристике одной из внучек, был “картежник, хулиган и бабник”. Тетя так намучилась с этим драчуном и ловеласом, что ни разу не навестила его могилу. А пережила его на 48 лет.

Овдовев, она арендовала продуктовую лавку и несколько лет торговала мясом. Потом работала дворником и, наконец, до 1941 года – швеей на меховой фабрике. Затем уволилась, вела домашнее хозяйство, растила детей.