В споре между библиотекой и дискотекой победу одержал… Интернет
Поводом для этих заметок послужила недавняя передача радио “Эхо Москвы”. Приглашенные на нее эксперты обсуждали, будут ли через пять лет читать книги или их полностью вытеснит Интернет?
Там прозвучала понравившаяся мне мысль: приобретение книги сравнимо с покупкой в зоомагазине – человек обзаводится другом семьи, будь то черепашка, хомячок или морская свинка. Электронные же книги – киборги. Интерактивное чтение не имеет ничего общего с чтением “бумажным”, у которого свои многовековые традиции, своя культура. Книга прочитывается, в отличие от “скачивания” в режиме on-line, как правило, от первой до последней страницы, ее можно брать на природу, в дорогу, в постель, наконец. Медленное, вдумчивое чтение хорошей литературы всегда считалось лучшим инструментом воспитания высоких чувств. “Не марай душу плохими романами”, – писал Пушкин Наталье Гончаровой. Какое наслаждение в свободный час или под настроение достать с полки томик, усесться в кресло под торшер и хоть на краткий срок отключиться от тщеты суетной жизни. Не зря библиотерапия сегодня – официально признанный метод лечения.
Вспомните, как мы глотали книги в школьные годы! По эмоциональному воздействию они превосходили даже кино. Тот, кто, скажем, зачитывался романами Дюма, сохранил собственное представление о д’Артаньяне. А те, кто не читал, ассоциируют знаменитого героя исключительно с актером Боярским. Чувствуете разницу? А что мы дарили друг другу на дни рождения? Книги! У меня до сих пор хранятся экземпляры с подписями на фронтисписе: “Другу Жене от друга Левы”. Не поднималась рука даже в “талонные” годы сдать в макулатуру перечитанное вдоль и поперек издание с таким “экслибрисом”!
Школьные каникулы я обычно проводил в деревне. С собой брал список обязательной литературы для внеклассного чтения – в соседнем селе была библиотека, полки которой ломились от собраний сочинений Гоголя, Чехова, Толстого, советских классиков. Размещалась она в бревенчатом, с ангар, сельском клубе. Должность библиотекаря совмещала со своими штатными обязанностями… скотница колхозной свинофермы Капитолина. Ферма находилась рядом, и она могла в любое время отлучиться в клуб, чтоб поменять абонентам книги, разложить на столе свежие газеты, журналы. Помнится, за лето я осилил чуть ли не всего Горького!
А как обстоят дела с “чтением – лучшим учением” сегодня? По данным опроса ВЦИОМ и Пушкинской библиотеки, в стране более половины россиян не покупают книг, у трети граждан – их дома ни одной, а 37 процентов вообще ничего не читают. “Какие книги? Мне столько эсэмэсок пришло – до вечера хватит читать!”, – ответила одна из респондентов. И в библиотеки народ не стремится – в них записан лишь каждый пятый соотечественник. Как выразился один из руководителей Роспечати: “Книга уходит из личной жизни и потихоньку покидает семью”. Скептически настроенные культурологи горько шутят, что, если и дальше так пойдет, многие россияне забудут грамоту и разучатся мыслить.
Оказавшись много лет спустя на своей малой родине, я был потрясен увиденным. Бывший клуб, купленный каким-то переселенцем, являл собой апокалиптическую картину. Середина сруба со зрительным и читальным залами аккуратно выпилена – теперь это двор, по которому разгуливают куры. Одну половину, где были сцена, кинобудка и танцверанда, хозяин обустроил под жилье, другую, библиотечную, под… свинарник. Такая вот символичная “перестройка”.
Заглянул и в деревню, что в нескольких километрах отсюда и где когда-то был книжный магазин, куда (сейчас в это трудно поверить) за новинками приезжали книголюбы из города! Я тоже купил здесь великолепно изданные “Похождения бравого солдата Швейка”, “Человека-амфибию”, “Сердце Бонивура”, “На краю Ойкумены” – они потом ходили по рукам моих одноклассников. Увы, сегодня в магазине склад химудобрений… В домах моих бывших односельчан увидишь телевизоры, стереомагнитофоны, мобильные телефоны, над многими крышами – спутниковые “тарелки”, почти в каждом дворе автомобиль, а то и два. Книг нет. Ни взрослых, ни подростковых, ни детских – никаких!
Типографский запах коленкоровых переплетов напрочь выветрился из сельских жилищ. В свое время была популярной реклама: “Хорошо иметь домик в деревне!”. Томик не рекламировался. “То, что книги перестало читать старшее поколение, замотанное житейскими невзгодами, – это печально, но еще полбеды. А вот не читающая молодежь – уже катастрофа”, – заметил композитор Владимир Дашкевич.
Действительно, катастрофа! Лет пять назад в местах моего детства вдруг одна за другой стали страшным образом погибать одинокие старухи – их изуродованные, обгоревшие тела находили на пепелищах изб. В ходе следствия выяснилось, что группа подростков, завсегдатаев школьных дискотек, в день выдачи пенсий рыскала по деревням, обманом проникала в дома пенсионерок, отбирала у них наличные и пытками выбивала признания, где спрятаны “похоронные” деньги. После чего несчастных убивали, а дома поджигали. Одним из этих подонков оказался внук той самой “избачки” Капы, что в промежутках своей поросячьей вахты заполняла формуляры на зачитанных до дыр экземплярах. Ничего удивительного, в пору его детства в бабушкиной библиотеке уже хрюкали свиньи!
Есть такой критерий: качество чтения. Именно он определяет так называемую функциональную грамотность человека, т.е. способность понимать закодированную в тексте мысль, связывать между собой описываемые явления, видеть их в системе. Так вот, по этому показателю российские школьники на 34-м месте среди 40 развитых стран. 15-летние подростки не смогли подняться выше уровня начальной школы! Что такое качество чтения, красноречиво иллюстрирует эпизод из книги Саввы Дангулова “Художники”, где он описывает литературную дуэль, состоявшуюся в январе 1944-го в вагоне для военных корреспондентов между Алексеем Толстым и ехавшим с ним в купе митрополитом Николаем. Она заключалась в том, что один по памяти воспроизводил фразу из “Войны и мира”, а другой должен был ее продолжить с любого места (цитировались, между прочим, и тексты на французском!). Поединок завершился вничью – оба “дуэлянта” оказались на высоте. Когда автор воспоминаний выразил писателю свое восхищение, тот расхохотался: “Эта игра была распространена в мои юношеские годы, как, впрочем, в юношеские годы, как мне кажется, и митрополита”.
А вот что сказала мне по этому поводу знакомая учительница-словесница: “Школьникам за лето рекомендуется прочитать от 30 до 60 литературных томов, то есть каждые три дня штудировать по книге. В том числе “Войну и мир”. Что может осесть в памяти при таком режиме знакомства с нашей великой литературой? Вспомните Обломова: “Моя голова, как библиотека, состоит из одних разрозненных томов – ни одного полного собрания сочинений”. И привела пример последствий форсированного чтения из школьного сочинения: “Бедный Пьер Безухов! Элен наставила ему рога, а князь Курагин, несмотря на ихние происхождения, сделал из него дойную корову”.
Конечно, нынешний школьник буквально купается в информации: ТВ, домашнее видео, море сведений в глобальной Сети – зачем ему книги? Иное дело его сельский сверстник, которому доступней “зависнуть” не в Интернете, а в библиотеке. К сожалению, их остались единицы, да и те существуют часто благодаря подвижничеству библиотекарей – “последних святых на Руси”, по определению Дмитрия Лихачева. Я встречался с одной из таких “святых” – заведующей библиотекой в селе Кельмаксола Людмилой Виноградовой. Увидев на стеллажах корешки роскошных комплектов отечественной и зарубежной классики, я, естественно, поинтересовался: откуда такие щедрости при нашей бедности? Ответ меня ошеломил: “Купила на свои, кровные!”
Оказывается, по выходным они на пару с мужем ездят на автобусах в Москву, Киров, закупают оптом ширпотреб, который потом продают у себя на вещевых рынках. Одним словом, банальнейшие “челноки”. Казалось бы, ей не до благотворительности: безработный муж, две дочки-школьницы, третьей, студентке, надо помогать плюс приусадебное хозяйство. Но тут в бибколлектор стали поступать соросовские серии классики, ориентированные на сельские библиотеки. Первая, из 110 томов, стоила 2800 рублей, последующие – вдвое, втрое дороже. У председателя “на культуру” денег нет, Людмила – к районному начальству, а оно ей: “Ищи спонсоров!” А где их в деревне взять? Вот тогда она и решила снять “челночные” накопления со сберкнижки и потратить их на художественные книжки.
Похожим образом поступил и библиофил из Набережных Челнов Ахсан Кульгильдин, открывший частную библиотеку… в проходном подъезде жилой многоэтажки! Правда, для этого ему пришлось продать оба своих автомобиля. Деньги, вырученные от “Волги”, ушли на перепланировку и ремонт подъезда, от “Жигулей” – на книги, аудиокассеты с классической и фольклорной музыкой, мультимедийные средства. Подъезд-читальню посещали в основном интеллектуалы, интересующиеся философией, психологией, духовным чтением, поэтому процесс общения с книгой сопровождался музыкой, видеорядом. Здесь можно было и чаи гонять за самоваром, и с интересным книгочеем побеседовать. Свое детище “смотритель книжницы” (по Далю) назвал “Рухи азык” (“Духовная пища”) и тратил на него всю пенсию, хотя по Закону РФ “О библиотечном деле” на аренду помещения, коммунальные услуги, пополнение книжного фонда как публичных, так и частных библиотек средства должны были поступать из бюджета.
В ХIХ веке книгоиздатель, меценат Флорентий Павленко на собственные средства открыл и обеспечил книгами более двух тысяч библиотек в самых отдаленных уголках России. Конечно, сегодня ждать массового появления его последователей не приходится. Остается уповать на нынешних просвещенных руководителей страны. Когда в одном из своих посланий Федеральному Собранию Владимир Путин, бывший тогда главой государства, провозгласил: “Необходимо на новой, современной основе возродить в стране библиотечное дело”, я подумал: как хорошо, что супруга Президента патронирует фестиваль “БиблОбраз”! Глядишь, и муж проблемами “книжкиных домов” озаботился бы.
Плохо только, что модернизация библиотечного дела напоминает одновременно и сталинскую коллективизацию, и хрущевское укрупнение сельских поселений за счет бесперспективных деревень. Помню, какая битва разгорелась на сессии Госсовета РТ при обсуждении решения властей закрыть более трехсот сельских библиотек! Делалось это под благовидным предлогом слияния их со школьными книгохранилищами. Однако члены межведомственной рабочей группы, созданной по инициативе парламентариев, проверив состояние “очагов культуры” в нескольких районах, пришли к выводу, что из 30 запланированных к ликвидации только один мог быть упразднен без ущерба для населения.
Почему бы “реформаторам” библиотечного дела в глубинке не внять завету академика Лихачева: “Пусть книга лежит на своем месте, пока ее не найдет Ломоносов”?