Очередной Всемирный конгресс соотечественников состоится в 2012 году в Казани
Директор Департамента внешних связей Президента Республики Татарстан — помощник Президента по международным вопросам Тимур Акулов считает, что при добровольном переселении в Россию проживающих за ее рубежами соотечественников предпочтение при прочих равных условиях стоит отдавать перспективной молодежи. А для этого надо «бронировать» места в вузах, лицеях, колледжах и прочих учебных заведениях. И такой опыт уже накоплен в Татарстане.
— Тимур Юрьевич, не кажется ли вам, что в свое время Президент Ельцин не реализовал насущную национальную идею страны: вернуть в Россию соотечественников, оказавшихся после распада СССР в «ближнем зарубежье»?
— По-моему, это слишком упрощенный подход. Что значит «вернуть»? Переселенцам ведь надо предоставлять рабочие места, квартиры, землю под застройку, кредиты. А в начале 90-х половина населения страны осталась без работы, предприятия в массовом порядке закрывались, жилье не строилось, сельское хозяйство разваливалось, люди теряли сбережения, оказались на грани нищеты. При таком обвальном кризисе создать необходимые условия жизни десяткам миллионов новых семей было просто нереально. К тому же массовый отток людей, среди которых было немало руководящих кадров, ИТР, квалифицированных рабочих, деятелей культуры, науки, врачей, учителей, вызвал бы серьезное недовольство у руководителей бывших союзных республик… Замечу, что соотечественники, пожелавшие вернуться в Россию, сделали это без всякого содействия извне, хотя и претерпели немалые лишения: многим пришлось расстаться с престарелыми родителями, продать за бесценок или вовсе лишиться имущества, квартир.
— Когда-то Петр I прорубил для соотечественников «окно в Европу». Теперь приходится рубить для них «окно в Россию»? Какие приоритетные направления долгосрочной Государственной программы по оказанию содействия добровольному переселению соотечественников в Российскую Федерацию выделили бы вы?
— Считаю наиболее эффективной формой подготовку квалифицированных кадров из числа молодых, перспективных зарубежных соотечественников. Сейчас для них на всю страну выделяется всего три тысячи государственных стипендий, а надо бы 30-50 тысяч! Причем необходимо в корне изменить практику отбора претендентов: они обязаны пройти двухгодичный курс дистанционного обучения, сдать экзамены по программе российских школ с учетом практики ЕГЭ — иначе проходного балла в наши вузы им не набрать. Особенно тем, кто поступает на гуманитарные факультеты: их ставят в тупик самые элементарные вопросы по истории и литературе, поскольку в «их» школьных учебниках российская составляющая порой сведена к нулю. В результате же заочной персональной подготовки «иностранец» получает шанс не только на зачисление, но и успешную учебу наравне с другими сверстниками.
Конечно, тут не все просто. Потребуются не только значительные организационные усилия сотрудников наших зарубежных представительств, но и дополнительные денежные средства на подготовительные классы, кружки, индивидуальную работу с будущими абитуриентами. Деятельность «отборочных комиссий» должна вестись целенаправленно, с учетом приоритетных потребностей страны. Что проку готовить для нас юристов, медиков, дизайнеров, когда остро не хватает инженерных, технических кадров?
Разумеется, получив дипломы, часть выпускников вернется домой. Но многие останутся работать на здешних предприятиях, обзаведутся семьями, жильем. А со временем перетянут сюда родных, близких, знакомых. Да и тех, что разъедутся, можно будет с полным правом считать «нашими людьми». Со временем эти выпускники с несомненным российским менталитетом займут руководящие административные посты, станут политиками. Это своего рода «гуманитарные инвестиции» в развитие международного сотрудничества РФ со своими зарубежными партнерами.
Татарстан по мере своих сил старается активно участвовать в этом процессе. Во время своего визита Президент Туркменистана договорился с нашим Президентом о квоте в 150 студентов, которые будут обучаться в вузах Казани, Альметьевском нефтяном институте. В том числе и на коммерческой основе.
— В сопоставлении с 30-50 тысячами это же капля в море!
— Ну, курочка по зернышку клюет. Начинать с
— Представляю, какие коллизии могут возникнуть на этой почве…
— Не надо бояться, что это может вызвать конфликты между «своими» и «чужими»,
К сожалению, программа не предусматривает никаких экономических преференций работодателям, участвующим в миграционном процессе. Предприниматель, оформивший рабочих-переселенцев, должен иметь на них налоговые льготы. К примеру, он мог бы первый год не брать с них плату за общежитие под гарантию, что ему снизят налоги на содержание здания за счет дотаций из ее фонда. Без конкретной экономической заинтересованности ни один предприниматель участвовать в программе не станет: жилье, мед-
обслуживание, детские сады — и весь этот социальный пакет за счет собственной прибыли? Зачем ему такая обуза! Пока же программа финансируется исключительно из республиканского бюджета, вопрос о выделении федеральных средств остается открытым.
— Согласитесь, что сегодня работодатели все же предпочитают иметь дело с временными трудовыми мигрантами. Ответственность за них минимальная, а отдача — максимальная. К тому же оформление документов, необходимых для въезда на территорию РФ, бюрократизм и волокита при приеме на работу могут отбить у потенциальных переселенцев всякую охоту к перемене мест.
— Да, легитимному «возвращенцу» трудоустроиться гораздо сложнее, чем нелегальному гастарбайтеру. Государственная программа по оказанию помощи добровольным переселенцам нуждается в существенной адаптации к меняющимся реалиям сегодняшнего дня. В первую очередь это касается определения статуса со-отечественников, предоставления им льгот, вопросов репатриации. Очевидно, что те, кто решил перебраться в Россию, не должны страдать от несовершенства законов или чиновничьего произвола.
— В странах ближнего и дальнего зарубежья проживает около двух миллионов татар. В последнее время число их увеличивается. За счет кого?
— В основном за счет учащейся молодежи. Многие уезжают в США, Англию, другие страны, заканчивают там престижные университеты, повышают образование в аспирантуре, научных центрах. Раньше у нас даже существовал специальный фонд, из которого такая учеба оплачивалась. Теперь ситуация изменилась: богатые родители в состоянии учить детей за рубежом на свои деньги.
Учеба и жизнь за границей — хорошая, между прочим, школа! Я сам после окончания восточного факультета Ленинградского университета несколько лет работал в Йемене переводчиком, читал лекции, что давало возможность тесно общаться с американцами, немцами, англичанами, с политической элитой страны. Вернулся, можно сказать, с расширенным кругозором, всесторонне «подкованным».
Как-то в Германии встречаю земляка: парень из Агрыза, окончил Казанский химико-технологический институт с «красным» дипломом. Сдал специальные тесты, и его вызвали работать в лаборатории солидного научного центра. Говорит, пробуду здесь года три-четыре, заработаю денег и — домой. Не сомневаюсь, что он вернется, и это будет специалист совершенно иной, «продвинутой» формации.
— Основная часть наших со-отечественников проживает в Казахстане, Киргизии, Узбекистане — странах с родствеными религией, культурой, этносами. Иг-рает ли этот фактор «миротворческую» роль при возникновении межнациональных напряжений между диаспорами и коренным населением?
— Без всякого сомнения! Когда мы встречались с Президентом Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедовым во время его визита в Татарстан, он искренне поразился: «Оказывается, у нас практически один и тот же язык!» А ведь именно в перечисленных вами странах у нас самая развитая инфраструктура — представительства, торговые дома, национально-культурные центры по образу «русских домов», которые напрямую работают с диаспорами. Большую роль в укреплении связей с зарубежными соотечественниками играет Всемирный конгресс татар — неправительственная общественная организация, поддерживающая связи со 146 татарскими общинами и устойчивыми этническими группами.
Недавно в Узбекистане ко мне подошли четверо молодых мужчин: «Дайте нам землю в пригороде Казани, мы построим дома, перевезем детей, родителей. В материальной помощи мы не нуждаемся — сбережения есть». Живут они в 30 километрах от Ташкента вполне комфортно: после работы ездят в столичные театры, кино. Их предков переселили в эти края, когда царская Россия закрепляла свое влияние в Средней Азии — не только военное, но и культурно-просветительское. Для этой миссии потребовались учителя, врачи, муллы, знающие языки тюркских народов (татары всегда отличались грамотностью, образованностью). Часть этих принудительных переселенцев навсегда осталась на чужбине. В советские годы их потомки жили здесь, как у себя дома, но времена изменились, и теперь кого-то из внуков и правнуков повлекло на свою историческую родину. Как этих четверых. Сотрудники нашего представительства помогли им с оформлением виз. И спустя неделю они уже были в Казани.
В связи с известными событиями в Киргизии около 300 соотечественников из Ошской и Джелалабадской областей изъявили желание незамедлительно переехать в Татарстан.
Надо сказать, и это не голословное утверждение, что инициативная деятельность нашей республики в этих вопросах не остается незамеченной. На Всемирной конференции соотечественников в Москве (2008 год) министр иностранных дел РФ Сергей Лавров сказал (цитирую): «Сейчас уже 15 субъектов Российской Федерации прорабатывают свои программы, опираясь на опыт и содействие регионов, которые имеют богатый опыт сотрудничества с соотечественниками. Это такие, как Москва, Санкт-Петербург, Московская область, и, конечно, Республика Татарстан. Кстати, весной этого года в Казани прошло очередное заседание Координационного совета». От себя добавлю, что здесь намечено провести и следующий Всемирный конгресс соотечественников.
— На том выездном заседании Координационного совета один из его участников посетовал вам: если раньше татарскую общину в Эстонии навещали родственники из Татарстана, Башкортостана, то теперь зачастили гости из Иордании, Саудовской Аравии. Неудивительно, что среди молодежи арабский язык более популярен, чем татарский.
— Вопрос не нов. Полноценная жизнь общины во многом зависит от активности самих людей, умения руководителя налаживать и поддерживать культурные контакты с исторической родиной, как бы далеко она ни находилась. Таким мы помогаем, крепим с ними связи. Но если человек сам по себе пассивен, ни языка, ни культуры, ни истории своего народа знать не желает и вообще считает себя не татарином, а неким перерожденцем, что ж, как говорится, насильно мил не будешь. В Эстонии небольшая по численности община, и личные амбиции лидера, видимо, возобладали над интересами остальных.
В Финляндии живет всего тысяча татар, но атмосфера в общине иная — единый центр, один руководитель, работают воскресные школы, летние лагеря, кружки. Специально построен 5-этажный дом, первый этаж которого полностью принадлежит диаспоре, а четыре — сдаются внаем, прибыль целиком идет на ее нужды. Чистый хозрасчет! Когда мы туда приезжаем, с нас не берут ни копейки. Помню, как нас поразил прием, устроенный в честь делегации из Казани в одном из хельсинских ресторанов. В зале со столами, накрытыми на двести персон, не было ни одного профессионального официанта, их заменили татарские мальчишки в национальной одежде!
Что еще важно. При пресловутом «железном занавесе» в некоторых странах создалась реальная угроза вырождения татар — лишенные возможности въезда в СССР молодые люди создавали семьи внутри своих национальных «анклавов». Скажем, в Австралии, куда из Китая эмигрировали около 500 татарских семей после того, как в конце 40-х годов прошлого века советские войска вошли в Маньчжурию. Ограниченность родовых кланов, вынужденная самоизоляция приводили к межродственным бракам, способствовали губительному кровосмешению. Теперь Россия — открытая страна, молодежь запросто приезжает в Татарстан выбирать женихов и невест. Нередки случаи, когда казанские татарки
выходят за финских татар, находят пару в странах Ближнего Востока.
— Недавно в республике отшумели сабантуи. В последние годы национальный праздник плуга стал неким международным посланцем мира и проводится почти на всех континентах. Не утратит ли он в результате столь активного «экспорта» свой неповторимый национальный колорит?
— Сразу видно, что вы никогда не были на зарубежных сабантуях. Я расскажу об одном из них — в Узбекистане. Переполненный народом городской парк: татары, русские, узбеки, казахи, корейцы. Собрались люди, не встречавшиеся целый год — для них нет праздника душевней и родней! Сидят на траве и за столами большими и малыми семьями. И хотя без спиртного не обошлось, я не увидел ни одного нетрезвого за целый день! Спрашиваю нашего постпреда Рамиля Шакирова: кто все это организовал? Местные татары, отвечает. Диаспора снимает парк, приглашает кухню, поваров, устраивает все ат-тракционы: бег в мешках, конные скачки, лазанье по шесту, бои подушками. Даже взяла на полное содержание бригаду артистов, присланную Татарстаном. Сабантуй начался утром, но и к семи вечера никто не спешил расходиться. И вы говорите про утрату национального колорита?
— Тимур Юрьевич, последний вопрос. В вашей дипломатической карьере был случай, когда пришлось вплотную заниматься судьбой конкретных соотечественников за рубежом, — я имею в виду усилия по освобождению экипажа Ил-76 фирмы «Аэростан» из талибского плена. Эта эпопея, как известно, нашла отражение даже в киноленте «Кандагар».
— Ну, если говорите о фильме, то это скорее блокбастер, снятый «по мотивам» документальной драмы. В нем нет и намека на ту продолжительную, изнурительную политическую и дипломатическую работу, в которой на международном и федеральном уровнях участвовали президенты, ООН, исламские организации. Правда, дипломатия эта оказалась тупиковой, и экипажу, находившемуся на грани психологического срыва, пришлось самому решать свою судьбу.
В ту пору я довольно часто бывал в Афганистане. Во время очередной встречи в тюрьме Владимир Шарпатов попросил меня привезти карту местности, компас и фонарик. Я понял, для чего они командиру, и попытался отговорить от отчаянного замысла: «Кругом враги и пустыня, даже если вам удастся уйти от охраны, вас тут же схватят на улице». Тогда я и предположить не мог, что в его голове зреет куда более фантастический план побега! Узнав, что летчики вырвались из плена на своем же «конфискованном» самолете и благополучно приземлились в аэропорту Шарджи, я тут же вылетел в Эмираты встречать героев.
Хорошо, что фильм о мужественном экипаже появился. Пусть и с опозданием.
