Вчера на международном музыкальном Зальцбургском фестивале в Австрии давали оперу Моцарта “Волшебная флейта”. Приятно сообщить читателям, что в этом престижнейшем форуме вместе с такими звездами оперной сцены, как Анна Нетребко, Дмитрий Хворостовский, Ольга Бородина, участвует и наша Альбина Шагимуратова, победительница

ХIII конкурса им. П.И.Чайковского, солистка Татарского академического театра оперы и балета им. М.Джалиля. В опере “Волшебная флейта” она поет одну из главных партий в ансамбле с многоопытными моцартовскими певцами – Михаэлем Шаде, Генией Кюмайер и Францем-Йозефом Зелигом. Впереди еще пять спектаклей с этим составом.

Перед фестивалем в Зальцбурге казанцы имели возможность встретиться с Альбиной – она пела в нашем городе на оперном фестивале, посвященном Международному году Дж.Пуччини. И тогда же с триумфом прошел ее сольный концерт в БКЗ им. С.Сайдашева. На нем присутствовали полномочный представитель Президента РФ в Приволжском федеральном округе Григорий Рапота и Председатель Государственного Совета Фарид Мухаметшин. На концерте была и заместитель Премьер-министра – министр культуры Зиля Валеева. От почетных гостей Альбине Шагимуратовой были преподнесены роскошные букеты цветов, а зрители стоя приветствовали талантливую молодую певицу.

На следующий после концерта день она дала интервью корреспонденту “РТ”.

– Альбина, рад был вновь услышать ваш чарующий голос и хотел бы узнать, какие события произошли в вашей жизни после того, как мы беседовали с вами год назад.

– За это время у меня состоялись дебюты в театре Гранд Опера города Хьюстона, где я проходила стажировку. Спела партии Царицы ночи в “Волшебной флейте” Моцарта и Мюзетты в опере Пуччини “Богема”. Так что в Казани на нынешнем фестивале “Виват Пуччини!” было второе исполнение этой партии.

– Надо сказать, вам великолепно удалось создать образ Мюзетты – с одной стороны, женщины беспечной и даже легкомысленной, но на самом деле очень сердечной. Как вы оцениваете эту партию?

– Конечно, вокально она более легкая, чем партия Царицы ночи. Но актерски гораздо интереснее, дает возможность импровизировать и наслаждаться этим… Кроме этих дебютов, получила приглашение в театр Метрополитен Опера. Там спою Царицу ночи в 2010 году.

– Далековато.

– Но в таких театрах, как этот, планируют даже на пять лет вперед. А такое приглашение для меня – событие огромное! Немногие российские певцы поют на этой престижнейшей сцене.

– А что в ближайших планах?

– Моцартовский фестиваль в Зальцбурге, где вновь спою Царицу ночи. На этот раз с оркестром под управлением знаменитого маэстро из Италии Рикардо Мути. Предложение очень лестное и значимое для молодой певицы.

– А кто ставит там “Волшебную флейту”?

– Режиссер из Саудовской Аравии Пьер Ауди. Партнерами будут в основном актеры из Германии и Австрии.

– Помню, как блистательно вы пели эту партию на прошлогоднем Шаляпинском фестивале… Кстати, а кто ваш кумир в оперном искусстве?

– Мария Каллас.

– Почему она?

– Потому что это не только великая певица, но и такая же актриса и женщина. Для меня ее искусство – эталон профессионализма и искренности. Она не стремилась показать, какой у нее красивый голос. Он был у Марии Каллас средством выразительности. И в каждой опере она разная: в “Норме” одна, в “Травиате” – совершенно другая. Такое огромное мастерство дается не всем.

– Мне кажется, что вы уже на этом пути.

– Надеюсь, надеюсь, но нахожусь только в самом его начале.

– Чем отличается работа оперной певицы на Западе от работы в России?

– Происходит языковое обогащение, во-вторых, имеешь дело со многими высококлассными дирижерами и концертмейстерами. Наконец, репертуар там гораздо разнообразнее. И поэтому ты все время растешь…

– А здесь?

– Уже то, что ты должна быть в штате театра, сковывает. Далеко не всегда спектакль ставится на ту или иную певицу, и приходится приспосабливаться к репертуарной политике театра. Но мне очень повезло, потому что репертуар театра имени Мусы Джалиля подходит для моего голоса. К тому же руководство считается с моими контрактами в Америке и Европе, не препятствует им и, когда надо, отпускает. За это громадное спасибо!

– Однако очень жаль, что вы здесь пока очень мало поете. Мы не слышали вас ни в “Травиате”, ни в “Любви поэта”, хотя Виолетту вы пели в театре имени Станиславского и Немировича-Данченко еще будучи студенткой Московской консерватории, да и партия Зайтуны у вас давно готова.

– Вы правы, я выучила партию Зайтуны, но спеть ее не смогла – должна была уехать в Хьюстон. Теперь стажировка там завершилась и надеюсь, что в следующем сезоне спою в Казани и Зайтуну, и Джильду, и мою любимую партию Виолетты.

– А кроме Зальцбургского фестиваля, где еще в Европе будете петь?

– В Берлинской опере, и тоже Царицу ночи. Не удивляйтесь, ведь эту сложнейшую партию сейчас в мире поют лишь несколько певиц. Для них и для меня она стала визитной карточкой, открыла дорогу на сцены таких прославленных театров, как Метрополитен Опера и Ковент Гарден.

– Чем, на ваш взгляд, российская публика отличается от американской?

– Мне кажется, что наша эмоциональнее, а американская более благодарная. Ей нравится все, что по-настоящему здорово, и она очень горячо принимает, аплодирует стоя. У нас такое происходит значительно реже.

– А русская вокальная школа – от американской?

– Русской свойственно громкое пение. В Америке же из маленького голоса могут сделать “конфетку” – научить тебя петь “пиано”, научить умению филировать звук. А это один из труднейших моментов в пении. Кстати, из-за того, что русские голоса слишком громкие и большие для “бельканто”, в России не идут такие оперы, как “Сомнамбула”, “Пуритане”, которые с большим успехом идут вo всех оперных театрах мира. А у нас из белькантовых опер только “Лючия ди Ламермур”…

– А что необходимо для того, чтобы голос, как вы любите говорить, был “полетным”?

– Понимаете, бывает природная полетность. И мне в этом отношении повезло. Но, чтобы сохранить ее, нужен нормальный образ жизни.

– И диета?

– Нет, перед спектаклем или концертом надо поесть капитально.

– Альбина, в Америке вы пели в оратории “The Reus”. Кaк переводится ее название?

– “Беженцы”. Автор Кристофер Теафанидис, грек американского происхождения. В ней одиннадцать частей, и она посвящена беженцам, эмигрантам из стран Африки, Индии, Вьетнама, Пакистана и других, а также евреям из Советского Союза, покинувшим его. Да и американцам – ведь там эмигрантов много.

– Это произведение, наверное, созвучно и судьбе вашей семьи, вынужденной в 1991 году переехать из Ташкента в Казань?

– Конечно. Когда развалили Советский Союз, жить татарам в Ташкенте стало невозможно. И не только им. Наша семья на себе испытала негативное отношение местного населения: нам говорили: “Убирайтесь отсюда!”.

– Понимаю, насколько оратория “Беженцы” задела ваши чувства.

– Ее невозможно слушать равнодушно. Она о людях, которые мучаются, и волосы дыбом встают от жестокости по отношению к ним, от того, что им никто не поможет. Недавно, как вы знаете, в ООН снова подняли вопрос о том, что бедным странам должны помочь богатые. Но от таких разговоров до реальной помощи дистанция, как показала жизнь, огромная.

А ораторию очень горячо приняли, и неудивительно, ведь в зале были те, о ком мы пели. Кстати, мы первые ее исполнители.

– Альбина, вы были единственной певицей из России?

– Да. А хор и оркестр – из хьюстонской Гранд Опера.

– Хотелось бы услышать от вас о сотрудничестве с Владимиром Спиваковым.

– Мне посчастливилось петь и с оркестром “Виртуозы Москвы”, и с Российским филармоническим оркестром, который он также возглавляет. Владимир Спиваков очень простой человек, с ним легко общаться. Никакой “звездности”. И с его оркестром очень легко петь. Так что от такого сотрудничества – одно удовольствие.

– А я восхищен тем, как он помогает талантливым, музыкально одаренным детям, – дарит инструменты, оказывает материальную помощь больным. У нас по пальцам можно перечесть мастеров такого уровня, которые думают не только о себе.

– Конечно. Но и его супруга Сати тоже прекрасна. Она была и на концертах, где я пела, и на конкурсе имени Чайковского. Поддержала меня.

– А романсы Сергея Рахманинова вы поете?

-Конечно. Обожаю его. Это, пожалуй, единственный русский композитор, написавший произведения для высокого голоса. У Чайковского большинство для низких, драматических сопрано. И только два его романса подходят для меня. А Рахманинова пела и в Хьюстоне на своем сольном концерте, организованном Русским культурным центром.

– Как по-вашему, что дает человеку настоящая, хорошая музыка?

– Она колоссально обогащает его. И певица получает ни с чем не сравнимое удовольствие, если глубоко прочувствовала то, о чем поет, и ее состояние передается слушателям.

– И расширяет горизонты человека, он иначе смотрит на мир и не пройдет мимо хорошей музыки. Правда?

– Конечно.

– А как вы относитесь к мюзиклам, рок-операм?

 – Не могу сказать, что полностью принимаю эти жанры. Это – не мое. Вместе с тем, понимаю, что есть певцы, которые не состоялись на оперной сцене, но настолько хотят жить в искусстве и музыке, что уходят в оперетту, мюзикл, poк-oпepy. Считаю, что человек должен заниматься там и тем, где может себя наиболее полно выразить.

– А какова, по-вашему, дальнейшая судьба оперы в условиях, когда на людей катятся волны шоу-бизнеса и значительная часть молодежи захвачена им?

– По-моему, все зависит от внутренней культуры человека. Если нравится ему слушать поп-музыку, это не отнимешь. Но завоевать его на сторону оперы будет очень трудно. Ведь она достаточно элитарное искусство и настоящих ее ценителей мало. Как правило, это творческая интеллигенция, ученые, деятели культуры. Они любят и ценят настоящее искусство. А поп-музыка – это достаточно примитивное явление. Шоу-бизнес – вещь пустая изнутри. Это способ зарабатывания бешеных денег и дешевой популярности. Поэтому уверена, что опера не умрет, так как настоящее искусство не умирает.

– Нахожусь под впечатлением вашего творческого вечера в Большом концертном зале. Программа была интереснейшая. Чем вы руководствовались, составляя ее?

– Мне хотелось познакомить казанцев с произведениями малознакомыми или вовсе им не известными. Поэтому специально привезла некоторые ноты, заказав их в Нью-Йорке. Это Каватина Амины из оперы Беллини “Сомнамбула”, ария Лоретты из оперы Пуччини “Ласточка”, очень редко исполняемой, Испанское болеро Микаэллы из оперы Лекока “Сердце и рука” и другие. С удовольствием пела в сопровождении Государственного симфонического оркестра Татарстана под управлением талантливого маэстро Рашида Скуратова.

– Великолепно прозвучала и песня вашего папы Анвара Яхиявича на стихи поэтессы Шамсии Зигангировой “Дорогой, только ты мне нужен…” Его музыку я услышал впервые, хотя знал, что ее любил и исполнял Хайдар Бигичев, поет и Зиля Сунгатуллина… И, конечно, вы прекрасно спели романс Рустема Яхина “Не улетай, соловей!”

– Это один из моих любимейших композиторов, а его романсы – это, несомненно, вершина татарской песенной культуры.

– Знаю, что татарская музыка занимает большое место в вашем репертуаре.

– Да. И меня всегда радует, что и романсы Рустема Яхина, Салиха Сайдашева, Назиба Жиганова, и народные песни находят отклик в сердцах слушателей, независимо от их национальности и страны проживания. Песни моего народа пела и в Америке, а люди, не зная татарского языка, плакали, представляете? И просили спеть еще.

– Как вы относитесь к высоким наградам, которых удостоены на Международных конкурсах имени Чайковского и имени Глинки?

– Скажу о самих конкурсах. Без них я бы не выросла. Ведь они – важный этап в жизни настоящего музыканта. Это такое испытание – и эмоциональное, и физическое, и твоих вокальных способностей! Не знаю, как это происходило, но за время конкурса имени Чайковского ощущала, что росла от тура к туру как профессионал и что-то происходило с голосом на каком-то космическом уровне. А после победы получила много предложений от европейских менеджеров.

– А награды вдохновляют?

– Конечно. Но жизнь легче не стала. Ведь надо постоянно доказывать, что первой премии и золотой медали удостоена не зря. И сейчас только начинается настоящая серьезная работа. Так что все вершины еще впереди. И Зальцбург – одна из них.

– Остается пожелать вам, чтобы взяли ее и другие, шли вперед, а препятствия на этом пути встречались как можно реже. И чтобы вы все больше радовали нас своим талантом и чудесным голосом!

– Спасибо!