Каждая новая встреча с этим молодым талантливым певцом – большая радость для его казанских поклонников. Они испытали ее и на недавно завершившемся в Казани XXIV Шаляпинском фестивале. В операх “Борис Годунов”, “Аида”, “Набукко” и на гала-концерте казанцы вновь насладились голосом и заметно возросшим актерским мастерством Михаила Казакова – воспитанника нашей консерватории, лауреата престижных международных конкурсов, ныне выступающего на лучших сценах мира. А накануне его возвращения в Москву мы уже по традиции поговорили с ним о том, что нового и интересного произошло в его творческой жизни.

– Миша, я могу назвать по крайней мере два замечательных события с твоим участием – премьеру оперы Прокофьева “Война и мир” в Большом театре и концерт “Звезды Большого театра России” в Карнеги-холле в Нью-Йорке. Хотелось бы узнать о них подробнее.

– Спектакль “Война и мир” – замечательный и прошел на сцене Большого театра с огромным успехом. А работа с маэстро Александром Ведерниковым, как всегда, принесла мне большое удовольствие. Это человек, который знает, чего хочет, и знает, как этого добиться.

– Скажи, пожалуйста, почему Мстислав Ростропович буквально перед премьерой “Войны и мира” отказался дирижировать, и сказалось ли это как-то на самом спектакле?

– Причины его отказа мне неизвестны. Информация об этом не ушла дальше кабинета директора. Конечно, ситуация возникла экстремальная, но на спектакле, по-моему, это никак не отразилось. Наоборот, отказ Ростроповича мобилизовал всех – и оркестр, и солистов.

– Ты пел партию фельдмаршала Кутузова. Чем она тебе интересна?

– Эта партия очень благородная, красивая и значимая. И, хотя Кутузов появляется только во втором акте, этот образ является сквозным для спектакля. А публика ждет его знаменитую арию, которая, по-моему, сродни гимну Москве и России. Правда, написана очень сложно.

– Музыка Прокофьева вообще непростая…

– И тем более для певца. Но лично мне нравится преодолевать вокальные трудности и открывать в себе какие-то новые грани. Вот и здесь я освоил новый для себя, более современный музыкальный язык.

– А в Америке ты был впервые?

– Нет. Но впервые пел в Карнеги-холле. А это зал высочайшего уровня, концерты там расписаны на много лет вперед, и даже самые именитые певцы ждут своей очереди. Так что петь там – великая честь.

– Кто был инициатором этого концерта?

– Американская сторона. А представляла меня Маклала Кастрашвили – знаменитое драматическое сопрано и художественный руководитель оперной труппы Большого театра. Она и сама участвовала в концерте.

– Я слышал, что и там ты пел арию Кутузова и что после концерта к тебе подошла дочь Мстислава Ростроповича, чтобы выразить свой восторг. О чем вы еще говорили?

– О разном, главным образом о творчестве – ведь Ольга Мстиславовна – виолончелистка. Она женщина очень энергичная и влиятельная, с большими связями. Напоследок она попросила прислать ей все мои компакт-диски. Возможно, это знакомство приведет к какому-то интересному и серьезному предложению с ее стороны…

– Вернемся к Большому театру. Участвовал ли ты в скандально известной опере Десятникова “Дети Розенталя”?

– Нет, но видел спектакль.

– Какое впечатление?

– Спектакль современный, интересный и тема злободневная. Считаю, что он имеет право на существование. Но себя в нем я не нахожу. Я поклонник классики.

– Чем живет сегодня Большой театр?

– Ожиданием открытия обновленной сцены. И все очень ревностно следят за тем, что там происходит. Знаем, что зал эпохи Николая II останется без существенных изменений. Но советский налет в оформлении уберут. Занавес работы Федоровского тоже останется, поскольку это произведение искусства. Ну а в закулисной части, как обещают, хуже, чем прежде, не будет. Главное же – чтобы сохранилась прекрасная акустика.

– А что представляет собой оперная труппа? Ведь целая плеяда великих певцов, к сожалению, уже ушла… Появились ли новые таланты?

– Они есть, но в Большом театре мало занимаются пиаром молодых певцов, их “раскруткой”, как сейчас говорят.

– Как-то в беседе со мной известный тенор Теймураз Гугушвили сказал, что оперный певец – это камикадзе, ибо каждый раз, выходя на сцену, он не знает, чем это для него закончится. Ты согласен?

– По-моему, Теймураз сказал так для “красного словца” (улыбается). Ведь певец не в омут кидается, а выходит на сцену работать. Все им отрепетировано. И если он здоров, то прогноз можно сделать всегда. Правда, мы, актеры, суеверны, и потому до спектакля никто не спешит его давать. Другое дело, что певцы, как и танцовщики, рабы своей профессии. И потому даже голос отражает физическое состояние певца. Так что мы должны всегда быть в форме и в хорошем настроении – психологический момент тоже очень важен.

– А что тебе помогает всегда быть в форме?

– Хороший тыл, когда все в порядке и дома, и в театре.

– Твой тыл – мама и папа, но они далеко от тебя… Помню, ты собирался перевезти их из Димитровграда в Казань. Интересно, почему не в Москву?

– В Москве совсем другой ритм жизни, другие взаимоотношения. Это тоже надо учитывать. В Казани в этом отношении лучше.

– Какое у тебя впечатление о нынешнем Шаляпинском фестивале?

– Радует то, что он продолжается, расширяется его география. Но имена именами, а все же главное – это к а ч е с т в о, уровень приглашенных певцов. Необходимо расширить и фестивальный репертуар, восстановить многие хорошие спектакли, в первую очередь из шаляпинского репертуара, коли фестиваль носит имя Шаляпина. Например, “Князя Игоря”, “Фауста”, “Севильского цирюльника”… Конечно, я понимаю, что театру надо, как говорится, убить двух зайцев: чтобы и казанский зритель остался доволен, и публика на Западе. Но думаю, что нынешние возможности театра это позволяют.

– Когда мы услышим твой сольный концерт?

– К сожалению, это зависит не от меня. Я предлагал организовать концерт, где хотел бы спеть с Галиной Трофимовной Ластовкой музыку Генделя и Баха в сопровождении оркестра “Ла Примавера” и великолепного органиста Рубина Кабировича Абдуллина. Но Татарская филармония и руководство БКЗ не проявили к этому интереса. Мог бы состояться мой совместный концерт с пианистом Женей Михайловым. Хотелось бы спеть и с нашим симфоническим оркестром. Но пока одни разговоры…

– Что у тебя впереди?

– Два спектакля “Война и мир” в Москве, а в марте – поездка в Пекин, когда там будет правительственная делегация во главе с Владимиром Путиным. В Китае открывается Год России, и состоятся концерты солистов Большого театра. В мае приму участие в постановке оперы “Лючия ди Ламермур” во Франции. В июне – премьера обновленного “Бориса Годунова” в Большом, затем гастроли в “Ковент-Гарден”…

– А когда же отдыхать?

– Надеюсь выкроить хотя бы две недели и поехать вместе с родителями в Марьино. Это бывшее имение и усадьба князя Барятинского с шикарным парком и дворцом. При советской власти там был санаторий ЦК партии, сейчас медицинская база космонавтов, где они проходят реабилитацию после космоса. Там лучшие врачи, можно получить любые процедуры… Но это пока только планы.