Два месяца казанцы были заинтригованы слухами о грандиозном международном проекте театра им. М.Джалиля, пригласившего для постановки вердиевского “Фальстафа” режиссера из Нидерландов Эрика Воса. Интерес подогревался и тем, что с этой оперой, написанной на сюжет комедии В.Шекспира “Виндзорские проказницы”, едва знакомы даже профессионалы по причине чрезвычайно редкого ее исполнения. И вот наконец долгожданная премьера…

Впрочем, то, что в постановочную группу казанского спектакля вошли мастера из Нидерландов, Италии и лучших оперных театров России, уже мало кого удивляет. Эта практика существует в нашем театре с 1991 года, со времени постановки “Летучего голландца”. Данный же проект предпринят театром совместно с голландской прокатной компанией “Eurostage” для гастрольных представлений казанской оперной труппы в Западной Европе.

Этим объясняется и отсутствие на сцене традиционно громоздких декораций: вместо них – изящные ширмы и кресла, которые устанавливают сами актеры; грубо сколоченный стол с лавкой в таверне; бельевая корзина, которая вылетает из окна вслед за Фальстафом; декоративные деревья, символизирующие панораму парка, куда виндзорские насмешницы заманивают незадачливого ухажера, и т.п. Иными словами, сценография Томаса Шенка (Нидерланды) предлагает зрителям определенные правила игры, которые они охотно принимают.

Перед Эриком Восом стояла довольно сложная задача: минимумом средств создать на сцене атмосферу феерии, насыщенного комедийного действия. Изумительная музыка “Фальстафа”, написанная композитором на восьмидесятом году жизни, изобилует контрастными переходами – от буффонады к лирике, от сатиры к мистике. Эти повороты музыкально-сценического действия подчеркнуты в спектакле выразительными мизансценами. Наиболее впечатляют комическая сцена из второго действия, когда сэр Форд, подстерегая любовника своей жены, вместо него вдруг обнаруживает двух влюбленных – Нанетту и Фентона, а также искрящийся весельем грандиозный финал спектакля в виде вокально-инструментальной фуги “Все в мире – шутка, дурачат всех…”

Искрометное действие “Фальстафа” разворачивается на фоне жизнеутверждающей музыки Верди в интерпретации итальянских дирижеров Марко Боэми (музыкальный руководитель постановки) и Джулиано Бетта. Ими была проделана огромная работа над сложнейшей партитурой оперы, и звучание оркестра на премьерных спектаклях было достойно самых высоких похвал. Следует также отметить, что второму дирижеру всего 25 лет, и “Фальстаф” открывает перед ним большое будущее.

Удачен и выбор солистов. Их голоса хорошо сочетаются, что крайне важно в сложнейших ансамблевых сценах “Фальстафа”, где нет привычных арий, дуэтов и хоров. Эта опера требует от каждого солиста безупречного владения вокальным и актерским мастерством, когда, по словам Шаляпина, “жест становится не движением тела, а движением души”. Развитие этой шаляпинской традиции можно было наблюдать на примере Фальстафа в блестящем исполнении Анатолия Лыпника (Украина). Подобная сценическая раскрепощенность чаще встречается у драматических, нежели у оперных артистов. Его Фальстаф – прохиндей и отъявленный плут, обуреваемый страстями и терпящий позорное фиаско. Совсем другим – эффектным обольстителем, склонным к самолюбованию и лирическому созерцанию, – предстает Фальстаф в исполнении солиста Большого театра России Юрия Нечаева.

Удались и образы очаровательных виндзорских проказниц в исполнении примы Мариинского театра О.Кондиной (Алиса Форд), молодой казанской певицы Т.Мазуренко (Нанетта), солистки украинской оперы Н.Величко (Мэг Педж) и А.Шулятьевой (Куикли) из Ижевска. Казанскую публику пленили их природное обаяние, сценическое и вокальное мастерство.

Не могу отказать себе в удовольствии особо выделить казанских солистов, многие из которых заставили по-новому взглянуть на себя. Так, искрометный комический дар “прорезался” у Юрия Петрова (Бардольф), возвышенной, неземной лирикой было проникнуто пение Татьяны Мазуренко. Не чужды шекспировские страсти оказались Глебу Антонову (сэр Форд) и Георгию Коврикову (Фентон).

В отличие от строгой, почти условной сценографии спектакля костюмы персонажей выглядят живописно – из натуральных тканей, искусно пошитые в Италии по эскизам художницы Елены Маннини. И все-таки самое роскошное в спектакле – это музыка Верди, соединившая в себе дух бессмертных оперных творений Доницетти и Россини.

Маргарита ФАЙЗУЛАЕВА.

Кое-что о пользе импровизаций

А теперь предоставим слово самим участникам международного творческого проекта.

– Это была очень трудная работа, – признался глава компании “Eurostage”, продюсер Питер УЛЬТЕЙ. – Слишком велика разница между нашими культурами – и в самом понимании художественных достоинств произведения, и в стиле работы над оперным спектаклем. Не скрою, мы не были изначально уверены в успехе этого проекта, в том, что он понравится актерам, публике. Но надо отдать должное руководству вашего театра, которое все-таки не побоялось рискнуть и пойти по новому для казанской оперы пути… На мой взгляд, спектакль получился, и это важно в плане нашего дальнейшего сотрудничества с театром.

– Для меня высокая честь участвовать в этом проекте, связавшем воедино мастеров искусств Голландии, Италии и России, – сказал семидесятилетний режиссер Эрик ВОС, в прошлом, кстати, актер. – “Фальстаф” – самая сложная из опер Верди и вместе с тем – самая живая и современная. В работе над ней я следовал не только вердиевской музыке, но и чеховской традиции в смысле поиска новых сценических форм. Мне хотелось разбудить фантазию зрителей, по-новому используя освещение и очень скупо – сценографию, чтобы все внимание было приковано к артистам. Поначалу меня огорчало, что ваши солисты не привыкли импровизировать и получать от этого удовольствие. Но в конечном счете я остался доволен певцами. Мы стали друзьями.

Ольга КОНДИНА, солистка Мариинского театра:

– Я рада, что пою в этом спектакле, хотя партия Алисы Форд не совсем моя – чисто лирическая, без единой верхней ноты… Трудность была и в том, что в опере – сплошные ансамбли. Однако все это преодолимо. Работа с голландским режиссером доставила удовольствие. Он все делает спокойно, неспешно. Мы привыкли к иному – все кипит, переделывается, режиссер топает ногами, пыль стоит до потолка… А здесь мы подолгу разговаривали, одно трудное место повторили аж пятьдесят раз!

Правда, в одном мы все-таки разошлись. По замыслу режиссера, нам приходилось то и дело взбираться на высокий дощатый помост. У меня уже болела спина, у другой певицы подвернулась нога, но Эрик Вос упорно не желал делать ступеньки. Да и тяжеленные ширмы нам, женщинам, трудно перетаскивать с места на место. И вот тогда мы прибегли к крайней мере – на общем собрании участники спектакля обратились к режиссеру с официальным письмом. И добились-таки своего! Но это так, эпизод… А в целом, мы довольны и режиссером, и тем, что познакомились с этой гениальной оперой Верди.

Юрий НЕЧАЕВ, солист Большого театра России:

– Для каждого артиста спеть и сыграть партию Фальстафа – счастье, и я рад, что мне оно тоже выпало. Я уже шесть лет работаю на Западе, но, признаться, такого уровня голосов и уникального подбора тембров, каким располагает ваш театр в этом спектакле, почти не встречал. В записях “Фальстафа”, которые мне удалось послушать, даже в исполнении звезд итальянской оперы, нет ни одного ансамбля: каждый солист стремится выделиться, и музыкальная ткань оперы распадается. Поэтому особенно ценно то, что удалось здесь, в вашем спектакле.

Глеб АНТОНОВ, солист театра оперы и балета им. М.Джалиля:

– Эта опера – высший пилотаж и для певцов, и для оркестра. В партии сэра Форда я чувствую себя очень комфортно. Она моя и по голосу, и по диапазону. К тому же роль ревнивого мужа мне очень подходит, я и сам это пережил. Понравилось и то, что Эрик Вос с самого начала сказал, что мы должны быть одной семьей. Так и получилось. Большая и интересная работа сплотила нас, и мы трогательно заботились друг о друге. А впереди у меня ещё одна замечательная партия – Фигаро в опере Моцарта, над которой будет работать тот же состав участников и постановщиков.

Интервью взял