О месте политики в социальной сфере и о месте социальной сферы в политике рассуждает Государственный советник при Президенте РТ Рафаиль Хакимов.
В некоторых скандинавских странах зимой снижают цены на цитрусовые фрукты: чтобы люди больше их покупали, ели и, соответственно, меньше болели. Там здоровье понимают не просто как самочувствие одного отдельно взятого человека, а как национальное достояние. Ведь здоровый человек – это не просто хорошая рабочая сила. Это еще и экономия бюджетных средств: не нужно оплачивать страховые суммы, не нужно этого человека лечить. Мы же пока здоровье человека рассматриваем как исключительно его личное дело. В итоге имеем то, что имеем.
О здравоохранении нельзя думать с позиций рыночной экономики. Ни в одной стране нет такого понятия рынка, как в России. Мы практически полностью отказались от государственного регулирования, полагая, что рынок все расставит по своим местам, все отрегулирует, покажет, что нам необходимо, а что – нужно отмести в сторону. В нашей жизни исчезли ценности, которые мы накапливали десятилетиями. На самом деле рынок – лишь один из механизмов регулирования экономики, как, кстати, и демократия. Демократия, которая не учитывает интересы меньшинства, – не настоящая демократия.
В обществе всегда должны быть ценности, без которых оно нормально жить не может и не должно. Эти ценности – обручи, которые удерживают общество от разрушения. В числе таких ценностей – здоровье, образование, культура. У нас же на практике получается, что все это ушло на второй план, в итоге общество просто “разболталось”.
Формируя стратегию развития страны, наши руководители ориентируются в основном на… цены на нефть. В развитых странах думают в первую очередь о социальных приоритетах, об образовании. Если вы вложили в детей знания, то можете считать, что обеспечили свое будущее и будущее детей, будущее страны. Если сэкономили на образовании, то сэкономили и на будущем. Потому что богатая страна живет прежде всего за счет интеллекта, а не за счет сырья.
У нас все поставлено с ног на голову. Мы любую проблему связываем с ценами на нефть (есть высокие цены на ресурсы – есть будущее, а нет – будем перебиваться с хлеба на воду), а уже потом вспоминаем об образовании, здравоохранении, культуре. У нас “сырьевое” мышление, построенное на неправильном толковании рынка. И таким образом мы на долгие годы загоняем и себя, и последующие поколения в угол.
Если же ставить на первое место человеческий фактор, то надо строить всю политику абсолютно наоборот. В новой шкале ценностей нефть должна быть далеко не на первом месте, хотя мы очень много получаем от ее добычи. Нефть нужна как раз для того, чтобы увеличивать вложения в образование, здравоохранение, культуру. Если дети растут образованными, воспитанными и здоровыми, то страна, еще раз повторю, может не беспокоиться о перспективах развития. И никакая нефть, никакая труба нам не поможет, если мы начнем проигрывать в интеллекте развитым странам. Другой альтернативы нет.
И, на мой взгляд, приоритеты здесь постепенно меняются. Президент Татарстана не раз говорил о “жизни республики после нефти”. Этот тезис как раз и предполагает, что необходимо скорректировать вектор движения общества, максимально используя нефтяную составляющую. Помните, профессор Преображенский у Булгакова говорит, что разруха начинается в голове. Политика начинается там же. И вектор движения должен сначала поменяться в нашем мышлении. Тогда удастся изменить положение дел.
Невозможно решать социальные вопросы исходя из рыночных постулатов. Кто на кого работает: рынок на нас или мы на рынок? Если мы работаем на рынок, то конкуренты нас задавят очень быстро, что, кстати, и происходит в ряде отраслей. Если же заставить работать рынок на нас, то получим рост производства, повышение конкурентоспособности товаров, их продвижение на внешний рынок.
Давайте посмотрим на сферу здравоохранения. Ситуация в медицинской промышленности постоянно ухудшается, более того, у меня иногда создается впечатление, что идет целенаправленный развал этой отрасли. Федеральные ведомства, ссылаясь на рыночные механизмы, начинают закупать импортное оборудование и лекарства у кого угодно, хотя в стране есть предприятия, которые выпускают аналогичную продукцию. Приведу простой пример. Казанский медико-инструментальный завод выпускает продукцию по европейским стандартам. Эту продукцию покупают и в СНГ, и за рубежом. Возникает вопрос: почему падает уровень закупок продукции КМИЗа в Татарстане? Ситуация была бы понятна, если бы все медицинские учреждения были обеспечены продукцией предприятия на сто процентов. Но на самом деле это не так.
Кто-то может сказать, что импортная продукция лучше по качеству. Но возникает встречный вопрос: почему Германию, США, другие страны качество продукции казанского предприятия устраивает? Оно готово поставлять на республиканский рынок изделия, причем по цене в несколько раз ниже импортных аналогов. Соотношение “цена – качество” у местного предприятия намного лучше.
Чем отличаются стоматологические кабинеты (это набор оборудования для лечения больных) производства различных стран? Уровнем комфорта. В “навороченных” кабинетах и кресло поудобнее, и музыку вам могут включить, и предложат еще массу других прибамбасов. Но если говорить о качестве лечения, то во всех стоматологических кабинетах оно зависит от качества работы наконечника (рабочего инструмента) и бора. И, конечно, от умения врача. Так вот, лучшие в мире наконечники выпускает компания “Сименс”. Совместно с Казанским медико-инструментальным заводом. И зубные боры, и экологически чистые компрессоры мы также можем делать самостоятельно.
Президент Торгово-промышленной палаты России Евгений Примаков написал письмо Президенту России на эту тему. Он однозначно сказал, что в стране идет уничтожение медицинской промышленности. Несколько лет назад Правительство России согласилось взять зарубежный кредит, но не деньгами, а медицинским оборудованием и лекарствами. Мы получили так называемый связанный кредит. В итоге обескровили собственную промышленность. Зарубежные производители с большим удовольствием пришли на российский рынок, ведь, закупая дорогостоящую импортную технику, мы усилили зависимость нашего здравоохранения от внешних поставок. Хотя надо было все делать наоборот, а именно: помочь отечественным производителям продвигать собственные товары в зарубежные страны (у нас есть правительственные структуры, которые отвечают за подобную деятельность).
Понятно, что продавать за рубеж нефть намного интереснее, чем машиностроительную продукцию. Но нужно заниматься и этим. Посмотрите на развитые страны. Они стимулируют любой экспорт, дают под него правительственные гарантии. Если вы вывозите из Италии вино, то вам сразу компенсируют затраты. Если продаете в Россию мясо, то вам даже необязательно заключать договоры и думать о прибыли. Достаточно поставить штамп на российской таможне, что вы пересекли границу. Все остальное сделают за вас. Вот как там стимулируют экспортные поставки! А у нас экспортеры месяцами пытаются выбить из финансовых органов возврат НДС.
Известному российскому кардиохирургу Ринату Акчурину казанские производители подарили алмазный скальпель. Это вечный инструмент и, конечно, дорогой. Ведь сколько труда, особенно интеллектуального, нужно затратить, чтобы сделать подобное. Если иметь в виду “свободный рынок”, ориентироваться только на него, то такие инструменты выпускать не имеет смысла (ну сколько в мире хирургов, которых можно сравнить с Акчуриным?)… Можно шлепать тихонько простенькие боры или одноразовые шприцы и с завистью смотреть на современную западную продукцию. А можно заниматься наряду с выпуском массовых изделий и высокими технологиями. Развивать с этой целью науку, растить ученых. И быть лидерами в своей отрасли, теснить конкурентов, в том числе зарубежных. Это выбор государства, это выбор пути стратегического развития.
Мало кто у нас знает, что у Татарстана есть собственный телескоп в Турции. Зато об этом знают многие турки. Туда, где он установлен, их возят на экскурсии. Надо сказать, что это первый в Турции полутораметровый телескоп. Прибор обслуживают наши астрофизики, они работают в Казанском университете. Я спросил у астрономов, которые обратились ко мне за помощью (телескоп все-таки нужно содержать): а как мне объяснить в Правительстве – зачем республике нужен такой телескоп, зачем нам вкладывать в него средства? Мне ответили: такая техника, такое оборудование – показатель уровня развития общества, его возможностей. Не знаю почему, но мы не гордимся этим телескопом, хотя на нем работают ведущие ученые из многих стран. Когда телескоп “сбивается” (такое бывает), то вызывают команду специалистов из Казани. И во всем мире знают, что здесь работает казанская школа астрофизиков.
…Нет, согласитесь, не все можно и нужно измерять с точки зрения свободного рынка.
