Тысячи добровольцев со всей страны уже почти месяц устраняют последствия экологической катастрофы на Черном море. 15 декабря в Керченском проливе потерпели крушение два танкера, перевозивших 9 тыс. тонн нефтепродуктов, половина из которых оказалась в море. От разлива мазута погибли дельфины, рыбы, птицы. Спасать море и его обитателей бросились и волонтеры из Татарстана. В интервью «РТ» они рассказали о масштабе беды, с которой борются в основном женскими руками.

3 ТЫСЯЧИ В СУТКИ ЗА ПРОЖИВАНИЕ

Карине Боженковой из Альметьевска 26 лет, она работает сервис-менеджером в глэмпинге, а в свободное время уже много лет волонтерит. Узнав о трагедии на юге России, девушка не смогла остаться в стороне и решила провести новогодние каникулы в зоне бедствия.

– Я нашла волонтерскую группу в «Телеграме», заполнила заявку на сайте «Добро.ру» и, не дожидаясь одобрения, поехала в Анапу, в поселок Витязево. 30 декабря купила билеты на самолет Казань – Сочи. Перелет стоил космических денег: на дорогу туда-обратно у меня ушло 54 тысячи рублей плюс такси и «Ласточка» из Сочи до Витязево. Благо к Новому году премию дали и накопления небольшие были. Новый год я встретила на улице в Сочи, потому что гостиницы стоили нереальных денег, 1 января выехала в Витязево, добралась до места поздно вечером, – рассказала Карина.

Девушка надеялась, что в Витязево откликнувшихся на беду волонтеров встретят радушно, предоставят жилье. Но не тут-то было: ушлые владельцы гостевых домов заломили цены за проживание.

– За грязную, без отопления, комнатушку, в которой даже уборку не сделали после туристического сезона, с меня попросили 3 тыс. рублей в сутки. Я умоляла хозяина о скидке: дескать, я же не отдыхать и развлекаться приехала, а спасать в том числе его бизнес. Но бесполезно, – продолжает Карина. – Зато в волонтерском штабе все отлично организовано: нам выдали костюмы химзащиты, местные жители постоянно приносили воду и еду. Сам штаб – это огромный ангар мебельной фабрики, который, как я поняла, предоставил хозяин бизнеса, два экскаватора тоже дали частники. Расходники, фильтры для масок, которые нужно менять каждые полчаса-час, сорбенты, которые мы по будильнику пили каждые два часа, тоже привозили местные жители. А жители других регионов отправляли нам куар-коды для получения необходимых товаров на ПВЗ, который был через дорогу от пляжа. Чиновников, представителей местной власти ни я, ни те волонтеры, которые работали там с первых дней после катастрофы, на пляже не видели.

ВОРОЧАЛА ПЕСОК И ОТМЫВАЛА ПТИЦ

По словам Карины, большинство волонтеров на пляже – девушки, хотя ворочать пропитанный мазутом песок – работа совсем не женская.

– В первый день я с непривычки, как и многие, сорвала поясницу и ключицу. Там пласт 10 на 100 метров мокрого песка с мазутом, толщина слоя – сантиметров 25. Мы его снимаем, убираем, а под ним еще такой же пласт, как слоеный пирог. На следующий день приезжаем, будто ничего и не делали: после шторма на берег выбросило новую партию мазута. Это черное месиво нагревается на солнце, запах стоит ужасный, голова кружится, многих при мне увозили с пляжа на скорой с отравлением.

Изнурительную работу по сбору загрязненного песка девушка чередовала со спасением животных и птиц, которых надо было выловить и отмыть от мазута: два дня с лопатой на пляже, два дня – с птицами.

– С животными работать легче физически, но тяжело морально смотреть, как они умирают… Есть определенный протокол: ни в коем случае в море нельзя заходить к птице. Надо дождаться, пока она сама выйдет на сушу, и потом сетью ловить. Обязательно надо быть в защитных очках, потому что бывало такое, что птицы волонтерам глаза выкалывали. Потом мы быстро доставляли птиц в штаб и там отмывали каждую вдвоем-втроем. На одну птицу уходило по 4,5 часа времени. Также отмывали черепашек, вышедших на берег, – рассказала Боженкова.

«ЛЕТНЕГО СЕЗОНА НЕ БУДЕТ»

В громкие заявления властей Краснодарского края и отельеров, что к летнему сезону море и пляж в районе экологической катастрофы будут готовы к приему туристов, Карина не верит. Говорит, если увидеть своими глазами масштабы бедствия, становится ясно, что работы там не на один год.

– Весной, когда станет жарко и мазут будет греться сильнее, думаю, находиться там будет очень опасно для всех, – считает девушка.

– А сама ты, отправляясь на побережье, осознавала риски для своего здоровья? – поинтересовалась у Карины корреспондент «РТ».

– Я понимала, что вред здоровью огромный, мы все это понимали. Девочки, которые планировали забеременеть, но поехали спасать море, теперь отложили свои планы минимум на год. Но ведь мы же должны думать и о будущих поколениях, которым нужна чистая земля, чистые моря, чистые реки. Если не будет таких добровольцев, как мы, экологическая катастрофа может захватить всю страну.

На пляже в Витязево волонтер из Альметьевска проработала неделю, потом пришлось вернуться домой, на работу. Но в начале февраля девушка собирается взять двухнедельный отпуск и снова отправиться спасать Черное море.

«ЛОПАТАМИ КАТАСТРОФУ НЕ УСТРАНИТЬ»

О том, что к ликвидации последствий экологической катастрофы срочно нужно подключить профессионалов, говорит 37-летняя тревел-блогер из Казани Кристина Бочарова. В Новый год она была в Краснодарском крае и тоже не смогла пройти мимо беды.

– Решила задержаться хотя бы на пару дней, помочь. Когда я там побывала, ощутила настоящий ужас и даже безысходность. За два часа мы втроем очистили малюсенький кусочек пляжа, собрав 25 мешков мазута. Работе нет конца и края. Пока я не оказалась на месте, думала, все не так страшно, – признается Кристина. – По правилам работать нужно два часа, потом перерыв на свежем воздухе и снова два часа, иначе очень сложно, запах ядовитый. Волонтеры просеивают песок вручную, а ночами, как могут, отмывают птиц от мазута. Но лопатами и руками волонтеров экологическую катастрофу не устранить. Нужна профессиональная помощь спасателей, ветеринаров, специалистов химзащиты, нужны сорбенты, другие препараты, нужна специальная техника!

Отметим, что 9 января Президент РФ Владимир Путин раскритиковал власти Краснодарского края в связи с чрезвычайной ситуацией, заявив, что они делают недостаточно для того, чтобы минимизировать нанесенный природе ущерб.