Сколько татарстанских контрактников отправляется на боевое слаживание и куда? Какие мотивы являются движущими для новых желающих пойти защищать Родину? Помог ли центр «Батыр» ускорить в Татарстане набор на военную службу? Много ли сегодня среди контрактников иностранцев и женщин?

На эти и другие вопросы отвечает заместитель начальника пункта отбора на военную службу по контракту Казани майор Рустам Сафиуллин (на снимке). В беседе с ним мы сознательно ушли от вопросов о льготах и социальных гарантиях для военнослужащих, так как об этом наша газета неоднократно сообщала. В разговоре с собеседником мы сконцентрировались на тенденциях набора, мотивах и сложном выборе будущих воинов.

– Рустам Рифович, в конце года принято подводить итоги. С какими показателями Татарстан завершает набор на контракт и как эти показатели можно оценить на фоне общероссийских?

– Количество подписавших контракт с Минобороны в разы больше, чем в прошлом году. И их число постоянно увеличивается, приток желающих служить Родине продолжается. Служба по контракту сегодня уже не воспринимается как нечто из ряда вон выходящее. В семьях очень многих наших соотечественников есть родственники, близкие, которые проходят военную службу на передовой.

На своей недавней прямой линии с согражданами Президент Владимир Путин сообщил, что с начала года на контракт принято 486 тысяч человек – больше, чем планировалось. Это действительно очень солидная цифра, особенно если учесть, что ранее в ходе частичной мобилизации бойцов было призвано как минимум в полтора раза меньше. Татарстан на этом фоне смотрится весьма достойно – в республике с начала года контракт с Минобороны подписали более 10 тысяч человек. И цифра эта пока предварительная.

Здесь я так скажу: патриоты в стране не перевелись. Популярность контрактной службы связана не только с высоким денежным довольствием военнослужащих в зоне специальной военной операции и с имеющимися социальными мерами поддержки, но и с одобрением общества. Жители России приняли и поддерживают тот факт, что ребята отстаивают стратегические интересы нашей Родины на западных рубежах. А это для бойцов крайне важно – чувствовать за собой надежный тыл и знать, что их семьи окружены вниманием и заботой.

– А что можно сказать о портрете среднестатистического контрактника?

– Он в последнее время стал заметно моложе. Это основная тенденция, которую мы наблюдаем. В прошлом году условный татарстанский военнослужащий по контракту был мужчиной в возрасте старше 40 лет, часто ближе к 50 годам. Что вполне объяснимо: это человек, родившийся еще в Советском Союзе, так сказать идейный, с убеждениями.

Сейчас же среди обратившихся много молодежи до 35 лет – тех, кто отслужил по призыву или вообще не служил, призывники-срочники. Эта категория добровольцев записывается на контракт в массовом порядке. Раньше мы наблюдали это явление в виде исключения.

Вторая тенденция состоит в том, что сам набор заметно увеличился. В начале года на службу по контракту наша республика отправляла в воинские части в среднем по 30 человек ежедневно, а сегодня – уже по 40–45. Татвоенкомат обычно формирует по две большие команды ребят в неделю. Снаряжаем автобусы, комфортабельные, с кондиционерами, которые убывают по вторникам и пятницам. Транспорт предоставляет Правительство республики.

– Куда убывают подписавшие контракт?

– В основном в Ростовскую область, где имеется крупный учебно-распределительный центр. Кроме того, часть наших ребят попадает в учебный центр Воздушно-десантных войск в Рязанской области. Отправляем всех централизованно, чтобы наши земляки не только выехали, но и службу проходили вместе – в одной воинской части, в одном подразделении. Так им эмоционально легче. И в целом проще друг другу помогать.

Сразу по прибытии в воинскую часть призывники становятся на все виды довольствия. И по решению командира согласно программе проходят доукомплектование, боевое слаживание, физическую подготовку, стрельбы. Размещаются в общежитиях со всеми бытовыми условиями, все обеспечены трехразовым горячим питанием.

– Как вы оцениваете эффективность работы открытого летом центра по набору на контракт «Батыр»?

– Исключительно с позитивной стороны. Казанский центр «Батыр» и аналогичные пункты по набору в Набережных Челнах и Альметьевске заметно разгрузили работу Татвоенкомата и муниципальных военных комиссариатов. Эти пункты можно смело назвать многофункциональными центрами по-армейски, где к каждому соискателю применяется персональный подход. Учитываются образование, навыки кандидата, направляем каждого на соответствующие должности.

Работают наши центры по принципу одного окна: кандидату нужен только паспорт и желательно военный билет. Остальные документы на гражданина в базе уже имеются, и это помогает быстро сформировать личное дело на каждого контрактника. В Казани в расположенной рядом поликлинике кандидат проходит полный врачебный осмотр, получает медицинское заключение. И все это в течение суток, максимум – двух дней.

При этом «Батыр» работает круглосуточно, что удобно, к примеру, для иногородних. В случае необходимости прибывшего в город встретят на вокзале, накормят горячим и, если ему негде переночевать и ждать оправки, разместят в общежитии. Благодаря центрам в Набережных Челнах и Альметьевске кандидаты имеют возможность оформить документы для заключения контракта, не выезжая в Казань. Приехать в Татвоенкомат нужно только для окончательного убытия на службу.

В день отъезда все кандидаты – и республика об этом также позаботилась – получают полное обмундирование, нательное белье, теплые вещи, утепленные резиновые сапоги, аптечки, а также сухпаек и питьевую воду в дорогу. Такие условия набора значительно облегчили его процедуру и, несомненно, добавили общей привлекательности контрактной службе.

– А что можно сказать о такой форме ее популяризации, как телемарафон «Все СВОи», который состоялся в Татарстане 17 октября?

– В обществе давно назрела необходимость открыто говорить, что наша страна находится на переломном этапе своего развития. Что Родина ведет сложную по своим характеристикам специальную военную операцию. Что все слои общества – от руководства республики до рядовых жителей, предприятия и компании, представители бизнеса, разных конфессий, волонтеры – все вовлечены в работу по обеспечению нашей победы в СВО. Мне показалось, что такой уникальный в масштабах всей страны телемарафон наглядно отразил идущие идеологические подвижки в обществе, позволил нам воочию увидеть своих героев, услышать рассказы об их подвигах.

– Поддержку общества вы ощутили именно на телемарафоне?

– Лично я почувствовал это гораздо раньше, в первые дни спецоперации. В Татвоенкомате мы тогда только приступили к набору первых добровольцев для отправки в зону спецоперации, и я увидел множество незнакомых для себя людей, которые буквально рвались защищать Родину. Эти мужчины выстроились в огромную очередь в здании нашего военкомата, очередь на два этажа, хвост очереди был на улице. Горячие глаза этих людей надо было видеть! У каждого были свои внутренние мотивы отправиться на передовую, но всех их объединили любовь к Родине и желание внести свою лепту в победу.

Эти люди были настоящими патриотами. Многие – сторонники «Русской весны», уже имевшие опыт участия в боевых действиях в Донбассе с 2014 года. Они первыми по зову сердца откликнулись на происходящее. Подчеркну: этот порыв, идущий из самых недр общества, я наблюдал, когда еще не было объявлено о социальных гарантиях военнослужащим, льготах и мерах поддержки семей.

У каждого, кто готов пойти на передовую, свои мотивы. Кто-то идет из убеждений. Другого привлекают хорошие денежные выплаты. Третий пришел, чтобы получить социальные гарантии для своих детей, например, чтобы его ребенок поступил по квоте в вуз. А четвертый захотел доказать своему сыну, что сам он чего-то стоит. У всех разные причины сделать этот непростой выбор

– Рустам Рифович, изменилось ли что-то со сроками контракта?

– Нет, все остается по-прежнему: контракт заключается минимум на год.

– По истечении он продлевается?

– Говорить «продлевается» некорректно. В указе Президента РФ есть только три основания для увольнения с контрактной службы: достижение предельного возраста, признание негодности по состоянию здоровья, возбуждение уголовного дела против военнослужащего с последующей отправкой в места заключения.

Завершить контракт успели лишь те бойцы, которые подписывали его на два-три месяца в самом начале СВО, до начала частичной мобилизации. Но даже такие ребята, отдохнув дома, набравшись сил, часто возвращались на передовую. Возвращаются сегодня и специалисты частных военных компаний – уже в качестве заключивших официальный контракт с Минобороны.

Словом, идут настоящие мужчины. Идут защищать Родину и свои семьи. Идут даже те, кто поначалу раздумывал, сомневался. Понимаете, если в сознание в самом начале закралась мысль, возникло желание служить, сыграл некий мужской генетический код, то такой человек рано или поздно уйдет по контракту, рано или поздно наденет военную форму и с оружием в руках будет в зоне СВО отстаивать интересы России.

– На одной из пресс-конференций вы рассказали, что в Татарстане подписывают контракты жители других регионов страны и даже иностранцы. Рустам Рифович, нет ли у вас каких-то конкретных историй об этом?

– Пожалуйста. Выпускник Казанского медицинского университета из арабской страны, отлично владеет русским языком, влюбился здесь в казанскую девушку. И чтобы стать гражданином России, он подписал контракт, прошел отборочные мероприятия и убыл в зону СВО. Его провожала девушка. Здесь я поясню: через полгода службы в наших Вооруженных силах иностранцы получают право подать ходатайство на упрощенное получение российского гражданства. Мотив? Конечно! Сейчас парень с Ближнего Востока служит санитаром в эвакуационной группе. Служит достойно. По последней информации, которая у меня имеется, он уже вынес на себе с передовой семерых или восьмерых раненых бойцов.

И таких иностранцев у нас немало – кто-то тоже студент, кто-то на работу приехал, у всех разная судьба.

Есть еще пример группы девятерых кубинцев. Сначала они работали строителями в Москве, потом переехали в Казань. Здесь влюбились в наш прекрасный регион, столицу республики. Спустя некоторое время после начала спецоперации пришли к нам в военкомат. Говорят, что увидели рекламу службы по контракту, хотят посредством ее прохождения получить российское гражданство. На руках у них были документы о прохождении двухлетней срочной службы у себя на родине, на Кубе, имели достаточные навыки владения боевым оружием. Так что вскоре жители Острова Свободы прошли отбор, заключили контракт, сейчас тоже находятся на передовой.

Ребята все серьезные, при этом очень доброжелательные. Все знали, куда едут, все они отлично представляли, какие там, «за ленточкой», труд, риск, серьезная мужская работа. В день убытия из Казани в воинскую часть кубинцы – а людьми они оказались темпераментными – устроили в автобусе трогательное прощание, танцуя и распевая на русском языке песни вместе с другими контрактниками. Прекрасно влились в воинский коллектив.

– А какие у иностранцев условия службы? Есть ли какие-то преимущества?

– Кроме получения гражданства, других преимуществ нет. У них те же первоначальные единовременные выплаты и льготы, высокое денежное довольствие.

Вообще, у каждого, кто готов пойти на фронт, свои мотивы. Кто-то идет из убеждений, чтобы защищать, как он говорит, Русский мир. Другого привлекают хорошие денежные выплаты. Третий пришел, чтобы получить социальные гарантии для своих детей, например, чтобы его ребенок поступил по квоте в вуз. А четвертый захотел доказать своему сыну, что сам он чего-то стоит. Да, именно так: нередко это вопрос чести, возможно, самый важный в жизни мужчины. Знаете, у всех разные причины сделать непростой выбор. Всем мы в военном комиссариате неизменно говорим “спасибо” – и при инструктаже на отборе, и при отправке.

Я лично провожаю наших ребят в дни отправок. И всегда, заходя в автобус перед убытием группы новоиспеченных бойцов, обращаюсь к ним с напутственным словом: «Добро пожаловать в нашу военную семью! В дружную семью настоящих патриотов!»

– А из каких еще российских регионов оформляют контракты в Татарстане чаще всего?

– В основном из соседних – Марий Эл, Чувашии, Кировской, Свердловской областей. Буквально недавно из Казани отправили целую группу контрактников, приехавших на оформление документов с Минобороны из Нижнего Новгорода. Здесь мотивы тоже очевидные. Это не только хорошие единовременные денежные выплаты, которые в данных регионах отсутствуют. Тут и выдача обмундирования, и организованный трансфер. Мы также оплачиваем жителям других регионов дорогу из дома до Казани, размещаем бесплатно. Еще один немаловажный фактор – Татарстан активно помогает «гуманитаркой» своим воинским подразделениям, и это ни для кого не секрет. Здесь, между прочим, велика роль социальных сетей, где Татарстан – этакий бренд.

– А много ли на контракт приходит женщин?

– С начала года – около ста, в основном идут на службу в медицинские части. Здесь, кстати, тоже есть кандидаты из-за пределов Татарстана. В качестве медсестер на днях снарядили в зону СВО двух девушек из Сибири и одну из Казани – санитаркой.

– В этой связи вопрос: как вообще обстоят дела с набором медиков?

– Вот что я тут отмечу: когда мы начали активную информационную работу по набору на контракт, первыми, кто отозвался, были именно они, медики. Было много работников городских больниц, службы скорой помощи, в том числе женщин – врачей, фельдшеров, санитарок. Некоторые сегодня до сих пор на передовой, все почти каждый день совершают профессиональный подвиг.

Также именно татарстанские врачи разработали для участников боевых действий в зоне СВО уникальную аптечку, в составе которой все важнейшие медицинские препараты – от жаропонижающих и обезболивающих до эффективных кровоостанавливающих, а также витаминов. Иногда какой-то специфический медикамент в ударной дозе имеет определяющее значение. Скажите, если на передовой у бойца острая боль, то о каком выполнении боевых задач может идти речь? Вопрос жизни и смерти – способность при ранении быстро остановить кровотечение. Наша аптечка помогает решать все проблемы на месте.

– Как насчет ограничений по судимости? Берут ли сегодня осужденных на военную службу после истории с ЧВК «Вагнер»?

– Каждого, кто к нам обращается, мы подвергаем проверке. С каждым беседуем, внимательно изучаем личное дело. Некоторые соискатели в прошлом оступались по молодости, но многие из них давно стали вполне добропорядочными людьми. Уверяю: контракт подписываем далеко не со всеми.

С частными военными компаниями, которые комплектовали свои ряды в том числе за счет осужденных, военкоматы не работают. Здесь мне особо ответить нечего. Обращаю ваше внимание, что контракты с участниками военных действий в рамках ЧВК с государством не заключались. Должного документального учета там нет. И это главная проблема, когда в дальнейшем речь заходит о выплатах и социальных гарантиях.

– Рустам Рифович, вы сами в прошлом – участник боевых действий. Не могу не спросить вас: как вам видится дальнейший ход спецоперации?

– Я нисколько не сомневаюсь: не за горами тот момент, когда у нас будет новый День победы. Для этого подавляющее большинство из нас вносит свой посильный вклад. Со своей стороны армия и флот Родину не подведут. Быть в России новому поколению героев!