„Кюрэ меняет ремесло”
— Мы решили прибегнуть сегодня к приемам западно-европейского обозрения, в котором, вместо обычных 3—4 актов пьесы, зрителю показывается 30—40 небольших эпизодов — динамичных, красочных веселых.
— Дать сатиру на буржуазное общество, осмеять ряд ярких, пусть утрированных, его представителей — вот задача спектакля.
Так говорил постановщик пьесы "Кюрэ меняет ремесло" И. К. Вейсбрем в своем вступительном к спектаклю слове.
Итак, задача первая показать зрителю новый для него вид театрального представления.
Возникает невольный вопрос:
— Но, ведь, для западно-европейского обозрения, — с его 30 — 40 эпизодами, с его танцами, номерами варьете и эксцентрикой, — пишутся, наверное, и специальные вещи?
Вряд ли в обозрение переделываются, допустим, комедии Мольера или трагедии Расина, путем механического деления каждого их акта на 10 частей и введения эксцентрики, в виде пары негров?
Между тем, над пьесой Вотейля „Кюрэ меняет ремесло" постановщик проделал именно такую операцию. Пьесу искусственно, часто не совсем логично, разрезали на 15 частей (вместо 4 актов), добавили немного эксцентрики, кое-что от джазовской музыки — и все.
Выиграла ли от этого пьеса? По-моему, только проиграла. Отдельные эпизоды, выделенные искусственно, стали бессодержательными и скучными. Таковы эпизоды: „Кюре представляется публике”, „Малага старых владельцев”, „Май литтль Джим". Дробление не только не усиливает динамику спектакля, но затягивает темп последнего. Четырнадцать антрактов, из которых, увы! — многие слишком продолжительны, расхолаживают зрителя, начинают его быстро нервировать. Хорошо работавший на просцениуме эксцентрик Козлов, конечно, не мог справиться с неблагодарной задачей — в одиночку развлекать публику на протяжении целого вечера.
Вторая задача — сатира на буржуазное общество - разрешена тоже не блестяще.
Сатиры в спектакле почти нет, спектакль беззлобен И, право, элементы адюльтера, которых в пьесе порядочно-таки подаются зрителю не в сатирическом разрезе, а „всерьез", как нечто самодовлеющее.
В целом, постановка-опыт, но не из удачных.
Значительно лучший отзыв можно дать об исполнении И Минаева (г-жа. Кузина), и Крупская (Женевьева и Астангов (кюрэ), и Жаров (Пьер) и Волков (монсиньор), и Зиновьев (г-н Кузин) — все они составили крепкий актерский костяк спектакля. Но досадно было видеть, как многие из них „страдали" от раздробленности спектакля, невольно размельчая создаваемую фигуру.
Всяческих похвал заслуживает оформление спектакля, сделанное художником Миллером. Оно и просто, и выразительно, и удачно. Смотря на работу художника, веришь, что именно на таком принципе строится оформление заграничных ревю, не совсем-то удачно пересаженных впервые на казанскую почву.
М. Симский.