Из ряда татарских волостей Арского, Мамадышского и Мензелинского кантонов недавно писали:
— Если дни арабского шрифта сочтены, то зачем морочить детям головы двумя алфавитами!
Что же сделал Наркомпрос, чтобы избавить детей от бесполезной утомительной работы.
В беседе с нами тов. Рахматуллин сообщил:
— В учреждениях НКПроса текущий учебный год начался по прежнему плану, когда окончательный переход на яналиф предполагалось осуществить в течение пяти лет. Но в связи с решением о сокращении срока до двух лет, мы разослали всем культурно-просветительным учреждениям циркулярное письмо, которое указывает практические пути форсирования яналифизации.
Со второй половины этого учебного года первые группы школ первой ступени окончательно переходят на яналиф. Решительно изгоняется старый алфавит также из школ ликвидации неграмотности.
В остальных школах немедленный переход на яналиф затрудняется отсутствием учебников. Но и здесь мы нашли выход. Мы предложили всем школам отказаться от употребления старого алфавита в письменных работах учащихся.
* **
Крестьяне воспринимают новый алфавит, как некое откровении, которое должно осветить их сознание новым светом. Яналиф прямо противопоставляется исламу, жестоким законам шариата. Это поняли и приверженцы нового — передовая часть крестьянства и приверженцы старого — муллы.
Отмечен не один десяток случаев, когда муллы в мечетях и на духовных беседах выступали против яналифа. Введение яналифа, по мнению мулл, означает гибель ислама. В этом духе в отдельных местах ведется неустанная „разделительная" работа. Но крестьяне-передовики отмахиваются от этих назойливых раз’яснений; от велеречивого муллы они идут к избачу и требуют:
— Когда будешь обучать нас яналифу?
Тов. Рахматуллин еще на III пленуме ВПК яналифа сделал интересное вычисление. По переписи 26 года в Татарской республике грамотных татар насчитывалось 418 тысяч. Теперь, в связи с усиленной работой по ликвидации неграмотности, число их очевидно, не меньше 450 тысяч. Если исключить из этого числа людей старше 40 лет и младше 15-ти, а также нетрудовые элементы и квалифицированные читательские кадры, которые без посторонней помощи смогут изучить яналиф, и то по перед нами будет колоссальная цифра: 150—180 тысяч!
Вот та многочисленная армия, которая считает себя грамотной, но которую нам в ближайшее время нужно обучать грамоте. В этом году мы должны обучить яналифу не меньше 50 тысяч грамотных на старом алфавите рабочих и крестьян.
Осуществимо это или нет? Наркомпрос рассчитывает, что для обучения яналифу уже грамотных на старом алфавите достаточно полутора-двухмесячных курсов. Не преуменьшен ли срок?
Чтобы остаться беспристрастными, предоставим слово тов. Гиматутдиновой.
* * *
На-днях в Рабочем Дворце Заречья, в присутствии нескольких сот рабочих, тов. Гимранов делал доклад о яналифе.
Пожилая работница с Ленинской фабрики в прениях по докладу говорила:
— Напрасно боятся нового алфавита. Ни с какими учителями я не занималась, но уже хорошо разбираю новый алфавит. Без труда читаю газеты и книги.
Это и была тов. Гиматутдинова. Она, как и ряд других выступавших на собрании рабочих и работниц, настойчиво требовала, чтобы в районе была немедленно развернута широкая сеть кружков и ликпунктов яналифа.
— До сих пор профсоюзы и др. организации не сделали ничего, чтобы помочь вам изучить яналиф — говорили рабочие Заречья.
Сетования эти справедливы. Не только профсоюзы, но в комсомольские и партийные организации до сих пор не встряхнулись. Как будто реализация яналифа их не касается!
* * *
На „Спартаке" один из рабочих указывал на сложность новой орфографии
— Мне кажется, в новой орфографии употребляется очень много лишних букв.
В новой орфографии, действительно, есть некоторые неясности. Они должны быть устранены.
С этой целью НКПрос весной этого года созывает орфографическую конференцию. Для того, чтобы в своей работе конференция могла учесть мнения широких масс и все существующие татарские говоры, на места разосланы специальные анкеты. Наряду с этим необходимо вопросы орфографии вынести на обсуждение рабочих собраний. Наркомпрос почему-то считает это излишним.
Ars.