Самая обыкновенная история.
Обыкновенная потому, что касается она одного из многих случаев увольнения.
Но есть в этой обыкновенной истории и свои особенности, при чем довольно возмутительного свойства, из-за чего ее стоит особенно выделить.
Случилась эта история в Мельтресте. Случилась потому, что руководители сего почтенного учреждения страдают военно- боязнью.
Понимать это надо так. Руководители Мельтреста боятся не военной опасности, не нашествия на их трест каких-либо твердолобых империалистов, а опасности, исходящей, если можно так выразиться, от военных людей, от людей, демобилизованных из Красной армии.
Не нравится руководителям Мельтреста военный защитный цвет. И если в мель- трестовское стадо попадет „паршивая* военная овца, уже будьте благонадежны. Мельтрестовские руководители сумеют выжить неблагожелательный военный элемент...
15 марта 1927 года появляется в Мель- тресте приказ за № 109, в котором правление треста сообщает о сокращении 9 работников конторы.
Сокращение, так сокращение.
Ну кто же будет возражать против национализации управленческого аппарата треста, тем более, что вся эта рационализация идет за счет демобилизованного начсостава и красноармейцев, ибо из
9 человек сокращенных 6—бывшие военные люди.
Против такой „рационализации* возразить что-либо трудно. Ее можно только крепким словом обругать.
Так поступил один из уволенных Лавров и решил добиться своего восстановления на работе.
До Мельтреста Лавров работал в хлебном отделе Госбанка, был там на хорошем счету как специалист по мукомольному делу.
Коммерческий директор Мельтреста Батяйкин все время звал Лаврова к себе в трест, предлагая ему более выгодные условия и работу, чем он имел в Госбанке. Лавров, наконец, согласился* и в июне
1926 года перешел в Мельтрест.
Там его сначала поставили на работу коммерческого корреспондента, потом перевели в производственный отдел, а затем поручили ему наладить оперативный учет—статистику и учет транспортных операций.
Со всей этой работой Лавров справлялся и, как видно, не без успеха, так как никто из руководителей Мельтреста ни разу не заявлял кому-либо, что Лавров с работой не справляется.
По личной просьбе Лавров был переведен, после того как наладил оперативный учет, на работу в качестве калькулятора в производственный отдел. И здесь он совершенно неожиданно узнает 15 марта
1927 года о своем увольнении.
Лавров удивлен. Да и есть чему удивляться.
Зачем же его сманили из Госбанка? Почему ему никто ни разу не говорил о том, что он не справляется с работой?
Но к кому апеллировать?
Не к Батяй^ину же, которому Лавров стал чем-то неугоден и который сам настоял на его сокращении* Не к другим же руководителям Мель-треста, которые стоят за увольнение де-мобилизованных из треста и за неприем на работу переменников только потому, что их будет „отвлекать* Красная армия.
Лавров решил пожаловаться в комслуж и в комиссию по устройству демобилизованных при ТатЦИК'е.
Комслуж, как это и полагается подха-лимствующему комслужу, спрятал заявление Лаврова под сукно. Действительно, стоит ли ссориться из-за какого-то там Лаврова с начальством.
Обратила внимание на заявление Лаврова лишь комиссия при ТатЦИК'е. Выяснила комиссия все обстоятельства д-ла и обратилась в Наркомтруд с просьбой о восстановлении Лаврова в должности, как неправильно уволенного, ибо обнаружила комиссия, что некоторые сокршценные в Мельтресте должности были под шумок и под другими названиями восстановлены, и на место Лаврова взят другой работник с жалованьем уже не в 75, а в 100 рублей в меевц.
Наркомтруд требует 15 июля от Мель-треста об‘яснить мотивы увольнения Лав- рова* Мельтрест только 3 августа соизволил дать ответ.
Наркомтруд не удовлетворен ответом, требует 9 августа созвать РКК, но РКК созывается только 22 августа и то только под угрозой привлечения к ответственности руководителей Мельтреста.
РКК, как и полагается „домашней*, прирученной РКК, все увольнения утверж-дает.
Как явно неправильное решение, Нар-комтруд постановление РКК отменяет и разрешает Лаврову обратиться в сессию.
Долго-ли, коротко-ли—разобрала Труд- сессия дело. И...
Ну, что бы вы думали мудрая Трудсе- сия постановила. Она признала увольнение Лаврова правильным.
Только кассационная коллегия Главсуда отнеслась к делу не формально, а по „существу".
Кассационная коллегия отменила решение Трудсессии и предложила вторично пересмотреть дело, признав, что отношение к делу Лаврова: „формально правильно, а по существу издевательство*.
Но какое кому дело до издевательства над Лавровым, вот уже десять месяпев живущим с двумя детьми на мизерное жалованье жены и содержащим еще старушку мать.
Лишь бы было все формально правильно.
Однако, все-ли формально правильно?
Нет.
Мельтрест не имел никакого права со-кращать ни Лаврова, ни еще 5 человек демобили юванно»х так просто, одним рос-черком пера. Да собственно, какое тут сокращение, когда Мельтрест просто вы-кинул демобилизованных и взял на их место других.
Думается, что одним только ра решением дела Лаврова здесь ограничиться нельзя. Руководители М( ль треста должны быть привлечены к ответственности за издевательское отношение к демобилизован' ым. Это сделать необходимо. Случаи, подобные мельтрестовскому, не единичны.
Н. Креннович.