Б рамочном отделении кожзавода «Спартак» пошли разговоры:
— Комсомольцы организуют коммунку. Выдумщики! Спокойно не работается, опять что-то придумали.
Четверо рамщиков, несмотря на все пересуды, создали коммунку. Они решили доказать, что коллективом работать лучше. Инициативу комсомольцев подхватила партийка Стрюкова, затем к коммунарам присоединилось еще пять человек.
В первый же день работы коммунке не хватило щитов для набивки кож. Браковщица Россощук категорически заявила, что щитов нет. Робота, вероятно, была бы сорвана, если бы не пришла на помощь другая браковщица Беляева, которая нашла спрятанные кем-то щиты и отдала их коммунарам.
На следующий день снизил выработку комсомолец Багдевич. Когда ему стали делать замечания, он заявил:
— Выйду я из вашей коммунки. Один я—хочу работаю, хочу—-гуляю.
Поступок Багдевича деморализующе подействовал на некоторых комсомольцев. Остальные же решили драться за коммунку до конца.
Комсомолец Талицын требовал исключить Багдевича из комсомола, его поддерживал секретарь цех'ячейки Лялин. Остальные члены Бюро предлагали дать ему лишь строгий выговор с предупреждением. Большинство оказалось на стороне членов Бюро, примиренчески отнесшегося к дезертирству Багдевича.
Заклеймив труса Багдевича, ребята, не покладая рук, работали над укреплением коммуны. К этому времени начали и в других цехах создаваться коммуны. Лощильщики Лялин и Мамаев в своем цеху сформировали три коммунки во всех трех сменах в количестве 14 человек. В коммуны вошли все рабочие, за исключением учеников.
Заметно повысилось производительность труда. Рамщики обычно набивали в среднем 110 кож, теперь коммунары набивают 124—130 кож. Строгаля также увеличивают выработку. Н. Б.