Член ревизионной комиссии союза пе-
чатников Ястребова и брошюровщица
Иванова пытались сорвать выполнение
срочного заказа по весенней посевной
кампании. Когда рабочие типографии, а
затем правление союза потребовали от
них об’яснений, они пытались изобразить
себя невинными жертвами зажима само-
критики и отсутствия твердо установлен-
ных расценок.
В Татполиграф поступил срочный за-
каз на печатание материалов по весенней
посевной кампании. Для выполнения его
не хватило рабочего дня и потребова-
лось работать сверхурочно. Все рабочие,
узнав о сущности заказа, без всяких ого-
ворок согласились остаться работать. Де-
ло было за брошюровочным отделением.
Заведующий отделением сказал работ-
ницам: «Сегодня срочный заказ, придется
остаться на сверхурочные», но не об’яснил им,
какой это заказ. Многие работ-
ницы, под руководством Ястребовой и
Ивановой, пользуясь тем, что заказ сроч-
ный, начали торг. Они потребовали осо-
бой расценки и стали вообще отказывать-
ся от этой работы: «Никто нас не может
заставить работать сверхурочно».
Заведующий, вместо того, чтобы раз’яснить
рабочим важность заказа, просто
заявил, что он «все равно заставит рабо-
тать».
Работницы — в фабком. Председатель
фабкома, тоже не разобрав, как следует,
в чем дело, раз’яснил, что никто не мо-
жет заставить работать сверхурочно.
Выполнение боевого заказа становилось
под угрозу. Несмотря на то, что вскоре
пришел председатель фабкома и раз’яснил
важность своевременного выполнения
заказа для посевной кампании, на сверху-
рочные согласились остаться только три
брошюровщицы.
На следующий день этих трех работ-
ниц в брошюровочном осыпали насмеш-
ками и упреками. Руководимая Ястребо-
вой и Ивановой группа брошюровщиц
об’явила бойкот тем, кто честно выпол-
нил боевой заказ посевной кампании.
Рабочие Татполиграфа, возмущенные
таким поведением группы брошюровщиц,
на общем собрании резко осудили их по-
ведение и постановили Ястребову и Ива-
нову исключить из союза и снять с ра-
боты.
Через несколько дней этот вопрос обсуждался
на правлении союза печатни-
ков. Туда пожаловала и сама Ястребова
в сопровождении «защитников», своей се-
стры и члена союза Епифанова. На засе-
дании Ястребова изобразила себя постра-
давшей за критику. В зажиме, в гонении
она без всяких оснований обвиняла се-
кретаря партийного коллектива Татполиграфа,
председателя фабкома, некоторых
хозяйственников и все общее собрание
рабочих. А потом, когда правление ре-
шило утвердить постановление общего
собрания Татполиграфа, Ястребова заяви-
ла по адресу всего состава правления:
«вы все спелись и поэтому исключаете
меня».
Антиобщественная физиономия Ястре-
бовой вполне очевидна. Она пытается сорвать
срочный, крайне важный заказ;
она вдохновляет некоторых работниц на
бойкот; она упрекает в зажиме не толь-
ко татполиграфский «треугольник», но и
все общее собрание. Она не верит и прав-
лению союза. Если к этому добавить, что
до этого она тормозила проведение об-
щественно - политической работы в сво-
ем цехе, то еще очевиднее станет
антиобщественность Ястребовой и «иже с
нею».
Печатники исключили ее из союза и
постановили снять с работы.
Печатники никому не позволят срывать
боевые задания по посевной кампании.
Г.