На прошлой неделе в сельские районы республики высадился мин-здравовский десант. Тридцати чиновникам медицинского ведомства необходимо было выполнить спецзадание - поглубже окунуться в проблемы сельского здравоохранения и, проанализировав ситуацию, внести конструктивные, предпочтительно нестандартные, предложения, способные укрепить экономическую и лечебную составляющие отрасли на селе.
Заместитель министра, курирующий вопросы организации и реформирования здравоохранения, Анас Гильманов за три дня побывал в 11 участковых больницах и укрепился во мнении, что с революционными преобразованиями здесь надо поспешать. К такому же выводу пришел и председатель комиссии Госсовета РТ Фарит Мусин, который тоже нырнул в "глубинку": в дорогу его позвали многочисленные жалобы избирателей на то, что-де идет повсеместное сокращение участковых больниц, без которых деревенскому жителю, как без хлеба, - каюк. Остановите произвол, взывали они.
Вашему вниманию мы предлагаем интервью, которое А.Гильманов дал корреспонденту "РТ", раскрыв суть реформ в сельском здравоохранении и убедив, что "произвол" останавливать все-таки не надо.
Разговор он начал с показателя, свидетельствующего о том, что заболеваемость на селе в два раза ниже, чем в городе. Впору было зааплодировать, но делать этого я не стала, памятуя о том, что и статистику можно прочитать по-разному. В данном же случае, как выяснилось, показатель заболеваемости - это всего лишь показатель обращаемости к врачам. Ничего общего с истинным состоянием здоровья сельчанина он не имеет, а потому радоваться нечему. А вот показатели инвалидности и смертности на селе высоки, и они-то как раз несут объективную информацию.
- Для нашего крестьянина обращение к врачам - мука смертная. То сезонные работы не пускают, то непролазность дорог, то удаленность больницы от деревеньки, то огород, то неотложные заботы о живности. И все причины насущные, - говорит заместитель министра Анас Гильманов . - Вот и откладывает бедолага визит к врачу на далекое "потом", когда болезнь зачастую уже перерастает в беду.
- Значит, проблема в том, как заставить сельчанина думать о своем здоровье?
- И в этом, конечно. Но тут вряд ли с нашим менталитетом и жизненными реалиями можно что-либо сделать. А вот приблизить организацию сельского здравоохранения к условиям, в которых крестьянин живет, нам по силам, и делать это надо незамедлительно. За последние годы материальная база нашей отрасли существенно окрепла. Построено свыше 200 медицинских объектов, причем значительная их часть - на селе, где вместо допотопных развалюх появились двух-трехэтажные больницы, начиненные современной техникой, родильные отделения, стоматологические клиники и новые аптеки. Но ресурсная база сама по себе, как оказалось, не решает всех проблем. Вот этого мы и не учли, а потому сейчас вынуждены кардинально менять многие свои перспективные планы. Раньше своевременно и грамотно составленная смета гарантировала лечебному учреждению безбедное существование независимо от того, сколько пациентов обратилось за помощью и какие услуги им были оказаны. Теперь же финансовую сторону формируют объемы медпомощи. А они по уже названным причинам на селе ничтожно малы. Да что там - перед нами во весь рост встала проблема незаполняемости участковых больниц!
- Известно, что за последние годы в республике были закрыты 26 участковых больниц. Процесс продолжается и сейчас. Та же участь уготована еще 30 из оставшихся 90 лечебных учреждений этого разряда. Для чего же тогда возводились новые здравницы? Или у организаторов здравоохранения не хватило стратегического чутья, чтобы предугадать невостребованность новых хором?
- Сразу внесу ясность: многие строительные объекты здравоохранения закладывались еще в конце 80-х - начале 90-х годов. Когда начались рыночные непредсказуемые эксперименты в экономике, они были "заморожены". Но вот обстановка в стране стабилизировалась, и республиканский, местные бюджеты дали нам возможность "разморозить" долгострои и довести начатое до конца. Подчеркну: сейчас и ранее никакого повального закрытия участковых больниц не происходит. Идет их реорганизация и перепрофилирование. В целесообразности этих начинаний, на мой взгляд, сельский житель убедится довольно скоро и, как многие главы администраций, станет нашим союзником...
- Если, конечно, вникнет в суть преобразований и поверит в их экономическую состоятельность...
- Вникнет и поверит. Для убедительности - живая картинка. Вот приезжаем мы с депутатом Мусиным в один из районов, где участковая больница - любо-дорого посмотреть! Заходим в стационар - там 20 больных. Вроде все нормально. Но начинаем просматривать карточки, и выясняется, что 12 карточек заведены за день до нашего визита - кто-то предупредил главного врача, и он срочно госпитализировал тех, кто имел показания, но по каким-то причинам лежать в больнице до сих пор не собирался. Приезжаем в другую больницу, а там и вовсе никого, кроме медперсонала, поваров и санитарок. Это на два-то этажа! В третьей участковой (тоже, кстати, двухэтажной) мы застали только нескольких стариков, которым были нужны не медицинские, а социальные койки. Но так как интернатов для престарелых в республике не хватает, сельские медики порой идут навстречу нуждающимся и "прописывают" их на месяцы на пустующих больничных площадях. При этом, чтобы дать бедолагам возможность подольше пожить на больничных харчах, они идут на небольшие хитрости, о которых все умалчивают, но все о них знают. Процедура такова: старика госпитализируют, открывают на него больничную карточку, по истечении срока закрывают ее. Пациента якобы выписывают и тут же заводят на него новую карту, снова благословляя на длительное "лечение" в стационаре. Между тем стоимость медицинской койки намного выше койки социальной...
Еще картинка. В одной из участковых больниц вечером из 18 госпитализированных больных на месте не оказалось ни одного. Кто-то ушел родных проведать, кому-то корову подоить надо, кому-то просто надоело лежать в больнице, когда родимая хата в двух шагах от нее.
- Почему бы не назвать конкретные адреса "художников" этих, как вы сказали, картинок...
- А зачем? С подобным вы столкнетесь в большинстве больниц, которые мы намерены перепрофилировать во врачебные амбулатории. Кстати, те 26 больниц, которые закрыли с 1997 года, сократив коечный фонд вдвое, как раз и работают сейчас в статусе амбулаторий. Эта лечебная структура не имеет коечного круглосуточного стационара. Дневной стационар на 5-10 коек - пожалуйста. Реорганизация в этой системе, подчеркну, проходит весьма демократично. Минздрав готов принять любые предложения, лишь бы они не противоречили главной задаче - сделать медицинскую помощь качественной и экономичной. Нас порадовал неформальный подход к проблемам здравоохранения главы администрации Аксубаевского района. Во дворе участковой больницы у нас состоялся очень живой разговор с населением. Люди болезненно восприняли перспективу остаться без круглосуточного стационара. Пришлось доказывать, что из-за двух-трех больных здравоохранение несет здесь большие убытки. В год только за отопление приходится выкладывать более 700 тысяч рублей. Большие средства съедает содержание ночного сестринского поста, санитарок, штата кухонных работников и т.д. Тогда глава администрации предложил все-таки несколько стационарных коек оставить и обязался перед народом направить 300 тысяч рублей на оплату труда четырех медсестер, которые будут обслуживать пост круглосуточной помощи. С инициативой выступил и глава коллективного хозяйства, он взял на себя расходы на питание больных.
- Дневной стационар в городе давно доказал свою состоятельность. Но приживется ли он на селе - большие сомнения...
- Тут сомнений нет. Во многих участковых больницах такие стационары есть, и население жалоб не пишет. Но проблема все же возникнуть может, скажем, для тех, кто живет от больницы за 10-15 километров. Каждый день домой после дневного лечения ведь не находишься. Как быть? А почему бы не предоставить таким пациентам гостиничные услуги на площадях той же больницы? С минимальной, в 30-40 рублей, платой за питание. В одной из больниц того же Аксубаевского района готовы внедрить это новшество.
Часть учреждений мы предлагаем использовать для реабилитации социальных больных. Содержать их на медицинских койках расточительно. Но мы можем обслуживать их по путевкам Министерства соцзащиты. На эти цели Минздрав готов отдать трехэтажный комплекс Кривозерской больницы на 50 коек. Амбулаторию можно разместить в инфекционном корпусе, разделив его на два изолированных друг от друга блока. Инфекционистов этим не ущемим, ведь в изоляции здесь больше одного-двух человек не бывает.
- Анас Анварович, если говорить о приближении медицинской помощи к крестьянину, то ближе всего к нему не участковые больницы, а фельдшерско-акушерские пункты. Вот уж где проблем выше головы! И материальная, и кадровая убогость налицо. Извините за грубое, но, в общем-то, правдивое определение.
- Возразить трудно. Это звено - зона повышенного внимания. Политика Президента, Правительства и Минздрава - сохранить ФАПы при любых обстоятельствах. С 1997 года на этом участке мы не сократили ни одной единицы. Ресурсы будем направлять даже туда, где они не проходят по нормативам. Мы открываем фельдшерские пункты в селах, где проживает 40-50 человек. По нормативам же надо 500 человек.
Серьезный вопрос - укрепление профессионализма фельдшеров. Решение этой задачи идет параллельно с решением проблемы участкового врача, забота о котором у нас была до сих пор весьма призрачной. Мы чаще заводили речь об узких специалистах, хотя узкую специализированную помощь квалифицированней могут оказать в межрайонных центрах. Анализ показал, что узкие специалисты на селе зачастую не отрабатывают и половины своей нормативной нагрузки. Тем не менее главные врачи, дабы трудоустроить их, часто сокращали должности участковых терапевтов.
- Да уж, и в городе, и на селе участь их незавидна. Непрестижное это дело - быть участковым - что в милиции, что в медицине...
- Сейчас многое поменяется. У участкового врача будет больше полномочий и самостоятельности. Мы собираемся передать ему даже финансы. Пусть сам решает, на какие анализы направлять больного, какие консультации оплачивать. Одним словом, пусть научится работать с пониманием, что эффективность лечения в конечном итоге в его же личный карман осядет рублем.
- Кстати, за рубежом, говорят, самая высокая зарплата именно у участковых врачей - где-то за 120 тысяч долларов в год.
- Да. А высокопрофессиональный узкий специалист зарабатывает до 80 тысяч. И в этом, судя по нагрузке, есть свой резон. По нормативам в городе участковый обслуживает территорию с населением в 2 тысячи человек. Тот же расклад у нас будет и на селе.
- Где же вы возьмете столько терапевтов?
- Найдем! Вот сейчас у меня лежат направления на работу нынешних выпускников. В первую очередь трудоустроим терапевтов и педиатров. И выпускников медико-профилактического факультета - это санитарные врачи, которые захотели поменять специализацию на участкового врача и уже прошли годичное профессиональное переобучение. Таких у нас уже 17 человек, на выходе еще 20. Так что процесс пошел, а если еще и зарплату участковому повысить - проблема вообще будет снята.
- Мы отвлеклись, и я что-то не могу увязать усиление профессионализма фельдшеров с массовым приходом участковых врачей на село.
- Связь прямая. Раз в неделю фельдшера будут работать в ЦРБ или участковой больнице на приеме вместе с терапевтом, вести запись, осматривать и консультировать больных. Они и опыта, знаний понаберутся у специалиста с высшим образованием, и лучше узнают своих подопечных. Да и участковым на многое раскроют глаза. Обоюдная польза от такого сотрудничества очевидна. Будет очевидна и предельная занятость фельдшера, которого уже не станут направлять, как это у нас часто бывает, на прополку свеклы и заготовку кормов.
- Анас Анварович, тема, которую мы затронули, настолько злободневна, что, думаю, мы еще не раз вернемся к ней. Давайте дождемся реакции сельского читателя на интервью. Думаю, резонанс будет широкий и вопросов наверняка нам зададут немало. Вот и ответим на них подробно, честно и, надеюсь, обнадеживающе.
- Согласен.
