Все то, что под луной открылось Вам одной
В поэзии Серебряного века,
Звучит в моей душе серебряной струной,
Вновь возвращая к званью человека.
Николай Алешков.
"Уже много лет в первое воскресенье октября в Тарусе и Вашингтоне, а с 2000 года и в Германии ("Угол трех стран") день рождения Марины Цветаевой отмечается кострами, ей посвященными..."
Так написал нам в Елабугу три года назад москвич Александр Ханаков - один из инициаторов и организаторов тарусских Цветаевских костров. Вот, оказывается, как: "сгоревшая жутко и странно российского неба звезда" светит над всей планетой, отмечающей день рождения поэтессы... Возможно ль не откликнуться в Елабуге, отмеченной печатью вины перед "бездомной птицей-одиночкой", какой Марина Цветаева предстала в нашем городе? Дважды вошедшая в ее судьбу - в первый раз потерянным кладбищенским холмом, во второй - памятником, музеем, мемориалом, Елабуга охотно приняла эту " огненную" традицию.
В газете "Аргументы и факты" лет семь назад один из популярных астрологов, изучив карту рождения поэта (родилась в 6 часов 6 минут утра 26 сентября - 8 октября по новому стилю -1892 года в Москве), вынес вердикт планет: "Сильнейшее чувство неуверенности, желание порвать узы, которые мешают изменить свою жизнь, выйти из тупиковой ситуации".
Если говорить не о творчестве, а о личной жизни Марины Цветаевой, то, как ни отрицай научность астрологических изысков, трудно не согласиться и не воскликнуть: да! Так оно и было, судя по дневникам и письмам Цветаевой. Вот запись, сделанная еще в середине 1920-х годов: "Личная моя жизнь, т.е. жизнь моя в жизни (т.е. в днях и местах), не удалась... Думаю, 13-летний опыт (ибо не удалась сразу) достаточен. Причин несколько. Главная, что я - я. Вторая: ранняя встреча с человеком из прекрасных - прекраснейшим, долженствовавшая быть дружбой, а осуществившаяся в браке".
Понимание того, что муж Сергей Эфрон "из прекрасных - прекраснейший", не заполняло зияющие пустоты там, где должны присутствовать просто женское счастье и любовь-страсть, но и порвать с ним она так и не смогла. Константину Родзевичу, подарившему Цветаевой одно из самых сильных и горьких чувств, запечатленных в "Поэме горы" и " Поэме конца", она писала: "Все можно, Родзевич, даже убить на большой дороге из-за гривенника. Но при одном условии: знать, что этого нельзя. А за этим знанием непосредственно искупление. Иначе человек - не человек".
Такую высоту нравственности да иным бы современникам Цветаевой, позволявшим себе осуждать какие-то ее поступки, увлечения! О своем одиночестве она говорила не раз. Единственное, во что Марина Ивановна верила безоговорочно, - это в нашу, читательскую, любовь к ней "через 100 лет". "Корысти нет скрывать, что я у всех выпрашивала письма, чтоб ночью целовать", - признается она в стихотворении, дошедшем до нас, нашего сознания, нашей души со всей неопровержимостью каждой строчки: "Я вижу: на ветру ты ищешь дом, в котором родилась я - или в котором я умру".
Дом, в котором она родилась, не сохранился. А тот, в котором умерла, стал местом паломничества, к чему Елабуга всегда готова в конце августа. А в октябре здесь собираются небольшим кружком лишь местные, включая челнинцев, почитатели творчества Марины Цветаевой.
Наш костер по времени проходит чуть-чуть раньше, чем в остальных городах земного шара: в первую субботу октября, а не в воскресенье, следуя одному из самых известных стихотворений Цветаевой, где она сказала о дне своего рождения: "День был субботний: Иоанн Богослов".
У костра во дворе Литературного музея имени М.Цветаевой звучат стихи, песни. Каждый из выступающих подкладывает в костер полешко. Сотрудники музея угощают гостей горячим чаем с печеньем и бутербродами, сообщают новости. На этот раз сказали, что в будущем году будет оборудовано специальное место для костра, а когда завершится капитальный ремонт в соседнем здании, там откроется библиотека Серебряного века с большим конференц-залом и читальным залом. Многих заинтересовала большая красочная книга о Цветаевских кострах, изданная в Москве. Здесь и наиболее яркие выступления "на кострах", и лучшие стихи, посвященные поэту, и, конечно же, строки самой Марины Цветаевой. Обобщающее значение дня, которому посвящены костры, мне показалось, выражено Борисом Мансуровым, одним из авторов сборника:
Твоей поэзии костер
Сердца людские опалил
Пленительным пожаром.
Из дальних городов и сел
Стихи - как пламя языки -
Россию озаряют
негасимым жаром.
...Осень. Набухшие тяжелые облака опустились совсем низко, будто погреться у огня. Две тоненькие рябинки во дворе музея едва удерживают на своих ветвях спелые гроздья. Несколько гитаристов дожидаются своей очереди, чтобы спеть свое, и вот уже угли потихоньку превращаются в разлетающийся пепел. Он такой же серебристый, как и на горе Тюллинберг над Рейном, и в Рокквилском парке под Вашингтоном, и на тихой улочке Генуи...
Марьям ЛАРИНА,
Елабуга.
