Кем был он, открыватель Антарктиды, обсерватории и тайн далеких туземцев?
Первый астроном, совершивший кругосветное плавание. Один из первооткрывателей Антарктиды. Более сорока лет своей жизни отдал Казанскому университету и был его ректором, сменив на этом посту прославленного Николая Лобачевского.
Речь об Иване Симонове, участнике Первой русской антарктической экспедиции 1819–1821 годов на шлюпах «Восток» под командованием Фаддея Беллинсгаузена и «Мирный» – Михаила Лазарева. Участие в плавании принесло Симонову мировую славу. Еще бы, молодой астроном был единственным ученым, которого мореплаватели взяли с собой! При этом он успевал вести глубокие исследования и стал первым среди коллег-соотечественников, выполнившим наблюдения звезд южного полушария неба, которые никогда не видны в северном полушарии.
МУЗЕЙНОЕ ДОСТОЯНИЕ
Мореплаватели пригласили молодого астронома, чтобы тот фиксировал географические координаты, через которые проходили шлюпы. Между прочим, когда в 1982–1983 годах советская научная кругосветная экспедиция повторила маршрут первого русского антарктического плавания, исследователи диву дались: насколько точно совпали координаты с современными данными, выверенными с помощью точных приборов!
Наиболее бесценным источником знания о легендарной поездке к берегам Антарктиды и своеобразным комментарием к ее находкам является актовая речь Ивана Симонова, впервые переизданная два года назад Казанским федеральным университетом
Однако Ивана Симонова интересовали не только координаты. Во время сухопутных остановок он изучал культуру и быт жителей островов Океании. Во время восьмимесячного путешествия по тропической части Тихого океана (экспедиция пережидала антарктическую зиму) Симонов собрал и привез в Казань с Соломоновых островов, Фиджи, из Новой Зеландии орудия труда, оружие, одежду, предметы домашней утвари местных жителей. По каталогу это 176 уникальных артефактов.
Наиболее интересные из них ныне хранятся в этнографическом музее Казанского федерального университета.
В НАЗИДАНИЕ ВОЛЬНОДУМЦАМ
Заглянем в эту экспозицию. Первым делом посетителям музея демонстрируют особую материю из древесной коры – тапу. Любопытно, что образцы такой материи сейчас редко встретишь даже у потомков островных народов. Изготавливать ее было крайне трудно. Как только на острова стали привозить хлопчатобумажные ткани, аборигены постепенно перестали заниматься этим обременительным ремеслом.
| Кстати | |
| Иван Симонов родился в 1794 году в городке Гороховец Владимирской губернии (ныне Нижегородская область) в купеческой семье. В 1808 году окончил гимназию в Астрахани, где торговал его отец, а в 1809 году поступил в Казанский университет. Будучи студентом, получил ученую степень магистра математических наук. В 1816 году избирался в экстраординарные профессора и начал читать лекции по теоретической астрономии. Своими наблюдениями Симонов становится известным Академии наук, которая и рекомендует его Беллинсгаузену в качестве астронома-наблюдателя. | |
Рядом – два деревянных метательных копья, которые использовали для охоты и обороны. Также для военных целей островитяне применяли деревянные палицы, напоминающие дубинки. Если такое оружие было красиво оплетено или на нем был вырезан орнамент, то это говорило о высоком статусе владельца, которого считали военачальником. Именно подобный экземпляр есть в Казани. Иногда палицы использовали для различных ритуалов.
А вот палица в форме весла – это отличительный знак вождя племени с острова Оно. Несмотря на характерную форму, «весло» не использовали для того, чтобы грести. Вождь держал эту палицу как скипетр, символ власти.
Кстати, с данным экспонатом связана примечательная история. Говорят, что в начале 1820-х годов при обвинении профессора Казанского университета Гавриила Солнцева в вольнодумстве подаренную палицу использовали как один из аргументов против него. Мол, попечитель Казанского учебного округа Михаил Магницкий указал на то, что даже вождь племени с острова Оно признал власть российской монархии, подарив Ивану Симонову символ своей власти. Словом, раритет сослужил профессору Солнцеву горькую службу…
Экспонаты, добытые Иваном Симоновым, имеются и в другом музее университета – зоологическом. Там хранятся кокосовые орехи и миски из их скорлупы, украшения из раковин, набедренные повязки, музыкальные инструменты с орнаментом, напоминающие дудочку, плетеная циновка из растительных волокон, деревянный гребень, долото, крупные раковины тихоокеанских моллюсков и другие предметы. Место их происхождения – Океания.
АКТОВАЯ РЕЧЬ
Во время кругосветки Иван Симонов вел дневники, которые затем легли в основу его неоконченных «Записок о путешествии на шлюпах «Восток» и «Мирный». Их опубликовали лишь в 1990 году – после того как интерес к личности ученого вспыхнул с новой силой. Кстати, это произошло, когда в 1983 году на родину вернулись океанографические суда Черноморского флота, повторившие маршрут экспедиции Беллинсгаузена – Лазарева.
Сам ученый из Казани первым поведал миру о результатах географических открытий. Уже в феврале 1821 года (а корабли тогда еще находились в плавании) журнал «Казанский вестник» напечатал выдержки из подробных писем Симонова попечителю Казанского учебного округа Михаилу Магницкому, отправленных из Австралии.
Но наиболее бесценным источником знания о легендарной поездке к берегам Антарктиды и своеобразным комментарием к ее находкам является актовая речь Ивана Симонова, впервые переизданная два года назад Казанским федеральным университетом.
Надо заметить, что актовые речи были традиционными. До революции они произносились на так называемых годичных актах – торжественных собраниях по случаю окончания учебного года или дня рождения университета. Выступления доверяли наиболее выдающимся ученым, сделавшим крупные открытия.
7 июля 1822 года чести произнести актовую речь удостоился Иван Симонов. Доклад назывался «Слово об успехах плавания шлюпов «Восток» и «Мирный» около света и особенно в Южном Ледовитом море в 1819, 1820 и 1821 годах». Вскоре она была опубликована в Европе на немецком и французском языках.
Для сравнения: отчет Фаддея Беллинсгаузена, руководителя плавания, вышел в свет лишь в 1831 году.
Между прочим, когда в 1982–1983 годах советская научная кругосветная экспедиция повторила маршрут первого русского антарктического плавания, исследователи диву дались: насколько точно совпали координаты с современными данными, выверенными с помощью точных приборов
«СВОЙ» ОСТРОВ НА ФИДЖИ
Пересказывать хронологию экспедиции излишне хотя бы потому, что невозможно соперничать с литературным даром самого Симонова. Скажем лишь, что двухлетняя экспедиция завершилась триумфально – помимо Антарктиды, были открыты 29 островов. И один из островов – в архипелаге Фиджи – по предложению Беллинсгаузена получил имя Ивана Симонова. Кроме того, в честь казанца были названы два мыса, ледник и холмы в Антарктиде.
Экспедиция показала: наш земляк обладал поистине энциклопедическими знаниями. Например, занимаясь вопросами магнетизма Земли, казанец первым установил, что Южный магнитный полюс Земли расположен на 76-м градусе ю. ш. и 142,5 градуса
в. д. (с тех пор его положение существенно изменилось из-за смещения магнитных полюсов). Кроме того, наш ученый установил двухдневную периодичность изменений магнитного склонения, ценность чего высоко оценили специалисты.
ИМПЕРАТОРА РАБОТА ВПЕЧАТЛИЛА
По окончании экспедиции Симонов вернулся в Казань, где вел педагогическую деятельность. Своего учителя Николая Лобачевского он сменил в должности ректора университета в 1846 году. И занимал этот пост до самой смерти в январе 1855 года.
Заслуги Симонова перед университетом трудно переоценить еще и потому, что именно он добился возведения обсерватории. Ее построили в 1837 году во дворе альма-матер.
После революции доспехи вернулись на историческую родину. «Игрушки» бывшего цесаревича стали уникальной реликвией Златоустовского краеведческого музея, его наиболее ценным экспонатом
Любопытно, что современному оснащению этого научного учреждения способствовал Николай I, посетивший его за год до окончания строительства. Императора настолько впечатлила проделанная работа, что он добавил 15 тысяч рублей на приобретение инструментов. А еще распорядился построить за счет казны незапланированную большую подвижную башню. Через год после открытия на эту башню установили германский
9-дюймовый телескоп, который обошелся казне еще в 36 тысяч целковых. Таким образом, обсерватория по оснащению могла соперничать с лучшими европейскими аналогами.
Сам Симонов наблюдал в обсерватории скопления звезд, о чем сделал солидные научные публикации. Был первым российским астрономом, который наблюдал в ноябре 1846 года только что открытую новую планету Нептун.
А еще Иван Михайлович был членом 16 российских и зарубежных научных обществ и академий. За участие в открытии Антарктиды император Александр I наградил казанца орденом Анны II степени, что дало ему право на потомственное дворянство. Ему также была установлена пожизненная пенсия в размере жалования экстраординарного профессора.
* * *
Похоронили Ивана Симонова в Казани на Кизическом кладбище. Правда, в советские годы знаменитый погост разрушили, так что могила замечательного ученого безвозвратно утрачена…
дословно«Не запятнать впечатления о нашем плавании...»«Вид сих островов [Антарктики], или лучше сказать огромных каменьев, возвышающихся из неизмеримой глубины океана, весьма печален. Они все покрыты вечным снегом, окружены почти беспрестанно густым непроницаемым туманом, зеленеющий мох составляет все прозябание острова Георга, а на островах Маркиза де Траверсе, Сандвичевых и этого найти невозможно. Море около них усеяно величайшими плавающими глыбами льда. Морские звери, пингвины и альбатросы, петрили [то есть буревестники] и другие подобные им рыболовные птицы суть единственные обитатели сих мест». *** «Люди сии [австралийские туземцы] смирны и не приносят европейцам никакого беспокойства. Я во время моего пребывания в Новой Голландии [Австралии] жил в палатке, от города на другой стороне залива, близ того леса, где скитаются индейцы [то есть австралийцы], без всякого опасения ходил в их скопища... и не имел от них никаких неприятностей». *** «Новозеландцы среднего роста, сильны телом, имеют смуглые и значительные лица, кои они расписывают различными фигурами, весьма живы и в глазах их пылает огонь, воспламененный воинственным духом». «По умеренности климата здешние жители, имея более нужды в платье, нежели новоголландцы и вообще обитатели жарких мест, делают из так называемого новозеландского льну ткани и ими прикрывают свое тело. Зимнее одеяние их весьма грубо и имеет большие волокна наподобие наших шуб. Селение их обнесено палисадом, жилища покрыты древесными листьями или травой, внутри коих у некоторых столбы, поддерживающие кровлю, украшенную резьбой, хотя весьма грубою».
«Жители прекрасных мест сих [островов Тихого океана] принадлежат к малайскому племени и много имеют сходства между собой видом, языком и нравом, тело их бронзового цвета, наречие их мягко и много имеет гласных букв, но они выговаривают слова свои грубо, живут в маленьких и неприятных шалашах, обнесенных прутьями и покрытых травой или древесными листьями».
«Рыбная ловля есть главнейшее упражнение жителей островов Тихого моря. Они на промысел сей отплывают иногда к местам, отдаленным от своего жилища на весьма длинных, но узких лодках... Ловлю рыб производят они деревянными, костяными и раковинными удочками. Жители, имевшие сношение с европейцами, достают жемчуг... Рукоделие их состоит в делании матов и некоторого рода материи, которую они выбивают из древесной коры. Она цветом белая, иногда они красят ее желтой краскою, добываемою из особого рода папоротника, иногда наводят красные цветы, прикладывая к материи листы папоротника, намазанные краскою, составленною из ягод растения, называемого О-Таитянами [то есть жителями острова Таити] тати, и из листа, который они именуют «тоу». Маты постилают они на полу для того, чтобы сидеть, а материей прикрывают некоторые части тела. Сверх того О-Таитяне занимаются деланием масла из кокосового ореха и разводят сады, в коих произрастают хлебное дерево, бананы, апельсины, лимоны и ананасы. О-Таитяне очень смышлены и одарены природным умом и способностями, что показывают ныне успехи их в первоначальном учении и легкость, с какою они изучают счисление. О-Таитяне в войне мужественны, а в мире чистосердечны и откровенны. Они не терпят вероломности, жадности и мщения».
Повсюду команду кораблей жители островов встречали дружелюбно. Но по поводу одного случая, когда островитяне, еще ранее напуганные европейцами, выразили протест против намерения русских высадиться на остров Моллера, Иван Симонов пишет: «Мудрено ли было с европейскими наступательными и оборонительными средствами заставить толпу вооруженных деревянными копьями и толстыми палками удалиться в лес... но для этого надо было бы хоть на одном из них показать действие нашего оружия, а это бы значило без всякой нужды запятнать кровью прекрасное впечатление о нашем плавании около света. Напрасное кровопролитие не в духе русского народа, а потому всегда благородный капитан Беллинсгаузен не хотел этими средствами проложить путь к удовлетворению бесполезного любопытства». Часто жители островов на лодках выезжали навстречу русским мореплавателям. Они возвращались, замечает Симонов, «будучи щедро наделены от нас разными необходимыми для них вещами; мы же взамен того получали их изделия, как-то: ткани, пики, булавы». Фрагменты из актовой речи «Слово об успехах плавания шлюпов…», 1822 |
