«Для нас десятым фестивалем как будто завершился некий этап, и теперь очень хочется выйти на новый уровень организации в целом», – говорит координатор проекта «Крутушка» Дина Башкирова.
Десятый этнокультурный фестиваль «Крутушка», как мы уже писали, прошел в последние летние выходные. А в эти сентябрьские дни организаторы одного из самых крутых этнофестов в стране (так оценивают событие поклонники фольклорной музыки), немного отстранясь от ярчайших эмоций юбилейного фестиваля, анализируют последние десять лет работы и готовят новую заявку на президентский грант, чтобы во второе десятилетие «Крутушка» вошла, усилившись по всем позициям (как мы тоже уже рассказывали, именно грант Президента России на развитие гражданского общества помог в этом году сделать программу юбилейного фестиваля чрезвычайно насыщенной).
Из идей, которые хотят воплотить организаторы при наличии необходимых ресурсов, – усиление выставочной работы фестиваля, обустройство сценического пространства на новом, европейском уровне. И самая большая мечта – профессиональная многокамерная видеосъемка всех событий и организация интернет-трансляции, чтобы даже те, кто не смог приехать, имели возможность прикоснуться к удивительной атмосфере «Крутушки». Той атмосфере, ради которой и едут люди сюда каждый год со всей страны, приурочивая даже отпуск к последним августовским дням, заведомо зная, что проведут их в небольшом поселке под Казанью, на берегу реки, неподалеку от знаменитого Голубого озера…
Из чего складывается эта атмосфера? Природа, безусловно, – один из факторов, «делающих» «Крутушку». Но, размышляя над феноменом притягательности фестиваля для современного городского жителя, понимаешь: нельзя тут вычленить что-то одно. «Крутушка», как, пожалуй, никакой другой в республике музыкальный форум, уникальна тем, что позволяет окунуться в те времена, когда природа, человек, музыка, быт – все это было неотделимо друг от друга. Когда не просто жизнь неотделима была от музыки, а сама музыка и была жизнью.
Сейчас, когда настало время «узкой специализации», кажется, что такой синкретизм давно канул в Лету. И все-таки – мы так часто поем, тихонечко (ну или не очень, это уж у кого как получается), когда делаем что-то, что нам очень нравится!
«Когда своих кукол делаю, пою», – признается казанская пенсионерка Ирина Куприянова. Ее можно увидеть на фестивале каждый год. Приезжает на ярмарку со своими куклами из папье-маше. Ярмарка – дело вроде бы чисто коммерческое. Вот товар, ищем покупателя… Но на крутушкинской ярмарке продавцов не назовешь коммерсантами в чистом виде. Например, Ирина с ее инженерным образованием. Разве может она создавать «просто товар», если в это время поет? «Кем только я не работала! Но единственное, что греет душу, – это творчество. Каждая кукла – единственная в своем роде. Каждую делаю – и испытываю полет души. Чувствую свою реализованность. Если человек такого в жизни не испытал, это ужасно».
Меж тем пели наши предки не только за творческими занятиями, но и за вполне обыденными. Как не затянуть что-нибудь длинно-протяжное, например, когда работаешь на ткацком станке? Мерное перемещение деревянного челнока рождает определенный ритм, на который только наложи пришедшую на ум мелодию – вот и песня… Медитативность процесса такая – никакой йоги не нужно. «Занятие однообразное, но затягивающее», – признается мастерица Наталия Куракина. Она на «Крутушку» тоже приезжает каждый год. На ее мастер-класс по ткачеству (см. верхний снимок) – всегда очередь. Потому что когда ты можешь не только плоды чужого творчества увидеть и купить, но и что-то свое создать теми руками, которые вроде как кроме клавиатуры компьютера уже ничем пользоваться и не умеют, – это еще один крутейший опыт, который дарит «Крутушка». Куракина, кстати, учитель, в школе Дрожжановского села Старый Убей она преподает историю. А параллельно вместе с учениками восстанавливает старые ткацкие станки из школьного музея. Говорит, молодым постигать ремесло предков очень нравится.
И песни старинные молодежь тоже поет охотно. Вопреки расхожему мнению, что музыка прадедов чужда «поколению пепси». На «Крутушке» сплошь и рядом убеждаешься в правдивости банального «есть вечные ценности». И есть совсем молодые люди, которые хотят, чтобы они оставались достоянием современности. Например, двадцатишестилетний москвич Даниил Воронков, который нынче проводил на фестивале мастер-классы игры на балалайке. Демонстрируя, что играть на ней можно не только примитивные наигрыши, но и все главные мировые хиты – вопрос только в уровне мастерства.
«Крутушка» традиционно дарит своему зрителю радость узнавания не только местных фольклорных традиций, но и вообще мирового народного наследия. А чтобы понимать музыку другого народа, не нужно изучать языки, да и вообще, крутушкинские концерты всегда ярко демонстрируют: у всей музыки в мире есть какие-то общие корни
Когда-то маленького Даню привели в музыкальную школу, где педагоги сказали – талант! Но поскольку мальчик сильно упирался и заниматься не хотел, предложили – а выбирай инструмент, какой хочешь! «Я решил, что ничего не может быть проще балалайки, – вспоминает он. – Теперь-то я понимаю: это была судьба!»
Балалайка – вообще очень крутушкинский инструмент. Какие только не выдавали на ней музыкальные шедевры приезжающие на фестиваль исполнители! Но Даниил уверен: научиться играть на его любимом инструменте в принципе может каждый. Даже если совершенно не знает нот и никогда не слышал слова «сольфеджио». И Даниилу очень хочется, чтобы балалайка вернулась в наши дома, ведь когда-то она была неотъемлемой частью быта. Способ медитации опять же такой у наших предков был: придя вечером домой после тяжелой работы, взять в руки этот вроде бы самый бесхитростный музыкальный инструмент. Это расслабляло, это было естественно, как есть и дышать. «Все люди умеют играть на балалайке, просто забыли, как это делается, – уверен Даниил. – Мы им напоминаем. Люди ведь не просто так приезжают на такие фестивали. Играть и петь – это наша потребность».
Ну уж насчет «петь» – тут «Крутушка», конечно, показывает класс по всем статьям. Будь то совсем аутентичное и народное или ловко вплетенные в современные ритмы и звуки отголоски фольклорной традиции. Помню, как потрясло меня на одном из первых фестивалей выступление постоянного участника «Крутушки», известного московского фольклориста и музыканта Сергея Старостина. Будучи человеком довольно далеким от народной музыки, воспринимала я ее, как, наверное, многие люди моего поколения, этаким классическим лубком: кокошники, сарафаны и голос Людмилы Зыкиной… Ну в каком-то таком формате чаще всего мы наблюдали «народную песню» по советскому телевидению. Старостин, исполняющий много обрядовых песен, заставил задуматься о том, насколько глубоко эта музыка пронизывала всю жизнь человека – с песней шли и под венец, и на погост, укачивали детей, провожали в армию солдат, тесали бревна, сеяли зерно, пряли пряжу… Огромный пласт традиционной культуры, большая часть которого, конечно, утрачена.
Но есть музыканты, которые ищут, собирают то, что еще можно услышать по деревням, несут к зрителю – и получают огромный отклик. Как, например, выступивший на юбилейной «Крутушке» Иван Кирчук, лидер минского этно-трио «Троица», известный белорусский фольклорист, похожий при этом на главного мага поттерианы Дамблдора, что, впрочем, только усиливает справедливость определения, которое организаторы фестиваля дали его коллективу, – «загадочный и мистический». И когда он пел нам эти старые-старые песни, собранные по глухим деревням, казалось, и правда каким-то мистическим образом парили в этот момент над крутушкинской сценой души ушедших предков, даря нам великое счастье обрести хоть на время гармонию в этом сумасшедшем мире.
«Я думаю, народная музыка, пришедшая к нам из давнего прошлого, никогда не умрет, – поделился со мной своими ощущениями от происходящего на фестивале австралийский музыкант Фил Коллингз. – Ведь она не подвержена моде». Фил и его друзья из коллектива The children of the underground приехали на «Крутушку» с Зеленого континента вместе с самой, наверное, известной татаркой в западном музыкальном мире Зулей Камаловой. Сама она на фестивале гость нередкий, а вот ее австралийская команда была здесь впервые. Фил так и вовсе в первый раз приехал в Россию. И сразу на «Крутушку». Ну, повезло, что скажешь. «Здесь такое чудесное место, – признавался он. – И само это музыкальное событие такое прекрасное! Очень рад, что здесь оказался». Наверное, под его словами подписались бы и другие иностранные участники фестиваля – гости из Турции, Венгрии, Германии, Индии… Ведь «Крутушка» традиционно дарит своему зрителю радость узнавания не только местных фольклорных традиций, но и вообще мирового народного наследия. А чтобы понимать музыку другого народа, не нужно изучать языки, да и вообще, крутушкинские концерты всегда ярко демонстрируют: у всей музыки в мире есть какие-то общие корни. И в индийском медитативном напеве может вдруг проскользнуть что-то из русского религиозного песнопения, и песни венгерских цыган иногда не отличить от удмуртского фольклора.
Музыка, ремесла, творцы, гармоничное природное обрамление – да, без всего этого не было бы обаяния «Крутушки». Но не было бы его и без людей, обычных слушателей, которые едут сюда каждый год. Едут целыми семьями, даже с совсем маленькими, грудными детьми. За десять лет тут выросло уже целое поколение новых слушателей, которые теперь приезжают на фестиваль уже со своими семьями. И подрастают новые детишки, которые и не помнят своей жизни без крутушкинских летних выходных. Они точно знают: их любимая «Крутушка» – это так круто!
«Многая лета нашей «Крутушке», – пел со сцены юбилейного феста Сергей Старостин. «Многая лета», – поддерживали его эхо над сценой и голоса зрителей вокруг. Пусть сбудется то, о чем мечтают организаторы фестиваля. Пусть «Крутушка» будет еще круче.
