На входе в кабинет нейрохирурга меня едва не сшибла дверью чета молодых людей – у обоих лица цвели счастливыми, чуть растерянными улыбками. Женщина вытирала слезы и что-то сбивчиво говорила спутнику, державшему на руках щекастого веселого малыша лет двух. Извинившись передо мной за едва не нанесенные травмы, они будто испарились из больничного коридора…

Чем их так осчастливил врач – операцию сделал удачно?

-Как раз наоборот, – поясняет заведующий нейрохирургическим отделением ДРКБ, главный детский нейрохирург Приволжского федерального округа Владимир Иванов. – Я сказал родителям, что их сыну делать операцию точно не нужно – нет у него гидроцефалии.

Оказывается, родители двухлетнего Сережи уже прошли все круги ада, пытаясь вылечить мальчишку от грозного недуга. Уж больно большеголовым уродился парень, в роддоме даже удивились. Правда, патологии не обнаружили, но рекомендовали не пренебрегать консультациями невролога. Молодые и обеспеченные папа с мамой решили обратиться к частному врачу – мол, деньги есть, а в платных клиниках всегда внимательнее лечат. И завертелось… «Очень похоже на гидроцефалию». И то одна «необходимая» процедура, то другая, то лекарства весьма и весьма недешевые. А улучшений никаких – как был Сережка «головастиком», так и остается. И решились они на самую кардинальную процедуру – операцию.

– Хорошо еще, что в Татарстане, кроме как в нейрохирургическом отделении ДРКБ, нигде оперативным путем гидроцефалию не лечат, – констатирует Владимир Станиславович. – А то ни за что ни про что ребенка на операционный стол уложили бы беспокойные родители. Притащили мне кипу снимков и результатов обследований, перепуганы насмерть оба. Один мальчишка спокоен. Я посмотрел на отца – у него тоже голова крупная, да и у мамы не из мелких. В общем, у людей Сократ растет, а они – в панику…

Детское население Татарстана – это около 814 тысяч человек. Ежегодно рождается около 55 тысяч младенцев. В среднем по поводу гидроцефалии в год проводится около 150 операций

В Татарстане есть ряд заведений, которые якобы успешно лечат гидроцефалию с помощью своих оригинальных методов. Должен сказать: если у ребенка, по мнению педиатра или невропатолога, есть подозрение на гидроцефалию, то первым его должен осмотреть нейрохирург. Только он может определить точный диагноз. Очень часто различные специалисты ставят диагноз: гипертензионно-гидроцефальный синдром, но что они при этом имею в виду, я, врач с немалым стажем, объяснить не могу. Лечат родители ребенка всевозможными таблетками, очень недешевыми, идут в коммерческие центры, получают направления на процедуры на каких-то аппаратах. Лечат зачастую то, чего нет, и, естественно, не за просто так. Приходят ко мне, говорят: мы уже давно пьем вот такой препарат. Я очень часто отменяю этот прием. Заходят в кабинет напуганные, а выпархивают, как на крыльях. Готовы руки целовать. А за что? За их собственную глупость.

История эта не только наша, она повсеместная.

Впрочем, за шутливым тоном главного детского нейрохирурга ПФО кроется высокий профессионализм и многолетний опыт. Крох с серьезнейшим заболеванием – гидроцефалией, которую в народе давно окрестили водянкой мозга, ему довелось видеть немало. И оперировать. К счастью, сейчас это делают с высокой долей успешности.

– Гидроцефалия – это та патология, с которой наиболее часто встречается детский нейрохирург в своей практике наряду с черепно-мозговой травмой, – поясняет он. – Это избыточное скопление жидкости в головном мозге, в частности, в его полостях, желудочках, цистернах вследствие тех или иных патологических причин.

Без жидкости не может существовать ни один живой организм. Человек вообще на две трети состоит из нее. А мозг, как центр нервной системы и вообще всей жизни организма, вырабатывает и потребляет свою собственную – ликвор называется. Именно он переносит питательные вещества для клеток мозга. В норме за сутки у детей до года вырабатывается сто пятьдесят миллилитров ликвора в желудочках и столько же всасывается. У детей до пяти лет – уже до трехсот, у взрослого человека – до литра. Так вот, при гидроцефалии эти процессы нарушены. У взрослых такая патология отмечается довольно редко, в основном в результате травм или инсультов. А у детей, особенно глубоко недоношенных, часто – от трех до десяти на тысячу, родившихся живыми.

Откуда берется гидроцефалия? Причин много. Это и врожденные пороки развития, и инфекция, в частности внутриутробная, так называемая ВУИ. В последнем случае виновата мамочка, потому что во время беременности она должна сдавать кровь на внутриутробные инфекции и вовремя предупредить те или иные состояния. Это могут быть цитомегаловирусные инфекции, герпетическая инфекция вследствие перенесенной краснухи, токсоплазмоза, даже венерических болезней. Но для того чтобы пройти анализ в женской консультации, важно вовремя встать на учет. Инфекцию ребенок может получить и в младенческом возрасте – энцефалит, менингит. Причиной водянки мозга может быть и черепно-мозговая травма, а также тяжелые роды.

Мозг недоношенного младенца незрелый, склонный к кровоизлияниям. При этом кровь попадает в ликвор и нарушает его всасывание. Жидкость начинает скапливаться в головном мозге, давит на него, повышается внутричерепное давление, в частности в желудочках мозга. Они увеличиваются в размерах, сдавливают мозг изнутри, нарушается его питание, кровь не поступает в нужном объеме по сдавленным кровеносным сосудам, и он постепенно атрофируется. В запущенных случаях это грубейшая атрофия мозга с замещением его жидкостью и патологическим ростом головы. Если ничего не делать, голова приобретает просто гигантские размеры. К счастью, в республике таких детей нет, мы лечим пациентов на ранних стадиях.

– Всего двадцать лет назад гидроцефалы в классическом виде были и у нас, – говорит Владимир Иванов. – Как правило, это были отказные дети. Представьте удручающую картину – огромная грушевидная голова не держится на маленьком тельце, поэтому дети вынуждены только лежать. Часто они уже не разговаривают, слепые, и помочь им можно, лишь слегка уменьшив безмолвные страдания и остановив процесс дренированием. Повернуть его вспять уже невозможно. Пока в некоторых регионах такая ситуация сохраняется. Так что очень важно, чтобы специалист-неонатолог вовремя заметил проблему – начало гидроцефалии.

– А может ребенок быть просто большеголовым?

– Конечно. На голове младенца есть так называемые роднички, акустические окна по-медицински, через которые совершенно без проблем при помощи аппарата УЗИ можно посмотреть размеры желудочков. Если ребенок рождается в перинатальном центре, тем более недоношенный, у него незрелость не только мозга, там все системы незрелые, и последствия могут быть очень серьезными. Тут важно, чтобы при первых подозрениях на гидроцефалию неонатологи связались с нейрохирургами. На ранней стадии заболевание можно вовремя скорректировать. По данным УЗИ, замеров окружности головы (у любого невропатолога есть график роста головы младенца соответственно возрасту), аппаратной диагностики (компьютерной томографии, магнитно-резонансной томографии) диагноз ставится довольно точно.

Гидроцефалия – это необязательно операция. При внутриутробных инфекциях сначала идет медикаментозное лечение, и в тридцати процентах случаев все стабилизируется. Бывает водянка на фоне кровоизлияния, но и тут иногда удается обойтись без шунтирования. Однако важно вовремя обратиться к нейрохирургу. Иногда промедление может обернуться высокой ценой – мозг-то за это время может претерпеть серьезные изменения. Поэтому, чтобы нормализовать давление в мозге и сохранить его функцию, медлить нельзя. Но врачи не всесильны – иногда и после оперативного лечения может быть грубый неврологический дефицит. Радует, что преимущественно вовремя оказанная помощь бывает очень действенной.

Родителям на заметку: если вдруг младенец становится очень беспокойным, без конца плачет, срыгивает, у него появляются косоглазие, венозная сеточка на голове, напряжение большого родничка (смотреть ребенка нужно в покое, например во время сна), необходимо поделиться наблюдениями с участковым педиатром и попросить направление в ДРКБ на консультацию к неврологу или нейрохирургу

Мы с 1995 года имплантируем шунтирующие системы, по которым «лишний» ликвор отводится в брюшную полость. Шунт – это не просто трубка. На ней «стоит» умный клапан, который открывается только при повышении внутричерепного давления. Устанавливается система под кожей, ее не видно. Бывают программируемые клапаны, когда можно менять давление сброса ликвора. Дети с шунтами живут полной жизнью, занимаются спортом. Одно условие – необходимо быть под контролем у врача и раз в год проверяться. Шунт ставится «на вырост», но, как правило, в семь-девять лет система удлиняется соответственно росту ребенка. Приблизительно в трети случаев шунт с возрастом пациента перестает работать. Не потому, что система ненадежная, а потому, что организм включает собственные механизмы решения этой проблемы, и помощь извне уже не требуется.

– Детская онкология у вас лечится?

– Неврологическая – да. Приблизительно тридцать операций в год мы проводим по поводу различных видов опухолей головного мозга, кроме самых редких, и довольно успешно – более десяти лет у нас не было ни одного летального исхода. И квалификация хирургов высокая, и оснащенность на уровне, и выхаживать пациентов научились – результаты не хуже европейских.

Если шунт при гидроцефалии хирург ставит минут сорок, то удаление опухоли длится дольше, иногда до пяти часов. По распространенности опухоли центральной нервной системы у детей на втором месте после лейкозов среди онкологических заболеваний.

Операции эти по расходным материалам и медикаментам дорогие. Но на Западе – в несколько раз выше. Там, помимо всего прочего, очень дорога работа медиков.