Я впервые встретился с Лениным ранней весной 1921 года. Я приехал через Европу при нормальных, для того времени затруднениях, связанных с нелегальностью. Коалиционное правительство Ллойд-Джорджа – Черчилля было преисполнено гнева против советской власти и против всех активных сторонников русской революции. Оно охотно пропускало всевозможные антисоветские элементы, включая «ручных» рабочих лидеров, но отказывалось выпускать из Англии людей, известных как стойкие единомышленники Ленина.
Сейчас вспоминаешь, как о курьезе, обо всех тех небылицах, которые тогда выдумывали о Ленине. На него клеветала и его ругала вся английская пресса, вся буржуазия и все политические деятели, не исключая и вождей рабочей партии. Ленин был для них самим дьяволом, тираном и диктатором, хуже царя Николая. Однако когда он умер, все они сделали внезапное открытие, что он был «великий человек», «великий реалист», «гениальный мозг» и т.д. Все это, разумеется, делалось с определенным расчетом. Они не смогли сломить непоколебимой воли Ленина, теперь они надеялись, что со смертью Ленина падет советская власть. Они забыли о величайшем даре, который Ленин сделал революции – о партии. С тех пор у них было немало случаев узнать, что такое пария Ленина.
В то время, когда я приехал в Москву, Ленин всегда отводил час-два в день для товарищеских бесед с приезжавшими из-за границы членами братских партий. Вскоре после приезда мне передали, чтобы я зашел к нему поговорить. Вдвоем с одним норвежским товарищем мы пошли к Ленину. Мы застали его у него в кабинете в Кремле.
Каково было впечатление? Я должен сказать, что хотя я слышал и раньше имя Ленина в связи с международными социалистическими конгрессами – Амстердамским (1904 г.), Штутгардским и т.д., наши английские рабочие лидеры никогда не упоминали о нем в своих речах. Таким образом, для многих из нас, Ленин был, можно сказать, «неизвестной величиной».
Однако мои страхи рассеялись. До отъезда из Англии я работал на литейном заводе, получил социалистическое образование (в теории и на практике) и кое-что понимал в людях. Я скоро почувствовал себя с ним хорошо. Я увидел, что передо мной не честолюбец, а один из нас, наш товарищ по рабочему движению.
Естественно, мы заговорили об Англии, о рабочем движении, о лидерах, об отдельных личностях, о возможных перспективах. У меня было такое впечатление, будто я говорю с кем-нибудь из работников английского движения, так хорошо он знал все детали. Он, как бы извиняясь, сказал, что последнее время из-за работы он не имел возможности читать английские газеты, но тут же, вынул из книжного шкафа две только что вышедшие английские книги, которых я еще не читал. Это были книги Р.Постгата «Революция» и «Большевизм за работой». (Р.Постаг был тогда еще в партии, позже он стал ренегатом). Мы заговорили об этих книгах, и Ленин критически отнесся к первой из них. Он охарактеризовал ее, как сборник анналов. Ленин выразил сожаление, что периоды между каждой отдельной серией документов не описаны в книге. Нужно было бы, по его мнению, дать, помимо документов, историю классовой борьбы в эти периоды, и политический анализ их. «Большевизм за работой» его заинтересовал, и он подробно расспрашивал меня об авторе; он хотел знать, кто он по происхождению, рабочий, интеллигент, или к какому классу принадлежит.
Мы долго беседовали об английском профсоюзном движении, в особенности о горняках Южного Уэльса, высказавшихся за Профинтерн. Я обещал ему прислать подробные сведения об этом деле и исполнил свое обещание. Ответ Ленина (опубликованный мною в прошлом году) очень характерен для него, для его метода пропаганды.
В этом разговоре о валлийских горняках Ленин высказал мнение, что если горняки действительно верят в Коммунистический Интернационал, то они должны быть готовы тратить полпенни или пенни на собственную газету. Интересен его взгляд на состав реакции. Он настаивал, чтобы в нем, наряду с интеллигентами, были обязательно рабочие. Должна была бы также очень тщательно проводиться особая политика этой газеты; она должны была быть не слишком явно коммунистической, но уделять весьма большое и конкретное внимание рабочей жизни.
Ленин произвел неизгладимое впечатление на меня. С той встречи я понял, что я тоже большевик и решил идти за этим великим товарищем, учителем и вождем.
Т. Белл
Член президиума Коминтерна