«Закат Запада, восход Востока». Метафора яркая, привлекательная, брендовая.

Но что внутри этой красивой «обертки»?

Смена местоположения и исторических ролей двух великих культур? Сдвиг центра эволюции человечества от одного к другому – крайнему полюсу? «Война» закатывающейся и возвышающейся цивилизаций? А может, в ней проблески-зарницы нарождающегося будущего?

Поиск ответов на эти вопросы был важнейшей целью недавнего «шанхайского Давоса», начертавшего контуры мироустройства в восточном обрамлении.

ПУТЬ СЕРДЦА И ПУТЬ РАЗУМА

«В мудрости Востока и Запада мы видим уже не борющиеся враждебные силы, но полюса, между которыми раскачивается жизнь». Герман Гессе – лауреат Нобелевской премии, писатель-философ изрек истинное: на незримых нитях между двумя планетарными центрами раскачивается судьба человечества. Каждый из них, демонстрируя свои амбиции на глобальное концептуально-модельное лидерство, меряясь силами и меняясь ролями, тем самым сдвигал человечество со своей историко-временной оси, то пододвигая к вершине прогресса, то приближая его к финалу.

По большому счету, Восток и Запад предназначены друг для друга, как две половинки планеты, как два полушария: правое – инь («путь сердца») и левое – ян («путь разума»), как два модуса бытия и два потока мировой истории.

«Всемирная история направляется с Востока на Запад, так как Европа есть, безусловно, конец всемирной истории, а Азия – ее начало» (Г.Гегель). В констатации этого факта нет предмета спора: Востоку принадлежит роль духовного первоучителя мудрости, ведического жреца человечества. У классическо-продвинутых – Древней Греции и Древнего Египта – тюркско-восточное цивилизационное начало. Величие Европы базируется на сдвоенной азиатско-античной «тягловой» подушке. Однако на перекрестке эпох – Древности и Средневековья, техно-Запад, «украв» Прометеев огонь, владычествуя долгие 500 лет, воцарился на небосклоне сознания и умов народов мира. Его нарциссизм породил ходячую формулу: «Запад есть Запад, Восток есть Восток». Тогда она была истолкована однозначно: все созидательно-модельное проистекает от «атлантической монады», а все косно-атавистическое – от низвергнутого в прошлое азиатского начала. Вселенский проект наката Запада на Восток, начатый с крестовых походов, продолженный в ходе Первой и Второй мировых войн, в начале третьего тысячелетия вакцинированный бациллами расизма, национал-фашизма, этнобесия и терроризма, вошел в стадию фанатичной религиозно-мессианской войны. Политика тотальной «западнизации» планеты, облеченная в трамповскую форму «возвращения американской мечты» и направленная на сметание с пути безраздельного властелинства всех преград – «точек роста» (прежде всего России), привела к нарушению кода эволюции человеческого рода, обозначив реальную угрозу превращения современного мира в бездуховно-бесплодную пустыню.

Инстинкт самосохранения и продолжения рода homo sapiens вызвал феномен смены трассы его эволюционного движения – от Запада к Востоку.

По большому счету, Восток и Запад предназначены друг для друга, как две половинки планеты, как два полушария: правое – инь («путь сердца») и левое – ян («путь разума»), как два модуса бытия и два потока мировой истории

Какой из этих полюсов будет лидером на этапе разломного времени? Многие прочат на эту роль «расправивший плечи» Китай. А почему не Индию, дышащую ему в затылок? И разве не предвидится восход «японской мечты»? И у России не меньше оснований, чтобы возглавить караван, прокладывающий путь в будущее. Все зависит от того, как поведут себя «закатный» Запад, восходящий Восток и Россия, получившая шанс вернуть лидерство в глобальном мире.

«КРАСНЫЙ ДРАКОН» ВСТАЛ НА КРЫЛО

«Китай – главное событие новой эпохи». «Pax Americana сменил мир Большого Китая». «Настал час Китая»… Вал сентенций по поводу китайского чуда, как, собственно, и опасений от пробуждения азиатского гиганта (еще У.Черчилль предупреждал: «Не будите Китай, проснется – мир вздрогнет»), нарастает. Простое перечисление достижений Поднебесной – занятие бесперспективное. Мощь китайской пассионарной энергии неистребима: она льется из глубин миллионов смысло-знаков, вмонтированных в код национальной системы иероглифов. Современный мир только сейчас осенило, насколько он потерял – интеллектуально и в динамизме развития – от западно-снобистского, пренебрежительного отношения к азиатскому Востоку. Не отсюда ли нынешняя лихорадочная спешность в поиске ключей от тайн китайских чудес, рассыпанных по свету: Великая Китайская стена, Великий шелковый путь, «Один пояс – один путь»… Еще одно умственное домашнее задание в этом ряду – формула председателя КНР Си Цзиньпина: «Строительство сообщества с единой исторической судьбой».

Откуда у народа Поднебесной дар стратегического мышления в масштабах тысячелетий? Где источник непоколебимой стойкости духа, неуклонно подвигающего его по пути, начертанному кармой?

Уйдем от соблазна окунуться в дискуссионное поле по столь восточно-тонким, метафизически-высотным вопросам. Отметим лишь следующее. Перводвигателем, вырабатывающим высоковольтную энергию духа китайцев, является учение Конфуция. На протяжении двадцати пяти веков у плеяды «кормчих» – от первых императоров до последнего генсека – был и остается один духовный учитель – Конфуций. Проведение очередного саммита глав стран ШОС именно в Циндао – на родине Конфуция тоже неслучайно.

Среди многих составляющих тайну китайского феномена методологически важно учесть роль «русского духа» как «эликсира», ускорявшего темпы движения «народа Пути» (понятие «Путь» в контексте конфуцианства – это направление к космосу, Солнцу в ритме вселенского сердца). За 400-летнее соседствование двух стран на одном срединно-евразийском духовном поле Китай много раз «прибивало» к берегам России. Испытаны были все классические формы взаимодействия – от конфронтации до побратимства, примерены разные роли на линии одной судьбы – от статуса «младшего брата», «равноценного партнера» до «стратегического союзника» России. Итоги саммита «Шанхайской восьмерки», прошедшего под эгидой дуумвирата «Москва – Пекин», – яркое свидетельство растущего ощущения родственности двух «ведических» культур и понимания общей исторической ответственности.

Примечателен в этом плане эпизод: во время встречи лидеров двух стран председатель КНР Си Цзиньпин процитировал Владимиру Путину строки из древнего текста «Хуанань-Цзы» (II в. до н. э.): «Если собрать землю, то получится гора, если собрать воду, то получится море». Это намек: усилия по строительству сообщества единой судьбы человечества обретут плоть и кровь только на пути соединенности «духа» российского и китайского.

КУДА МЧИТСЯ ПТИЦА-ТРОЙКА?

Проекту «Россия» (если вести отсчет от Древней Руси) двадцать веков. Главная цель «страны-цивилизации», по мнению отцов русской философской мысли (В.Соловьев, Ф.Достоевский, П.Чаадаев), – это выполнение «поручения Высшей субстанции быть духовным поводырем человечества». Немецкий философ В.Шубарт, размышляя в том же ключе и задавая вопрос, в чем же предназначение русских на земле, дает ответ: «В связке своих проблем с последними вопросами человеческого бытия…, смысла собственного со смыслом судеб всего мира…, русские имеют самую глубокую, по сути, и всеобъемлющую идею – идею спасения человечества». Индийский философ ХIХ века Вивакананда мессианскую роль пророчил двум гигантам Востока: «Грядущий переворот, который должен начать новую эру, придет из России или Китая. Кому-то из них суждено соединить Восток и Запад во имя спасения человечества».

«Кому-то из них»… Ответ не предопределен. На стороне Китая – традиция морального закона, унаследованного от древней «И-цзин» – «Книги перемен». На стороне России – духовная мысль, достигшая наивысшего расцвета в «золотом» и «серебряном» веках, откристаллизованная в «аттической соли» тысячелетий, ставшая зародышем «мировой души» (Д.А.Юрьев). Она лишь ждала часа пробуждения, выхода из расщелин сражающихся исторических эпох. На стороне России – синтезированный ею опыт «западнизации» и «китаизации» мира. Запад, как и Восток, всегда был разным. Силы его магии хватило на пять сотен лет. В состоянии агонии он перестал быть не только модельным, но и стал опасным в плане тиражирования его опыта. С опозданием, но Россию осенило: западный, по сути, латино-римско-католический черенок и не мог быть привит к русско-византийскому цивилизационному стволу. Вот почему нынешний развод двух «сестер» – Европы и России – предопределен как бездуховно-сущностной агрессивностью «старшей» из них по отношению к «младшей», так и их психо-ментально-типологической несовместимостью.

За 400-летнее соседствование двух стран на одном срединно-евразийском духовном поле Китай много раз «прибивало» к берегам России. Испытаны были все классические формы взаимодействия – от конфронтации до побратимства, примерены разные роли на линии одной судьбы – от статуса «младшего брата», «равноценного партнера» до «стратегического союзника» России

Налет ценностей «китаизма» на российскую почву также имеет сложно-противоречивый характер. Но необратимость поворота России на Восток определяется их общей погруженностью в мир «духа», метафизика которого одинаково волновала как русскую, так и китайскую душу. Россия не исповедовала буддизм, но, по выражению О.Мандельштама, «носила его в себе как внутреннюю ночь, как слепоту крови, как тайный страх и головокружительную слабость». Не забудем и о наличии у нее своего «Востока» – тюрко-татарского компонента в матрице русской культуры, несомненно, облегчавшего познание Россией скифско-«раскосой» Азии. Поэтому соприсутствие, соразвитие стран-соседей, хотя и в весьма сложном варианте, взаимоусиливало их конкурентную модельность.

России и Китаю и в третьем тысячелетии придется продолжать оттачивать искусство соуживания «двух медведей в одной берлоге». России не стать Китаем, это исключенный вариант. И не только потому, что у китайцев – свой характер, а у россиян – ни капли ханьской крови. И даже не потому, что Китай – это вторая экономика мира и первая по темпам роста ВВП. Полуторамиллиардная страна запросто может демографически поглотить соседа.

Драматизм геоисторической ситуации в том, что Россия зажата между двумя полюсами: с одной стороны – Западом, объявившим против нее новый крестовый поход, с другой – китайским Востоком, готовым дружить до «поглощения». Вечный вопрос, «куда мчится русская птица-тройка», обретает новый смысл.

ТАТАРСТАН: ЛИЦОМ К ВОСТОКУ

Руководитель Татарстана – одного из российских регионов-лидеров – Рустам Минниханов бывает в Китае несколько раз в году. Это уже норма, продиктованная современной необходимостью. Татарстану суждено быть в эпицентре фазово-космологических событий наступившего времени нового Востока, это его историко-генетическое предназначение. Даже тогда, когда он, следуя китайской мудрости, «бредет на Запад, ему хочется идти на Восток». Ибо там корни, начало системообразующего народа нашей республики – татар. Там же состоялось историческое сопряжение двух парных понятий: «татары – китайцы». Код татаро-китайского побратимства не расшифрован. Но корни его куда глубже, чем нам это представлялось до сих пор.

В китайских источниках татары – в числе первостроителей Великой Китайской стены. Высоко оценена китайцами их роль в реализации проекта «Великий шелковый путь». У татар (хуннов, гуннов, тюрков) китайцы переняли многие элементы образа жизни (коневодство, военное искусство, железоплавление, арбу – перевозочный транспорт). На китайских картах страна этих народов обозначена под названием «Тартария». В таком географическо-политическом варианте оно было перенесено на европейские и российские карты. Один из вариантов был подарен Президентом России Владимиром Путиным первому Президенту Татарстана Минтимеру Шаймиеву.

Современная Казань успешно продолжает «шелковую» традицию. Используя свое историческое побратимство, подключая свои интеллектуальные, технологические и энергетические ресурсы к китайскому постиндустриальному драйверу, она подставляет свое плечо России, ее глобальным амбициям, вытекающим из национальных интересов страны

Татары, в свою очередь, также многим обязаны китайцам, ведь Китай в ту эпоху был мощнейшей державой не только в военно-политическом смысле. Он был империей ученых, очагом науки, образования, культуры. Татары своим возвышением от племени-рода до уровня государственного народа, народа письменной культуры, развитого песенно-музыкального и литературно-художественного искусства во многом обязаны своим духовным собратьям. Россия как империя всемерно использовала восточно-дипломатическую, миротворческую заданность татар, в целом татарский фактор для усиления своей роли в мировом масштабе, в том числе в процессе колонизации Сибири, открытия Азии, сближения с Китаем.

Современная Казань успешно продолжает «шелковую» традицию. Используя свое историческое побратимство, подключая свои интеллектуальные, технологические и энергетические ресурсы к китайскому постиндустриальному драйверу, она подставляет свое плечо России, ее глобальным амбициям, вытекающим из национальных интересов страны. Строительство совместных промышленных заводов, нефтегазохимических и машиностроительных комплексов, свободных экономических зон, реализация татарстано-китайских научно-исследовательских проектов и программ, начавшаяся подготовка кадров (немало студентов из Китая учатся в вузах Казани), открытие Института Конфуция, консульства Китайской Народной Республики в Казани и начавшаяся работа по подготовке Международного гуманитарного форума «Великий шелковый путь и Великий Волжский путь – артерии, связывающие цивилизации мира» – во всем этом – знаки поворота Татарстана на Восток. Казань вновь со своим «генным» пионерством входит в круг большой истории в момент перемещения геополитической оси глобального лидерства с Запада на Восток. Будет ли она при этом планетарном сдвиге полустанком, транзитной точкой на пути взаимодействия Запад – Восток или превратится в мотор броска в эпоху «второго модерна»? Многое зависит от силы воли народа, привыкшего быть первопроходцем. От умения превратить эту метацель в общенациональную идею. От харизмы лидеров, способных переломить ход времени, услышать зов перемен, ответить на него в режиме прорывного опережения. А они у нас были и есть.