Две тысячи тринадцатый год. Рейс Москва – Екатеринбург. Где-то ближе к посадке самолёт попадает в зону сильной турбулентности. Трясёт так, что все пассажиры вцепились в подлокотники. Чтобы меня не подбросило, обвиваю ступнями опоры кресла. Даже стюардессы сидят бледные. Все напряжённо молчат. И только самолёт зловеще дребезжит и как будто вот-вот развалится.
Наконец кошмар заканчивается, и мы благополучно садимся. Отходящие от оцепенения пассажиры неспешно поднимаются и начинают доставать сумки из багажных полок. Все по-прежнему напряжённо и несколько нервно молчат. И тут высокий худой мужик из последних рядов громко говорит:
– Эх, в программу «Время» не попали!