Доверенный "Госторга" (государственная торговля) Пчеляков пригласил на временную работу по ликвидации Симбирского отделения двух счетоводов — Круглову и Конькову.
— Не надолго, — говорил он при найме, — дня на три..
Работают счетоводы неделю, другую, третью, четвертую... Работают не за страх, а за совесть, не считаясь с временем.
А Пчеляков подгоняет:
— Торопитесь, торопитесь — завтра обязательно надо сдать отчет.
И торопятся счетоводы, подгоняемые Пчеляковым и нуждой, работают по 9, 10 и более часов в сутки.
Наконец, закончили работу и обращаются к Пчелякову за расчетом.
— 12 червонцев за работу обоим приходится; это — целый капитал для работницы.
Вот тут-то и начинается комедия с "завтраками".
- Как только сдам все дела и книги, так и расчитаюсь, — авторитетно заявляет наниматель.
Время идет, дела сдаются, счетоводы волнуются.
— Зайдите завтра, — невозмутимо заявлял Пчеляков.
"Завтраки" тянулись почти целый месяц. Пчеляков собирается уезжать домой в Симбирск.
Устроили дежурство, засаду. В день отъезда ловили Пчелякова с 11 час. утра до 4 час. дня. Поймали. Рыдания, слезы...
— Вы нам заплатите?..
— Что же теперь делать, если уменя денег нет? — небрежно бросил Пчеляков и уехал в Симбирск, оставив на память росписку.
* * *
Мыловаренный завод Товарищества Утямышева и Азимова.
Алчность хозяйчиков не имеет границ. Эксплуатация шагает через край.
Работает на заводе ночной сторож Гимадутдин Мусин. 17 лет, как собака, стережет хозяйское добро и, как собака, ютится около ворот в будке-конуре.
Работает по 12 часов в сутки в будни и праздники, а чуть прихворнется — и помощи никакой — валяйся издыхай, — ведь ты не застрахован.
На теле — жалкое рубище, — хозяева одежды не выдают.
Ночью хозяев от воров бережет, а днем ходит и собирает среди добрых людей милостыню,
— тем и питается...
Здешние эксплуататоры побили рекорд. Дальше идти некуда...
* * *
Сплошь и рядом эксплуататоры выдают рабочих, за своих "родственничков".
И такие "родственнички" — самый подходящий элемент для злостной эксплуатации.
Покорно и безропотно работал у Борисова охранник Фомин.
Знал он, что Советская власть для всех тружеников установила 8 часовой рабочий день. Знал, молчал и работал два с лишним года по 12 часов в сутки. О сверхурочных и праздничных иречи не было. Темный человек Фомин, где ему все законы знать? А это Борисову и на руку.
Как-то к Фомину, подошел невзрачный человек, расспросил его о житье-бытье, записал все в книжку, много хороших ответов надавал, а, главное, — строго наказал — в профессиональный союз членом записаться.
Выбрал Фомин свободную минуту, отправился в союз и все дело сразу почти уладил, да хозяин обо всем пронюхал, дело то и расклеилось.
— Ты, говорит, разных проходимцев рабкоров не слушай, в шею гони их. Хозяина одного почитай, ему одному доверяйся. На чужим мне будь, а - "родственником". Не гнушаюсь я тебя... Так всем и говори — родственник, мол... А на профессиональные союзы там разные наплюй. Нет к лицу они нам с тобой...
Улестил, уговорил охранника, а как нужда в нем миновала, выгнал "родственника" на все четыре стороны и даже выходного пособия не уплатил.
Да ладно опять с невзрачным человеком встретился, который все дело размозговал и в Трудовую Сессию направил.
* * *
Майоршин и Седов составили компанию и арендовали мельницу "Восход".
Хлебное дело — и мучку мололи, и крупку обдирали.
Да так в погоне за наживой увлеклись, что всякую осторожность забыли.
Прослышал союз пищевиков, что эксплуататоры во-всю распоясалисьи решил на мельнице обследование произвести.
И не ошибся. Нарушения на лицо:
— Рабочим спецодежда не выдана - каждый работает в своей, а хозяевам и заикнуться нельзя. Боятся - расчитают. Старший крупянщик работает бессменно больше законного времени, иногда по 16 часов в сутки.
Работа распределяется здесь, как хозяин хочет. Например, помощник мельника Валиуллин ушел по болезни.
Работа переложена на плечи других, между тем как мельница и крупянка идут ходом на две смены
На рабочих хозяйчики смотрят по своему, — у них своя на этот счет идеология, — держать их в черном теле.
Общежитие, где труженики проводят время отдыха, грязное, стены закоптелые и оно больше походит на конюшню, чем на людское жилье.
Рабочий у лошади — Смаев работает без определенного времени, как попало.
Процентных отчислений в союз и на содержание заводкома хозяйчики не вносят. Расчитывают, что и так обойдется.
Союзом выработан на май-июль коллективный договор, от подписи которого Майоршин и Седов отказываются.
— Зачем себе руки связывать?
Союз шлет им приглашения, а они лишь посмеиваются, да мучку мелют, крупку обдирают, да с рабочего шкуру сдирают.
А. Заволжский.