Несколько бумажек, приколотых канцелярской булавкой.
Первая бумажка: телеграмма из Сарма- новского потребобщества Татсоюзу:
«Срочно шлите выделенные нам товары тчк Часть товаров получена — документов, счетов нет тчк Кто-то тормозит своевременное снабжение населения промтоварами тчк Это отражается на хлебозаготовках и вызывает нарекания тчк»
И еще одна бумажка:
«Татсоюз при посылке товаров Тень- ковскому ПО долго не высылает документов и распоряжений о назначении товаров. Такое положение, вносит путан- ницу и тормозит оперативную работу по снабжению хлебозаготовок, рабочих и колхозников. В числе товаров, на которые нет документов, — скоропортящиеся продукты, как, например, 82 места рыбы-малосолу. Отдельным членам правления Татсоюза об этих ненормальностях уже сообщалось неоднократно, но перелома в лучшую сторону нет. Прими - те меры»....
...Когда в Казань пришла эта бумажка, в Теньки из селений прибыл четырнадцатый по счету красный обоз с хлебом.
У склада в ожидании приемки сидели крестьяне. Высокий костлявый человек, вертелся меж возов и, ощупывая мешки, спрашивал:
—Небось чистосортная?..
— Как же, она самая...
— Я и говорю. Им чистосортную подавай, а сами вместо товаров — кукиш... Рыбка - малосол пришла... Сам видел Какой уж день идет — не выдают!
Костлявый человек злобно поглаживал мешки, точно хотел их цепко удержать в своих руках.
Человек был худой. Без жирного красного рыла, как обычно принято изобра- жать кулака. С виду безобидный человек, — смертельный враг советской власти и колхозов радовался серьезнейшим промахам кооперации, спекулировал имя, преувеличивал их и взывал к потреби- тельским интересам крестьян.
«... Это отражается на хлебозаготовках и вызывает нарекания».
Костлявый человек — кулацкий агент стоял у мешков с зерном и злобно шипел.
В потребительском обществе лежала рыба без счетов. И не было возможности ее выдавать.
А в Казань шла бумажка.
«С НАШЕЙ СТОРОНЫ»...
Несколько бумажек, приколотых канцелярской булавкой.
Еще одна бумажка: «Служебная записка Татсоюза». С этой служебной запиской, как с сопровождающим, гуляют по отделам Татсоюза тревожные сигналы — сообщения местных потребительских обществ.
Служебная записка доставила бумажки заместителю предправления Татсоюза тов. Валееву. Это посещение имеет след:
«Тт. Семин и Сошников! Надо бы, наконец, изжить эти явления. Всюду жалобы».
Гов. Семин — бухгалтер. Он каждодневно ест хлеб. Он, когда прожевывает этот хлеб, не ощущает тревоги сар- мановских и тсньковских кооператоров.
Тов. Семин говорит:
— Видите-ли, задержка счетов и документов не по нашей вине. Нам ведь приходится отправлять в районы товар не только со своих складов. Чаще бывает, что наши поставщики из других городов, по нашим разнарядкам сами направляют товар нашим потребительским обществам, а вот документы шлют не им, а в Казань Госбанку, на наш счет. Это, конечно, вызывает задержки с отправкой документов на места.
Тов. Семин перечисляет, какой путь проделывает документ, если он по преступной халатности поставщика идет не прямо в район получателю, а в Казань Татсоюзу.
— Документы идут в Госбанк. Ну, там денек полежат. Потом поступают к нам. Тут подсчеты, проверка... Ясно, время проходит. А потом уже документ идет на адрес получателя товаров... или в местное кредитное товарищество, а там тоже не исключена возможность задержки.
— Большое спасибо, тов. Семин, но старались ли вы выявить, где именно и насколько времени задерживаются документы, и старались ли вы прекратить преступную засылку документов в Казань вместо района?
Тов. Семин на эту тему собирается говорить с Сошниковым. Сошников — рационализатор.
Оканчивая беседу, тов. Семин говорит: — Но с нашей стороны задержки документов нет. Мы, когда отправляем товар со своих складов, туда же вкладываем счета...
... Костлявый человек злобно шипит, положив на мешки с зерном свою цепкую ручищу.
Когда по ошибке (за эту ошибку хлестать пребольно нужно) поставщиков документы попадают не в район, а в Казань, они попадают в дебри Татсоюза. Но максимально упрощенного и ускоренного процесса дальнейшей отправки документов нет.
ФОРМА ОБЛОМОВЩИНЫ
Рабочие города урезают свои нужды, но всеми силами и по мере возможности стараются обеспечить нужды деревни в промтоварах.
И вот промтовары на складах Татсоюза.
Будем спокойны, тов. Семин заявил: «с нашей стороны задержки нет. Когда мы отправляем со своих складов, мы туда же вкладываем документы».
Можно быть спокойным. Татсоюз ни товаров без документов, ни наоборот: документов без товаров в деревню не отправит. Все будет по форме,
Эта «форма» выглядит, примерно, так:
29 августа на складах Татсоюза было приготовлено к отправке на пристани 4.178 мест. Отправлено было только 615 мест.
На 30 августа число мест, готовых к отправке, выросло до 4.212, отправлено было 946 мест.
На «форму» стали нажимать. Деревня требует товар.
На 31 августа было 3.889 мест. Отправлено было 3.695.
... На 1 сентября, после того, когда на «форму» нажали, остаток неотправленных товаров равнялся 821 месту.
И разве можно после этого говорить об «объективных» причинах?
Но Татсоюз не может отказать себе в этом удовольствии. Можно сказать единственная радость з жизни.
В Татсоюзе плачутся:
— Не на чем возить на пристань товар. Нет гужтранспорта...
Нечем крыть. «Форма» реабилитирована? Ничего подобного! Справочка:
У Татсоюза есть до 80 лошадей, но своевременно не приготовлены телеги...
**
Промтовар от рабочих — это крепкий и надежный агитатор за хлебозаготовки. Он рассказывает бедняцко-середняцкому крестьянству, что рабочий город напрягает все усилия и строит тяжелую индустрию — базу социализма, и все же о деревне не забывает, посильно удовлетворяет ее потребности в изделиях промышленности.
Но этот агитатор крайне медленно, преступно медленно, через рогатки формализма, близорукого благодушия и казенщины направляется в деревню.
Классовый враг этим пользуется, он не дремлет. Он «перестроился» куда лучше Татсоюза и куда лучше его встал «лицом к хлебозаготовкам». Это лицо, эта отвратительная маска, искаженная злобной ненавистью к стране строящегося социализма, едва слышно шевелит губами и сеет слухи провокации, нелепицы, что «товаров нет и не будет», что «товар по своим рукам расходится»...
... В Теньках стоит костлявый человек. Он говорит: «Вместо товара кукиш по - лучите».
В потребительском обществе лежит ры- ба-малосол без счетов.
А Татсоюз старается себя оправдать «объективными» причинами в таком деле, которое этих «объективностей» не терпит и терпеть не может.
Юниус.