НА ШУГУРОВСКОМ ЗАВОДЕ ГЛУБОКИЙ ПРОРЫВ

На Шугуровском битумном заводе промфинплан не выполнен больше, чем на 50 процентов. Нет ударных бригад, нет социалистиче­ского соревнования. Неделю не ра­ботает штольня.

Партийцы и комсомольцы в лик­видации прорыва не участвуют, не пресекают развившееся среди ра­бочих рвачество, пьянку, расхля­банность.

Завод работает на дровяном топ­ливе. Заключенный с Бугульмин­ский Кустпромсоюзом и с Шенталинским лесничеством договор о за­готовке и доставке дров нарушен. Топливо стали возить крестьяне, но директор завода снизил цену за пе­ревозку куба с 25 рублей до 22 руб. Крестьяне возить дрова отказались. Спустя некоторое время пришлось платить за куб До 40 рублей. В конце концов завод остался без топлива и даже на некоторое вре­мя остановился. Невыполнение промфинплана объяснялось казенным отношением ад­министрации к рабочим, вызвавшим огромную утечку рабочей силы. Больно ударило по заводу пьянст­во, рвачество, отсутствие клубной работы, бездеятельность завкома и профсоюза. Некоторым рабочим да­вали возможность прирабатывать до 400 процентов. Злостный прогуль­щик и пьяница Козлов не уволен, технорук завода Малинычев, допу­стивший бесхозяйственность, не принявший мер к ликвидации про­рыва, остался безнаказанным.

За короткий промежуток времени произошло три пожара. Старания рабочих вскрыть недостатки про­изводства не встречают отклика. Дирекция завода членам легкой ка­валерии не дает пропуска.

Штольня завода в течение 8 дней не освещалась. В результате — не­довыработка продукции и огромные убытки.

В то время, когда строительству дорога каждая тонна битума, в От­бросах завода оказалось его 20 тонн. Заказчику отправили не те сорта товара какие требовались. Возврат продукции удорожат транс­порт, подрывался авторитет завода. Строительные материалы для пере­стройки завода пошли на топливо.

Трудовая дисциплина расшатана. Рабочий день в среднем не больше 5 часов. Спецодежда и инструмент расхищаются.

Ячейка комсомола выдвинула во­прос о подготовке квалифициро­ванных кадров из молодежи, дирек­тор обещал подготовить слесарей. В действительности молодежь за­ставляют ... кипятить воду. Выдви­гают в слесарный цех девушку, но старая мастеровщина восстает.

- Как? Бабу? Какая с ней ра­бота! Ни выпить, ни поругаться нельзя.

Комсомолец тов. Гнедов критико­вал неправильные действия механи­ка. Тот сейчас же зажал ему рот: «Сопляк, не суйся не в свое де­ло».

За последнее время замечается резкое падение качества выпуска­емого битума. Встречный промфин­план не проработан. Рабочие на технические и производственные со­вещания не приглашаются, все де­ла обсуждаются в кабинете дирек­тора

Бытовые условия рабочих — ни­же всякой критики. Квартир нет. Центральное управление «Стройоб`единения» собралось строить дом- коммуну, но заводоуправление проект все еще «увязывает».

Стали строить новый корпус дро­бильного отделения. Один из про­ектов был послан на утверждение в «Стройоб`единению», но там запозда­ли с утверждением проекта. Дирек­ция, не дождавшись утверждения, принялась за постройку, но проект коренным образом изменен; в ре­зультате 25 тысяч рублей выброше­ны на ветер.

Начали строить общежитие, по­строили один этаж. Хвать — надо пе­ределывать. В верхнем этаже малы окна. Для строительства было при­обретено 25 кубометров щебня и цемента, но все пропадает: цемент сыплется из бочек, щебень валяет­ся на дворе завода.

Надо принять меры и. привлечь к ответственности всех, кто тормо­зит работу завода.

Тройка легкой кавалерии.