Это было осенью, когда спелые колосья ржи клонились долу и желтеющие тыквы в огородах купались в лучах августовского солнца.
Проходила чистка коммунистов Таканышской волостной партийной ячейки.
У стола, за которым сидела комиссия, стоял немного покрасневший председатель ВИК’а — Кашапов. Вопросы, как град, сыпались с разных сторон и от них бросало тов. Кашапова то в легкий холодок, то в жар. Вопросы били в точку.
— Зачем с тестем муллой,связь держишь?
— Почему ты за него налог платил?
— А расскажи, как ты укрывал всякие делишки старого председателя исполкома?
—Можно ли тебе, коммунисту, ответственному работнику волости, якшаться с чуждым элементом?
И еще и еще много задавали разных вопросов^ тов. Кашапову.
Недаром на собрание, на котором проходил чистку председатель ВИК’а, с’ехались крестьяне даже из других деревень.
В прениях горяча выступал Мирга «безрукий», как называют его в деревне. Миргазетдин — бедняк, ныне председатель Таканышского колхоза, в прошлом шахтер с 20-летним стажем, которому в забое обвало?» породы сломало руку. Мирга говорил горячо. Все, что кипело втихомолку в душах бедняков, видящих непорядки у волостного начальства—все высказал безрукий Мйргазетдин.
Комиссия по чистке, опираясь на недавнее решение ячейки, установив связь Кашапова с чуждым элементом, ряд неэтичных поступков, — записала ему в линную карточку строгий выговор.
Это было осенью, когда спелые колосья ржи клонились долу, желтеющие тыквы в огородах купались в лучах августовского солнца.
А зимой, в декабре, Мирге неожиданно пришла из К^кмора повестка, из которой явствовало, что Миргазетдин Нигматзянов привлекается к уголовной ответственности за клевету на бывшего председателя ВИК’а Таканышской волости — Кащапова.
«Потерпевший (от сого? От проверочной комиссии??!) в заявлении народному суду писал, что Миргазетдин на партийной чистке на него наклеветал и просил привлечь его к суровой ответственности по всей строгости советских законов.
Судья таканышский тов. Гумеров, недавно выдвинутый на эту работу с завода, оказался значительно умн«е судьи кукморскОго. Он отказался судить Мнргазетдина, так как последний в его глазах ни в чем не провинился и был на, хорошем счету как народный заседатель. Кашапов быстро вышел из этого аупика и переслал свое заявление в Кукмор.
Есть еще судьи в Кукморе и при них секретари! Они вняли жалобе обиженного председателя ВИК’а и вот в один из декабрьских дней судьи вызвали из деревни, за 25 верст от Кукмора, Миргазетдина.
Финал этой судебной истории оказался лучшим, чем начало. За неявкой на суд истца Кашапова, дело прекратили...
Мы уверены, что Кашапов, председательствуя в соседнем, Вахитовском исполкоме, в том самом исполкоме, волость которого‘по перегибам и грубейшим извращениям линии партии в раскулачивании и проведении коллективизации и по плохой работе с беднотой получила сейчас печальную популярность во всетатарском масштабе, забыд о конфликте с Миргазетдинрм, считая себя вполне правым. Ухода не повели ячейка и таканашский волостной комитет партии, хорошо зная с самого начала об этой безобразной кзшаповской судебной тяжбе.
Но хорошо помнит и посейчас об этом, прежде всего, сам Миргазетдин, чуть-чуть не цопавший под действие, статьи уголовного' кодекса за то, Что охотно откликнулся на призыв партии активно помогать ей в чистке партийных рядов. Не забывает этого таканышская беднота и беспартийный активнынешние активные колхозники, которые вместе с жалобами на отсутствие среди них работы сельской ячейки и волостного комитета партии, вполголоса .(«как бы не услышало начальство») рассказали нам и эту невеселую историю.
Г. Песков.