Первым дает показания подсудимый профессор Рамзин. Он заявляет, что желает перед судом, перед всей страной принести полное раскаяние, вскрыть с беспощадной ясностью всю правду. Это он считает необходимым, вопервых, для того, чтобы вскрыть преступную работу интервентов и тем самым облегчить Союзу борьбу с военными замыслами и, вовторых, для того, чтобы полностью разоружиться, а также показать инженерству, что путь его должен лежать в направлении активной помощи пролетариату. Рамзин затем подробно останавливается на истории возникновения инженерного центра.
Эта организация возникла в атмосфере и под влиянием настроений, которые являются типичными для части старого буржуазного инженерства. Это инженерство проникнуто кастовым духом и крепко держалось идеологии своих хозяев, с которым многие его представители продолжали поддерживать самые тесные связи. Часть старого инженерства не могла примириться с тем положением вещей, которое создалось после Октябрьского переворота. Потеряв прежнее командное положение, находясь под партийным и общественным контролем, она проникалась острой ненавистью к советской власти. Отсюда стремление старого инженерства к восстановлению капиталистического строя. Твердая уверенность в близости интервенции и внутреннего контрреволюционного переворота охватила инженерные круги в 1927 году. Эта уверенность поддерживалась информацией и денежными средствами, которые поступали от старых хозяев.
На первых порах все усилия инженеров, оставшихся верными бежавшим капиталистам, были направлены к охране предприятий последних, что вело к индивидуальному вредительству. Когда же в стране развернулось решительное социалистическое наступление и разрушена была надежда на перерождение советской власти, в настроении антисоветского инженерства наступает перелом в сторону создания базы для активного выступления. В этом сознании оно укрепилось особенно после того, как для него очевидным стало, что социалистическая реконструкция народного хозяйства одерживает победу и реализация пятилетки развертывается успешно.
Рамзин приводит ряд данных, характеризующих структуру и организационное разветвление инженерного центра. Сначала его организационное строение шло по отраслевому признаку, а затем он уже имел областные центры, охватывая определенные географические участки. По мере роста инженерного центра, роста его кадров, перед ним встали общие политические задачи, направленные на свержение советской власти. В рядах инженерного центра уживались стремления и настроения, типичные для колеблющихся от кадетизма до откровенного монархизма. Деятелями центра был также решен вопрос об условиях возврата предприятий капиталистам. Вследствие значительной реконструкции, которой подверглись предприятия капиталистов, вы ход найден был. в системе акционирования. Система была одобрена белой эмиграцией. Намечался также созыв парламента по столыпинскому принципу — сначала успокоение, а потом реформы, при этом, путем военной диктатуры должно было быть обеспечено в парламенте верховенство крупной буржуазии.
Рамзин рассказывает об обстоятельствах, которые толкнули инженерный центр преобразоваться в промышленную партию. Отчасти этому содействовал контакт с «трудовой крестьянской партией», который установился благодаря связям с профессором Чаяновым. Инженерный центр почувствовал в лице этой партии серьезного соперника. В конце концов промпартия была создана. Рамзин сообщает, что в последний состав ее ЦК, кроме него, Рамзина, Калинникова, Ларичева, входили также Осадчий, Шейн и Коган Бернштейн. Тактика промпартии строилась, вопервых, на подготовке интервенции извне с помощью внутреннего контрреволюционного переворота, а также на вредительстве. Участники промпартии сначала пустили в ход техниче ское вредительство, но затем убедились, что более верным и безопасным средством является пла нове вредительство и метод омертвления капиталов.
—С конца 1928 года, — говорит Рамзин, — весьма усилилось движение промпартии навстречу интервенции. В это время промпартия ставит себе уже определенные задачи: расширить разведывательную деятельность, выполнять задания диверсионного характера и создать активную организацию в помощь интервентам. Рамзин далее рассказывает о растерянности, охватившей промпартии) в начале 1930 года после арестов, и об аппетитах, которые стали проявлять интервенты, требовавшие жирные куски советской территории за свои «труды». Касаясь планов, которые строила промпартия в заботах о будущем правительстве, Рамзин, между прочим, приводит ряд новых подробностей. Оказывается, что Денисов, председатель Торгпрома, намечался также в министры финансов, в министры внутренних дел пророчили другого деятеля члена Торгпрома Третьякова, а в министры земледелия предполагалась кандидатура со стороны ЦКП.
Далее Рамзин подробно характеризует взаимоотношения между торгпромом и промпартией.Роли между этими двумя центрами были распределены таким образом, что первый непосредственно поддерживал связи с правительствами капиталистических стран, подготовлявших интервенцию против СССР, а вторая должна была выполнять планы французского генерального штаба и Торгпрома внутри страны. Торгпром снабжал промпартию не только поручениями шпионского характера, но и деньгами. Промпартия получила от него около 4.000.000 рублей. В дальнейшей части своих показаний Рамзин особое место отводит тому, как велась подготовка к интервенции. Особую активность в этом отношении проявляла империалистическая Франция, в этом направлении работала и Англия.
Об этом Рамзин, Ларичев и другие, ездившие за границу и встречавшиеся в Париже, Лондоне с лидерами Торгпрома, а также с сотрудниками генерального штаба, знали точно. Федотов виделся с Карповым, и тот рассказал ему о переговорах с Пуанкаре и Бриа ном. Рамзин рассказывает, что он сам участвовал в переговорах с сотрудниками французского генерального штаба. До свидания своего в Париже с деятелями Торгпрома лидеры промпартии имели тесную регулярную связь с агентами французской службы через К... С этим агентом Рамзин условился о своей поездке в Париж.
В Париже Рамзии сделал доклад о внутреннем положении СССР на совещании, в котором участвовали Ларичев, Денисов, Гукасов, Нобель, Коновалов, Рябушинский и др. Рамзин указал на совещании о трудном положении, создавшемся для промпартии в связи с арестами. Следующим докладчиком на совещании был Денисов, который сообщил о приеме Пуанкаре и Брианом Рябу шинского, Третьякова и Коновалова. Во время этой аудиенции Пуанкаре заявил, что вопросом подготовки интервенции в СССР занят французский генеральный штаб. В штабе для практического разрешения этого вопроса образована специальная комиссия под руководством генерала Жанена. В этой ко мисси участвуют представители генеральных штабов Англии и Польши. Денисов сообщил также, что руководителем военных операций при интервенции назначен генерал Лукомский, который поддерживает связь с полковником Жуанвилем. Было решено, что Франция не будет непосредственно участвовать своими войсками. В военных операциях могли принять участие со стороны Франции лишь морской и воздушный флоты.
Расчеты строились на выступлении Польши, Румынии и лимитрофов, а также на том, что против СССР будут выпущены находящиеся в эмиграции врангелевские войска. Осуществление интервенции было приурочено к лету 1930 года. Этот срок подсказывался как военными соображениями, так и тем, что к этому времени интервенты и вредители ждали наибольших хозяйственных затруднений в Союзе. Рамзин выразил желание встретиться с сотрудниками французского генерального штаба. Это желание его было исполнено.
На этом были прерваны показания Рамзина.
(Окончание см. на 2й стр.).