ХАРЬКОВ, 11. (Т). Начался допрос обвиняемых по делу «союза освобождения Украины». Оба Ефремовы, оба Чеховские и еще 30 человек признали себя виновными без оговорок, остальные — частично. Отрицает вину только Холодный, полностью сознавшийся до суда.
Главный обвиняемый академик Ефремов рассказывает: Когда вооружен
ная борьба между правительством УНР и советской властью, собственно, уже закончилась, то передо мной и перед стоявшими близко ко мне людьми встал вопрос: следует ли сложить оружие в борьбе за независимую Украину или эта борьба Может' продолжаться. Решили, что нужно бороться, но в новых формах, путем создания такой организации, которая имела бы целью «подготовить кадры для будущей борьбы на Украине». Собирая эти кадры,— говорит Ефремов,— я напал на мысль, что много людей за границей не имеет работы, в то время, как здесь, на Украине, для них нашлась бы политическая работа. И вот у меня тогда возникла мысль привлечь кое-кого из эмигрантов на Украину и возобновить борьбу с советской властью.
После убийства Петлюры Ефремов и его товарищи организовали на территории УССР «союз освобождения Украины». Они рассчитывали сыграть на трудностях неслыханного огромного хозяйственного и культурного строительства, чтобы .свалить советскую власть: В своих планах главари союза освобождения Украины ставили вопрос о создании буржуазной диктатуры и о выкупе помещичьей земли. Ефремов упорно пытается уверить суд в том, что союз освобождения Украины в своей контр - революционной деятельности рассчитывал на «перерождение советской власти на Украине», на то, что советская власть не сможет выполнить всех тех обещаний, какие она дала трудящимся.
Ефремов пытается уверить суд в том, что восстание, как путь свержения советской власти, союз намечал лишь между прочим, среди других путей контр - революционной деятельности. Центром организации союза была Академия Наук. Тут первую ячейку основал сам Ефремов. Ячейки были в Харькове, Одессе, Днепропетровске, Чернигове, Полтаве, Николаеве и Херсоне. Ефремов, отвечая на вопросы прокурора и общественного обвинителя тов. Любченко, вынужден был признать, что под борьбой за независимость Украины социалисты - федералисты, лидером которых являлся Ефремов, подразумевали активную борьбу с советской властью при помощи как петлюровских войск, так и белогвардейской армии Деникина, Краснова и других.
ХАРЬКОВ, 13. (Т). На процессе «СВУ» вечером 11 марта с большим интересом прошел допрос обвиняемого Ефремова общественным обвинителем тов. Любченко. Из допроса выясняется, что независимость Украины была для Ефремова и всей партии социа-федералистов только прикрытием для борьбы с советской властью.
Тов. Любченко задает Ефремову вопрос, как он относился к самостийности Украины. Ефремов: «Мы стояли за независимость Украинской республики». Тов. Любченко: «От кого?». Ефремов: «Ни от кого. От всех .» (в зале смех). Тов. Любченко напоминает, что Ефремов писал приблизительно следующее: «Если там (т. е. в России), будут не большевики, то мы за федерацию, а если будут большевики, то мы за самостийность». Тов. Любченко ставит Ефремову вопрос: «Вы приветствовали вступление Петлюры в Киев в 1920 году?». Ефремов вынужден это подтвердить.
Любченко документально устанавливает, что Ефремов 30 мая 1920 года на торжественном обеде, посвященном въезду Петлюры в Киев, провозгласил тост за Петлюру и Польшу. — Торжественная встреча Петлюры, — говорит тов. Любченко, — бесстыдное единение социалистов-федералистов с петлюровцами и польским военным командованием достаточно ярко характеризует действительное отношение Ефремова и всех его соратников к польско-петлюровской дружбе, к варшавскому договору, заключенному между Польшей и Петлюрой. На основании этого договора, Петлюра признал права Польши на границы 1772 года и отдавал Польше Западную Украину.
Ефремов сначала заявил, будто бы он даже не видел этого договора, но чувствуя, что такой ответ смешон, Ефремов говорит: — «Я принципиально был против этого, но другого выхода не было. Это была одна из комбинаций». Тов. Любченко спрашивает: — «Не считаете-ли вы, что варшавский договор и совершенная продажа Украины не совсем соответствует программе «СВУ» о .независимости»? Ефремов с этим соглашается. Тогда общественный обвинитель ему напоминает, что петлюровское правительство отреклось от Буковины и Бессарабии в пользу Румынии. Тов. Любченко допросом и документально устанавливает, что партия социалистов-федералистов приветствовала немецкую оккупацию Украины. Тов. Любченко оглашает затем ряд документов, свидетельствующих о связи и договорах правительства УНР с Деникиным. Ефремов на все это заявляет, что он ничего не знал. Тов. Любченко: «Как по-вашему, заключить договор, отдающий всю Западную Украину, все фабрики и заводы под контроль иностранного капитала, отдать военную промышленность... Это есть борьба за независимость Украины ?».Ефремов вынужден признать, что это не борьба за независимость.
Большое впечатление производит оглашенное тов. Любченко письмо Мациевича, который был в 1920 году дипломатическим представителем петлюровского правительства в Румынии. Мациевич, который является таким же «борцом» за «независимость» Украины, как и подсудимый Ефремов, в этом письме писал: «Мы, нация таких хамов, которым необходим заграничный пан. Кто угодно, только не свой». Припертый к стене этим позорным письмом Ефремов не находит других слов как назвать это письмо «нетактичным».
Общественный обвинитель тов. Любченко останавливается далее на вопросе о том, «как «СВУ» представляла себе разрешение земельного вопроса». Ефремов 10 марта на суде определенно заявил, что программа «СВУ» предусматривала передачу земли их бывшим собственникам за выкуп и что селянство должно было платить помещикам за землю. Тов. Любченко напоминает, что Октябрьская революция передала селянам Украины 14.200.000 гектаров помещичьей земли и спрашивает, не может ли сказать подсудимый, сколько миллиардов долгов легло бы на плечи селянства, если бы «СВУ» осуществила свою земельную программу.
Ефремов с деланной наивностью пытается обрисовать дело так, что государство платило бы, а также и помещики. Тов. Любченко замечает по этому поводу, что государство само денег не рождает, и что все это легло бы на плечи не помещиков, а крестьян.
Ефремов вынужден признать, что «СВУ» в своей земельной политике рассчитывала на поддержку кулаков. Ефремов подтверждает, что если бы программа «СВУ» победила, то они предполагали уплатить долги царской России Франции, Англии и другим государствам в сумме до 5 миллиардов.
Тов. Любченко путем ратных цитат дневника Ефремова вскрывает затем лицо этого академика, как явного антисемита.
Ефремов вынужден далее признать что ученые члены «СВУ» использовали Советские командировки за границу для связей с контр-революционными деятелями украинской эмиграции. Касаясь рейда атамана Тютюника, Ефремов говорит, что он, поддерживая Тютюника, не знал, что тот был связан с генеральным штабом иностранного государства. По этому поводу тов. Любченко подает реплику: «Неужели вы думаете, что можно формировать за границей армию без разрешения соответствующего генштаба».
Ефремов беспомощно разводит руками. Попутно выявляется, что Ефремов имел связь с начальником польской военной контр-разведки Юзефским и встречался с ним в Академии Наук.