— Берут, берут, а толку — никакого! Сдохните, собаки! Подавитесь моим добром! Наберут, да гноят, да за границы отправляют. Все равно богаче не станут. Да и я не обеднею. И прежде жил лучше вас, и опять буду жить лучше!
Так похвалялся кулак, быв. торговец из села Верхней Ии, Пановской волости, Арского кантона — Васильев, на которого комиссия содействия по хлебозаготовкам наложила 100 пудов.
Виновницей этого наложения он считал беднячку Лукоянову:
— Мразь! Ей бы с сумой ходить по деревне, а она политику разводит. Ахтивистка мокрохвостая!
Встретив Лукоянову на собрании ККОВ, жена Васильева накинулась на нее с бранью:
— Ты все это там крутишь, без тебя бы с нас только три пуда взяли, а теперь 100 берут.
— И 200 возьмут! — ответила Лукоянова.
— Это почему?
— Вы богачи. — И зачем это на собрание пускают жен кулаков? Я вношу предложение их удалить, — сказала Лукоянова.
Васильеву удалили. Сам Васильев, встретив однажды гражданку Монкозу, тоже беднячку-активистку, работавшую вместе с Лукояновой, пригрозил ей:
— Ладно. Достану и я вас! Подавитесь моим хлебом!
15 ноября 29 года, около полуночи, дверь дома Лукояновой кто - то дернул так сильно, что дверной крючек разогнулся.
— Кто там? — испуганно спросила Лукоянова.
— Ну, теперь попалась — заорал пьяный Васильев. — Из-за тебя с меня взяли 100 пудов!
Подойдя к Лукояновой, Васильев схватил ее за голову и нанес складным ножом рану в шею. Лукояновой удалось вырваться из рук озверевшего кулака. Обливаясь кровью, она выбежала на улицу...
Чтобы скрыть следы преступления, Васильев сделал попытку подкупить свидетелей; в чем они сознались.
Выездная сессия Главсуда, под председательством тов. Фаизова, признала в действиях Васильева террористический акт и приговорила его к расстрелу с конфискацией всего имущества.
Кии.