Антоновская детвора играла «в трактор». Маленький, игрушечный и самодельный, он полз по неровной, кочковатой земле, переваливаясь из стороны в сторону.
— Встал, — вдруг об’явил мальчуган, дергавший игрушку за веревочку,—тре- боваеца поглядеть...
Он бросил веревочку, распластался на молодой траве и делая вид, как будто бы ищет неисправность около полуоси задних колес, как взрослый сказал:
— Так-с, так-с. А ну, с другой стороны...
Через минуту трактор, дергаемый за веревочку, вновь переваливался на своих игрушечных колесиках, а мальчуган гордо шагал впереди, неистово фыркая и разбрызгивая слюну, — «трактор работал».
Деревенская детвора в своих играх удивительно точно воспроизводит (несмотря на то, что это выходит, по-детски) те величайшие сдвиги, которые происходят сейчас в деревне. Давио-ли детишки босиком «на палочке верхом» галоппировали по улицам, поднимая пыль?! Но сегодня уже они играют в «бригады», подражают колхозникам, имитируют рабочий сбор на общих дворах, выезд в поле.
Внешние проявления колхозной жизни нашли свое отражение в играх детей. И в этом — глубокий внутренний смысл.
Колхоз твердой поступью вошел в деревенские околицы, планом поднял людей на более высшую ступень хозяйствования и отношений. Колхоз приковал к себе всеобщее внимание и удивительно быстро справился с злоботочащими потоками кулацкой провокации. Кое-где раньше, в моменты особо - интенсивной антиколхозной агитации кулачья, матери, сами напуганные лживыми слухами о колхозе, так старались унять плачущих детей:
— Не реви... ну! Не то в колхоз отнесу!
Сейчас антоновские ребятишки — те, у кого отцы еще единоличники, — сами бегают к колхозной избе и смотрят.
Смотрят и их отцы. Они видят полнокровную и деятельную жизнь 39 колхозных семейств, их поле, поднятое так рано и организованно, и вновь пересматривают свои путаные и неясные убеждения о колхозе и стараются точно припомнить, что же именно заставило их подать в марте заявление о выходе.
Припомнить очень трудно.
Первого апреля на общем собрании граждан села Антоновки, Спасского кантона, вошедших в колхоз имени тов. Антона, стояли два вопроса. Сейчас об этих вопросах осталось воспоминание и протокол № 17.
Колхозников тогда в Антоновке осталось очень мало... 27? 20? Нельзя было уверенно и точно говорить о числе колхозников, когда на стол колхозного правления дождем падали неровные, грязные и порой далее неподписанные бумажки. Муж писал: «Выпишите из колхоза из-за жены, которая не хочет». Жена писала: «В колхозе не состою, так и знайте — от мужа притеснение имею».
Когда заявлений скопилось особенно много и в каждом из них молчаливой угрозой чувствовалась опасность кулацкого наступления, колхозники созвали решающее собрание. Решили: «удовлетворить просьбу о выходе» и еще решили: «с первого по 5 апреля произвести укрепление колхоза».
В иных условиях эта резолюция могла вызвать улыбку — укрепить колхоз, это значит, разбить на голову кулацкую агентуру, сильную посеянной ею-же паникой... Разве это дело пяти дней!
Но в тот момент только так и возможно было. С первого по пятое апреля! Потому, что дальше невмоготу было переносить шквалы паники, расшатывавшие устои колхоза, забиравшие у колхоза ежедневно людей пачками.
— Вот я весь перед вами, — кричал в те дни на собраниях беспартийный крестьянин Андриан Стрижов, — кто мы, граждане, али скотина? Куда выходить- то вы собрались? Опять, значит, всю жизнь в одиночку тянуть в бедноте и грязи... Наши партийные руководители нам руку дают и путь указывают, а мы... — Стрижов захлебывался от душившего его волнения — нет, вот вам и заявляю — один в колхозе останусь, но никуда не уйду!
И многие из подавших заявления о выходе стояли и перебирали наперечет всю свою жизнь, старались понять — где их дальнейший путь.
Андриан Стрижов — «Сталин», как его называет вся Антоновка — один не остался. Пятого апреля колхоз был укреплен и принимал новые заявления о вступлении в колхоз. 14 апреля 39 колхозным семьям была отведена земля, а 19 в канун «пасхи» колхоз выслал в поле бригаду на большевистский сев.
**
*
Бригаде предстояло поднять и засеять 89 гектаров ярового клина. 62 га ранних культур бригада должна была засеять за 9 плановых дней. Первые дни портили радость коллективного труда. Плуги не брали норму. За 10 часов выходило меньше гектара. Потом норму одолели, а к концу превысили: 1,2 га на человекодень.
Полевая бригада долго думала о дисциплине, о производственной аккуратности и решила пойти дальше «примерных правил внутреннего распорядка в колхозах».
В небольшом колхозе, где остро чувствуется нехватка рабочих рук, не было смысла распределять людей в бригаде по разрядам и специальностям, ибо тот, кто сегодня пашет, неизбежно завтра должен будет стать на борону или сеялку.
Колхозники вычислили всю заработную плату, причитающуюся согласно разрядной сетке за полную обработку 89 га, и постановили, что она будет распределена между бригадниками поровну, соответственно проработанным каждым из них «человеко-дням». Это заставило всех подтянуться, это убедительно показало, что качество и быстрота работы каждого в отдельности решают успех всей бри* гады.
Вечером в колхозной избе вокруг по*' левода собирался актив. Полевод отмечал по фамилиям количество работавших на поле людей и проставлял по культурам количество обработанной и засеянной земли. Здесь же производилась перегруппировка сил и переброска упряжек с участка на участок.
А рано утром колхозники, уже извещенные о задании на сегодняшний день и знающие свои места, точнейшим образом, «вместе со стадом» организованно выезжали в поле.
Слова Андриана Стрижова все чаще и чаще всплывают в головах единоличников. Они со своих полос, в тенетах неполадок и забот неорганизованного карликового хозяйства наблюдали за колхозниками. И если раньше они говорили: «Посмотрим, а потом вступим в колхоз», то теперь им нечего было говорить. Все было на виду.
В 9 плановых дней, несмотря на холода и непогоду, ранние культуры были засеяны с превышением на 4 га. На 6 мая колхозники, используя редкие теплые дни, окончили план сева полностью. Осталось лишь 7 га вспаханной, но незасеянной земли под поздние культуры.
В колхоз опять поступают заявления. Одно из них начинается так:
— Я себя считаю твердым колхозни* ком. Взад и вперед ходить больше не намеренна крыльце избы, в которой помещается правление колхоза имени тов. Антона, сидел колхозник и вытряхивал из лаптей- набившуюся туда землю.
Сегодня с полей необычайно рано привели лошадей и машины. Люди жадно впитывали отдых и -не торопились. Все. Сев окончен!
Председатель колхоза тов. Чегодасв известил всех членов правления, что сегодня будет заседание:
— Пора потолковать о постройке колхозных конюшен и о подсобных предприятиях. Времени терять нельзя. Оно считанное. По плану.
Село Антоновка. Спасский кантон.
Юнну с.