Примерно так описал отношения со своей гражданской женой тридцатичетырехлетний казанец следователям во время его допроса. Допрос проводился в ходе расследования уголовного дела, возбужденного по факту гибели его супруги. В результате теперь уже бывший муж оказался первым и единственным подозреваемым, а затем и обвиняемым по этому делу. Уголовное дело, возбужденное в отношении его аж по трем статьям Уголовного кодекса, направлено в суд.
То, что свою жену он избивал систематически, сообщили в Вахитовской прокуратуре Казани, подследственный Шаталов (фамилия изменена) не отрицал. По его словам, это был единственный способ ее "перевоспитать". А мысль о перевоспитании своей второй половины столь нестандартным (но, увы, довольно часто практикуемым в нашей стране) методом, уверял следователей мужчина, появилась у него после того, как он заподозрил жену в измене, а спустя некоторое время уличил в краже из квартиры денег. Видимо, Макаренко супруг не читал, а потому и жену начал воспитывать как умел, по-своему. Пробел в классической педагогике ему с успехом заменила "педагогика" тюремная.
По словам сотрудников прокуратуры, к своим 34 годам Шаталов набрал уже солидный "жизненный опыт": 7 лет колонии по 117-й статье УК РФ (истязание) и по 207-й (заведомо ложное сообщение об акте терроризма). Затем 1 год за хулиганство, неоднократные привлечения к административной ответственности за нарушение общественного порядка.
Как следует из показаний самого обвиняемого, в очередной раз проучить жену он решил 29 июля. Причиной, как признался, стала пропажа из дома денег. Накануне к ним в гости пришел старый знакомый, встречу под единогласное одобрение поспешили, как обычно, обмыть. Однако вскоре выпивка в доме кончилась, и мужчины направились в ближайший аптечный пункт за очередной дозой спиртосодержащей жидкости. Вернувшись в квартиру, как утверждал потом Шаталов, он не досчитался 60 рублей. Жену встретил на лестничной площадке, там же начал ее и "воспитывать". Как установила позже судебно-медицинская экспертиза, на теле пострадавшей примерно через каждые десять сантиметров имелись ссадины и синяки. На вопрос приятеля "Почему же ты так избил жену?" Шаталов вполне спокойно ответил: "Сам бью, сам лечу".
Через два дня к Шаталову снова наведались гости, без выпивки не обошлось и в этот раз. Далее, согласно версии прокуратуры, все развивалось по уже знакомому сценарию. Выпили. Не хватило. Пошли за добавкой. Пришли, снова выпили. Теперь Шаталов обвинил супругу в измене. Побои прекратились лишь после того, как женщина упала на пол. Супруг, видимо, удовлетворенный "воспитательным процессом", лег спать.
Однако проснувшись ночью, вспомнил прежние обиды и снова принялся избивать жену. Около 8 часов утра Шаталов разбудил спящего в соседней комнате приятеля и попросил вызвать "скорую", так как жене "что-то плохо". Но еще до приезда врачей женщина скончалась. Эксперты установили, что смерть наступила в результате внутричерепной травмы. Спустя некоторое время Шаталов пришел в отдел милиции с повинной.
Кто-то может назвать этот случай банальным. Однако достаточно привести статистику бытовых преступлений. За прошлый год в республике, согласно предоставленным пресс-службой МВД РТ сведениям, по 116-й статье Уголовного кодекса (побои) возбуждено 1750 уголовных дел, по 117-й (истязание) - 176. А за девять месяцев этого года по обвинению в побоях были возбуждены уголовные дела в отношении уже более чем 2200 человек, в истязании - 158 подозреваемых. Еще есть уголовные дела, возбужденные по факту угрозы убийством, которых ежегодно регистрируется около 4500...
Как говорят сами сотрудники правоохранительных органов, в действительности бытовых преступлений совершается, конечно же, гораздо больше, просто потерпевшие о них обычно не заявляют. А так как подобные уголовные дела являются делами частного обвинения, их возбуждение возможно лишь на основании заявления потерпевшей стороны. Понятно, почему в милицейских сводках значится малая их часть. Как правило, милиционеры, принимающие сообщения "скорой" о поступивших в больницу жертвах домашнего насилия, заранее знают, что заявления потерпевшие писать, скорее всего, не будут. В большинстве случаев так и происходит. В официальных сводках же такие ситуации описываются весьма лаконично: в возбуждении уголовного дела отказано в связи с примирением сторон. Итог такого примирения вполне может быть таким, как в описанном выше случае.
