Если раньше краеведение было уделом энтузиастов-одиночек, то сегодня оно все больше оказывается в фокусе общественного внимания. Материалы, посвященные истории малой родины, занимают почетное место на страницах печатных изданий, на радио и телевидении. И этому можно только радоваться. Плохо только, что ставшая вдруг модной тема разрабатывается некоторыми журналистами поверхностно, с одной лишь целью - "выдать на-гора" сенсацию.
Недавно залез в Интернет: не появилось ли чего нового в связи с личностью крупного дореволюционного предпринимателя, уроженца Елабужского района Прокопия Батолина, имя которого в отличие от купцов Стахеевых долгие годы пребывало в забвении. И наткнулся на статью Елены Виноградовой "Русский компаньон Форда", опубликованную в газете "Время и деньги" 10 февраля 2009 года. На 90 процентов она базируется на сведениях, которые можно почерпнуть в моей монографии "Наш край: Нижнее Прикамье" и статье в газете "Республика Татарстан", увидевших свет еще два года назад. Но возмущает меня не это. Компиляция - это своего рода популяризация кем-то ранее добытых знаний. Я ведь, рассказывая о Батолине, тоже использовал мемуары, воспоминания о нем современников. Из чего не делаю тайны. Правда, Елена Виноградова упоминает в своих заметках мою фамилию только ради того, чтобы не согласиться с одним используемым мною фактом: будущий миллионер был сыном крепостного и в детстве хлебнул лиха. "Семья была не настолько бедна, как пишет краевед Дубровский. Старожилы села Чирши еще помнят некоего "Тимошку Батолина", который торговал зерном по Вятке", - сообщает она.
Конечно, можно позавидовать столь крепкой памяти престарелых обитателей умирающей ныне деревни, что события и уклад жизни середины позапрошлого века до сих пор стоят у них перед глазами. Но что удивительно: когда я три года назад приезжал в Чирши, они о знатном промышленнике - своем земляке - практически ничего не ведали. Лишь посоветовали мне обратиться к старому учителю из соседнего села, где расположен сельсовет и была школа. Я написал ему письмо, но ответа не получил: видимо, сил на переписку из-за преклонных лет у педагога уже не осталось... Пришлось в своей работе опираться на опубликованные материалы, в частности, мнение великого князя Алексея Михайловича Романова, с которым П.Батолин был близко знаком и однажды признался, что "впервые узнал вкус мяса, когда ему было девять лет". Хотя воспоминания представителя царской фамилии дошли до нас через вторые руки, это все-таки "свидетельские показания" современника П.Батолина. Им больше доверия. К тому же они отнюдь не противоречат утверждению: П.Батолин не был первым в роду купцом. Похоже, на стезю предпринимателя вступил еще его отец. Однако богатство, если оно не получено в результате ваучерной приватизиции, приходит к человеку не сразу...
А вот в заметках самой Елены Виноградовой противоречивых оценок хоть отбавляй. Например, задавшись вопросом, почему П.Батолину в справочнике А.Н.Боханова "Деловая элита России. 1914 г." отведено заметное место, а в списке елабужского купечества он даже не упоминается, журналистка приходит к следующему выводу: в отличие от Стахеевых П.Батолин не увековечил себя как продолжатель традиций русских торговых людей. "Это скорее тип героя "американской мечты" - делец, извлекающий... деньги из ничего".
В общем, "по идеологическим мотивам" исключило П.Батолина елабужское купечество из своих рядов! Но откуда следует, что он прославился фи-
нансовыми аферами, строительством финансовых пирамид ("извлекал деньги из ничего")? Свой тезис Е.Виноградовой подкрепить нечем. И она вынуждена повторить вслед за "краеведом Дубровским": вертикально интегрированный бизнес П.Батолина заключался в хлебной торговле, переработке леса, металлургии, закладке нефтепромыслов. То есть целиком принадлежал, выражаясь современным языком, реальному сектору экономики. Как и у Стахеевых, с которыми П.Батолина связывали партнерские отношения.
Богатое воображение далеко не всегда помощник в журналистских расследованиях, особенно когда дело касается биографий деятелей, живших на изломе времен. "До сих пор нет даже единого мнения, как же П.Батолина все-таки звали: то ли Петр Прокопьевич, то ли, как указывают другие источники, Прокопий Петрович, - пишет Е.Виноградова. И продолжает: "Мы же все-таки примем во внимание официальную справку и будем именовать его Петром".
Что это за "справка", в каком ЖЭКе ее выдали? Однако мой оппонент и сама не верит в подлинность документа, на который ссылается, поскольку прибавляет, "как, вероятнее всего, его и звали на самом деле". Когда на руках "официальная бумага", фигуры речи "возможно", "вероятно" отбрасывают в сторону за ненадобностью. И правильно поступает автор, что не верит: никакой Батолин не Петр, а Прокопий!
Наконец, последнее, что меня особенно возмутило и подвигло на письмо в "РТ". Рассказывая два года назад на страницах вашей газеты о деловых контактах П.Батолина с компанией Форда незадолго до известных событий 1917 года, я с осторожностью пофантазировал: как знать, не случись Октябрьского переворота, возможно, автомобильный завод на берегах Камы был бы построен не в 70-е годы, а раньше. Естественно, я не стал приписывать собственные размышления герою своего очерка. Ибо для этого нет ни малейших оснований.
А что мы читаем у Елены Виноградовой: "Батолин еще до строительства КамТЗ и КамАЗа предполагал, что скоро в Елабуге и Набережных Челнах могут появиться предприятия по сборке автомобилей марки "Форд". И дальше - о судьбе промышленника-миллионера в послереволюционные годы, которая долгое время оставалась совершенно неизвестной. Только теперь серьезные исследователи, как, например, проректор Елабужского педуниверситета Наиль Валеев, ухватились за отдельные ниточки. Будет ли когда-нибудь распутан весь клубок маршрутов скитаний П.Батолина на чужбине?
Мой оппонент настроен оптимистично, в чем ее убеждают "респонденты" из села Чирши: "Нет, наш Батолин уехал в Америку со своими миллионами, а часть даже где-то здесь и зарыл", - говорила баба Катя, вспоминая своего знаменитого земляка".
"Бабе Кате" простительно считать трехлитровую стеклянную банку, спрятанную в подполе, за надежное хранилище своих "гробовых" денег. Странно, но ее "внучка" тоже всерьез рассматривает версии, по которым спасти свои капиталы, находившиеся в России, можно было и в 1919 году, когда стоимость ценных бумаг предприятий, национализированных большевиками, уже равнялась нулю. Будь это не так, следы П.Батолина за границей, конечно, не затерялись бы.
Разного сорта небылицы, выдаваемые за результаты краеведческих исследований, способны лишь дискредитировать благородную идею изучения родного края.
P.S. Перечитал сейчас свое письмо и подумал: а нужно ли его отправлять? Полгода, считай, прошло после статьи в "ВиДе", про нее давно все забыли - газета живет один день. Бумажная - возможно. Но не электронная версия издания. Материалы, перекочевавшие в Интернет, нельзя оставлять без ответа.
Анатолий ДУБРОВСКИЙ,
почетный гражданин
г. Набережные Челны.
