Невозможно не признать незаурядность, необычность, загадочность этой личности.
Будучи инвалидом, он добился вершин власти, пусть и в масштабах одной республики.
Он был предан своей семье, но полжизни носил чужую фамилию.
Во многом благодаря ему Татария стала не только процветающим сельскохозяйственным, но и индустриальным регионом.
Он был убежден, что недра его родной земли заполнены нефтью, хотя "черного золота" в этих краях тогда не видывали.
Еще в тридцатые годы прошлого столетия он ратовал за суверенитет и расширение прав "малых" республик.
Во время обсуждения проекта Конституции СССР 1936 года он предложил предоставить Татарии статус союзной республики и зафиксировать это в Основном Законе, за что и поплатился жизнью...
Впрочем, о Кияме Алимбековиче Абрамове (так он официально именуется, так значится и в Татарском энциклопедическом словаре), а точнее - о Кияметдине Алимбековиче Хасанове (это имя он имел с рождения), можно рассказывать много. Сегодня мы хотим вспомнить о председателе Совнаркома ТАССР, занимавшем эту должность в течение семи лет (с 1930-го по 1937 год), отнюдь не в связи с какой-либо знаменательной датой или его личным юбилеем (хотя 7 апреля исполнилось 106 лет со дня рождения Абрамова, а 9 мая будет 65 лет со дня гибели). Толчком к написанию данного материала послужили архивные документы КГБ ("Следственное дело №3380"), доселе хранившиеся за семью печатями и, естественно, нигде не публиковавшиеся. Копии некоторых из них принес в редакцию "РТ" внучатый племянник Абрамова (внук его родной сестры Рашиды Хасановой) Раис Сабирзянов. Кстати, и сейчас увидеть подлинники подобных дел дозволительно лишь ближайшим родственникам (если они докажут сие родство) бывших "врагов народа".
Также нам удалось пообщаться с людьми, прямым образом связанными с Председателем Совета Народных Комиссаров Татарии (также членом Президиума ЦИК СССР).
Когда родился мишарин...
Село Старые Тинчали выглядит зеленым оазисом, затерявшимся средь безлесных равнин Буинского (в прошлом - Буденновского) района. Хотя нельзя сказать, что и Тинчали, обдуваемые со всех сторон ветрами, прямо-таки утопают в пышных садах. И все же это старинное селение, известное еще со времен Казанского ханства и насчитывающее сегодня около полусотни жителей, смотрится довольно неплохо: красочные добротные дома - пусть не очень похожие на коттеджные строения, зато не лишенные национального татарского колорита. Ухоженная мечеть и небольшая речушка Чильча усиливают ощущение уюта.
Сами тинчалинцы - степенные, основательные, бережливые крестьяне, обладающие не только хитрым и прозорливым умом, но и своеобразным чувством юмора. "Когда родился мишарин, еврей заплакал, - подшучивают над собой они. - Хозяйская и предпринимательская жилка у нас в крови: развалилась повозка - есть дрова, "отбросила копыта" лошадь - будет мясо". А обитают в Старых Тинчалях исключительно татары-мишари, каковыми являлись и середняки-хлебопашцы - Алимбек и Шакира Хасановы, которые произвели на свет пятерых детей. Среди них - Кияметдин, родившийся в этом селении в 1897 году.
- Люди постарше меня рассказывали, что Киям рос очень любознательным ребенком, - говорит Фатых Бареевич Валеев. Ему самому-то уже девятый десяток годков идет, но памяти, рассудительности Фатыха-абы мог бы позавидовать и юноша. Между прочим, Валеев практически всю трудовую жизнь директорствовал в старотинчалинской школе. - Кияма ребятишкам всегда в пример ставили. Будучи уже взрослым, он частенько играл с детьми в интеллектуальные игры, допустим, в "поле чудес". Да-да, и в наше время такое было, только роль барабана выполнял четырехугольный ящик, который останавливался при помощи гвоздей.
Помню знаменитый длиннющий блокнот Кияма, куда он записывал песни, загадки, юморески. А потом устраивал для ребятни эдакие литературные чтения. Ох и любили мы его слушать! Киям обладал и ораторскими, и актерскими способностями. В нашем доме он был частым гостем, ведь между Хасановыми и Валеевыми двойное родство - мой и Кияметдина деды были родными братьями, а его сестра вышла замуж за брата моего отца. Вообще, среди мишарей такое нередко случалось. А еще я с Рашидой (сестрой Кияма) учился в одном классе...
Старожилы Тинчалей хорошо помнят своего именитого земляка. Рассказывают, что Кияметдин Алимбекович был невысокого роста, плотного телосложения, приятной наружности. Очень подвижный, жизнерадостный. Легко и непринужденно общался с любым человеком, какого бы сословия или ранга тот ни был. Многим за свою короткую жизнь помог - кому на работу устроиться, кому образование получить.
А еще говорят, будто Абрамов обладал талантом гипнотизера - буквально завораживал слушателя, несмотря на синий (а не черный) цвет глаз. Старики признаются, что тинчалинцы относились к своему главе Правительства как к святому: когда Абрамов наведывался в родное село, люди высыпали из домов - каждый стремился хотя бы взглянуть на Кияметдина Алимбековича, а еще лучше - прикоснуться к нему...
"Фамильные" разгадки
В четырнадцатилетнем возрасте Киям Хасанов отправляется в Екатеринославскую губернию, где в течение пяти лет работает помощником забойщика, а затем забойщиком на шахте французской угольной компании. Шахтерская "карьера" юноши оборвалась из-за случившегося на объекте обвала, в результате которого Киям серьезно пострадал. Молодому человеку ампутировали левую руку.
Уволенный с шахты Хасанов понимает, что безрукий калека и к крестьянскому труду не приспособлен. Поэтому с головой уходит в учебу. После окончания Симбирской русско-татарской школы и учительских курсов Киям занимается педагогической работой в Буинском уезде. Октябрьскую революцию принимает с восторгом. А в 1918 году вступает в ряды ВКП(б).
Начинается другая учеба: Казанская совпартшкола, Татарский коммунистический университет, курсы марксизма-ленинизма при ЦК партии. И стремительное восхождение по карьерной лестнице - от инспектора волостного продовольственного комитета до Председателя Совнаркома Татарии. На пост главы Правительства Абрамова избрали, когда ему было всего 33 года.
Почему же Хасанов стал Абрамовым?
- Вопреки утверждениям современных историков, семья Хасановых и до революции, и после, в общем-то, не бедствовала, - рассказывает Фатых Бареевич Валеев. - У нее было два гектара земли, лошадь, скотина. Крестьянин, имеющий такое добро, по тем временам считался зажиточным. К тому же Алимбек-абы (отец Кияма) был довольно консервативным человеком. И в период всеобщей коллективизации отказывался вступать в колхоз. Между отцом и сыном возникло непонимание. Соратники по партии упрекали Кияметдина: мол, как же ты можешь считаться большевиком, если даже родного отца не в силах наставить на путь истинный.
Думаю, поэтому Киям отказался от родительской фамилии (впрочем, среди большевиков данное явление было довольно распространенным). Сначала он стал Ибрагимовым - по имени своего деда Ибрагима. Потом поменял эту фамилию на созвучную - Абрамов (возможно, это простая интерпретация на русский лад). Так Кияметдин Хасанов превратился в Кияма Абрамова. Но об этом факте ни в каких источниках не упоминается.
К слову сказать, между отцом и сыном наступило-таки примирение - семидесятилетний Алимбек-абы все же вступил в колхоз, хоть и в числе последних из своих земляков.
Пройдет время, и сын Кияма Алимбековича - Рим Абрамов - будет вынужден повторить поступок отца. После ареста родителей восьмилетнего Рима определили в детский приют. Каково было существование сына "врагов народа" в этом учреждении, объяснять не надо. Через несколько лет молодой человек выйдет из приюта и вскоре станет уже Юрием Сергеевичем Стрельцовым.
- От своего настоящего имени у него останется только наколка на руке - "Рим", - признается Рафик Юрьевич Стрельцов, сын Рима Киямовича (соответственно, внук Кияма Абрамова)...
"Следственное дело №3380"
Сухие следственные строки. "30.07.1937 год. Арестован Абрамов Киям Алимбекович совместно с Байчуриным (Председателем Президиума ЦИК ТАССР. - Авт.), Абдуллиным (вторым секретарем Татобкома), Ганеевым (народным комиссаром местной промышленности), Габидуллиным (руководителем Татснабсбыта) по ст. 58/10, 58/11 УК РСФСР, препровожден в КПЗ УГБ НКВД Татарской Республики". Судя по протоколам обысков, произведенных на двух квартирах Абрамова (на улице Гоголя, 25 и Карла Маркса, 54), на даче в Дербышках и в кремлевском кабинете, здесь изъяты: пишущая машинка "Мерседес", многочисленные блокноты, письма, доклады и папки с перепиской, револьвер системы Коровина и наган, членский билет СНК СССР... А также орден Ленина, врученный Абрамову в 1935 году, и его Почетная грамота ЦИК СССР.
Десятитомное дело таит в себе множество покалеченных судеб и оборвавшихся жизней. В нем значится: Абрамов "в бытность свою Председателем СНК республики встречался с руководителями СССР и РСФСР". К примеру, вопросы строительства школ, домов культуры, домов Советов в райцентрах республики Киям Алимбекович обсуждал в Москве с зампредом Совнаркома РСФСР Тупаром Рыскуловым. Проблемы с возведением телефонной станции-автомата в Казани и дома связи, с прокладкой телефонных линий в сельской местности Абрамов решал с Председателем СНК СССР, наркомом связи Алексеем Рыковым. По вопросам хозяйственно-культурного строительства встречался с Председателем СНК РСФСР Даниилом Сулимовым. Все эти государственные и партийные деятели были тоже репрессированы и расстреляны. Как и многие тысячи граждан страны, составляющие ее цвет.
Только по делу "контрреволюционной троцкистско-националистической организации" проходили 34 человека, в том числе и Абрамов. Был среди них и работник нашей газеты "Красная Татария" Сафа Бурган, ранее занимавший должность главного редактора Татарского книжного издательства.
Приговор выездной сессии военной коллегии Верховного суда СССР гласит:
"9 мая 1938 года после рассмотрения дела по обвинению Абрамова Кияма Алимбековича...предварительным следствием установлено, что Абрамов К.А. в 1923 году вошел в состав антисоветской националистической организации, впоследствии стал одним из руководителей контрреволюционной пантюркистской националистической организации, действовавшей на территории Татарии в блоке с антисоветской право-троцкистской организацией, а потом руководил деятельностью этого блока. Выполняя обязанности Предсовнаркома Татарии, Абрамов руководил всей вредительской и контрреволюционной деятельностью, проводил вербовку новых участников...
Руководствуясь ст. 319 и 320 УИН РСФСР, военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Абрамова К.А. к высшей мере уголовного наказания - расстрелу с конфискацией всего лично ему принадлежащего имущества..."
В тот же день, 9 мая, в Казани приговор был приведен в исполнение.
Без купюр...
Спустя восемнадцать лет бывшего главу Правительства Татарии полностью реабилитировали. 22 декабря 1956 года приговор отменили, дело, как сфальсифицированное работниками НКВД ТАССР, прекратили.
- Бабушку (Хуснизиган Байдамшину-Абрамову, жену К.Абрамова. - Авт.) репрессировали за год до ареста деда, - рассказывает Рафик Стрельцов. - Она тоже занимала ответственный пост - была председателем страховой кассы. После двадцатилетнего скитания по сталинским лагерям бабушка вернулась в Казань. Ее реабилитировали, и она тут же начала ходить по инстанциям, чтобы и мужу вернуть доброе имя...
Ей удалось добиться этого довольно быстро. Кроме того, законному наследнику Абрамова - сыну Риму - "в порядке возмещения стоимости конфискованного имущества" при содействии отдела КГБ при Совете Министров ТАССР, как сказано в документах, Казгорфо перечислил в сберкассу на счет Байдамшиной-Абрамовой 12572 рубля. С помощью друзей Хуснизиган удалось получить квартиру - в доме на улице Кирова, где сейчас проживают ее внук Рафик с женой Анисой и сыном Булатом.
Потомки Председателя Совнаркома ТАССР живут в трущобном доме, внесенном в программу ликвидации ветхого жилья. И дожидаются улучшения жилищных условий. Что ж, обычная семья, о существовании которой высокопоставленные чины либо не знают, либо не хотят знать. Рафик работает сварщиком на Казанском предприятии тепловых сетей, Аниса - старшим лаборантом на кафедре физики в педуниверситете. Булат еще школьник - ему 12 лет.
- Бабушка умерла в конце семидесятых годов, похоронена на Новотатарском кладбище, - говорит Рафик Юрьевич. - А вот могилу деда мы так и не нашли. В КГБ сказали: и не найдете. Лишь на стеле, что на Архангельском кладбище, указано его имя - в числе других имен...
Рафик плохо помнит отца, поскольку Юрий (Рим) все больше по тюрьмам сидел, в семье-то толком и не бывал. Еще одна покалеченная судьба: трудно было сироте, сыну "врагов народа", просуществовавшему столько лет во враждебной атмосфере детдома, не сбиться с правильного пути и остаться нормальным человеком. По воспоминаниям родственников Абрамова, когда арестовали Хуснизиган, Киям женился на своей секретарше Зинаиде Давыденко. Но успел прожить в новом браке лишь несколько месяцев.
- В материалах следственного дела, которое мне позволили посмотреть в архивах КГБ два года назад (после многомесячной проверки на предмет моего близкого родства с Абрамовым), я вычитал, что отца после ареста деда взял на воспитание один из приближенных к семье докторов, - продолжает Рафик Стрельцов. - Потом этого врача, имени которого я, к сожалению, не помню, тоже объявили "врагом народа". А отца отправили в приют...
Архитектор экономического роста
В январе 1934 года Татарию наградили орденом Ленина - республика заняла передовые позиции в стране по сельскому хозяйству. Успехи как в растениеводстве, так и в животноводстве были поразительными. Но Киям Абрамов не сомневался, что недра родной земли наполнены и нефтью. По этому поводу он любил говаривать: мол, его шахтерское чутье подвести не может, тем более, в соседней Башкирии "черное золото" уже добывали. Кто знает: если бы так внезапно не оборвалась жизнь этого человека, возможно, нефтяные качалки установили бы в наших краях гораздо раньше, чем сие произошло де-факто.
Но именно при Абрамове Татария стала и индустриальной, и научной республикой. В тридцатых годах появились заводы синтетического каучука, авиационный, моторостроительный, многие другие объекты. Открылись химико-технологический и авиационный институты. Регион напоминал одну большую стройку.
- Бывало, еще ночь или чуть свет, а по какой-нибудь строительной площадке уже ходит в одиночку человек, одетый в фуфайку и обутый в сапоги. Что-то высматривает, - вспоминают аксакалы. - Редко кто узнавал в этом странном пришельце главу Правительства. А у Кияма Алимбековича стиль работы был такой: не очень-то он доверял отчетам или оправданиям начальников, старался лично, сохраняя инкогнито, убедиться, как на самом деле обстоят дела на важных объектах.
- Заслужил Абрамов того, чтобы хоть как-то увековечить его память, - считает Фатых Бареевич Валеев. - Его же можно назвать архитектором экономического роста нашей республики. Почему бы, к примеру, к названию деревни Сарсаз, куда в 1925 году переехала из Тинчалей семья Хасановых, не присоединить имя Киям? Получится Сарсаз-Киям. Ведь такие переименования небольших денег стоят...
