В это знойное лето залив возле моей дачи сильно обмелел. Любоваться было нечем, но я упорно выходил на берег, с грустью созерцая унылый пейзаж. В один погожий сентябрьский день меня здесь ждал сюрприз. На берегу сидел маленький бобренок и, словно семечки, увлеченно "щелкал" раковины перловиц - речных моллюсков. Я подумал, что это наверняка тот самый бобренок, родителей которого недавно подстрелили охотники. Примерно с полчаса наблюдал я за животным, укрывшись в зарослях кустов. Но вот неподалеку раздались чьи-то голоса, и бобренок юркнул в норку у самой кромки воды.
Отныне каждый раз, выходя на берег, я видел своего бобренка. Вот он греется на скупом осеннем солнышке, вот зачем-то подталкивает к норе ком пожухлой травы. Однажды он долго не выходил "на свидание" со мной. Я уже подумал: не случилось ли что.
Именно случилось. Обомлел, когда наконец увидел своего маленького дружка. Он сидел на берегу нахохлившись, сжавшись в комок, чем-то очень расстроенный и словно прощался со мной. Ну, прямо "казанский сирота", которого некому пожалеть и приголубить. Мне, выросшему без родителей, вдруг остро передалось его ощущение безысходности. Жить в этом жестоком мире такому маленькому и одинокому, без ласки и нежности - это против природы.
А на следующий день в заливе случилась беда. Какие-то отморозки ночью вскрыли нору бобренка и убили его. У меня слезы выступили на глазах, когда это увидел. Между тем с бобренком дружил, оказывается, не только я. Поодаль стояли женщина с девочкой, и малышка, теребя мать за руку, причитала: "Ну что он им плохого сделал?"
Эта грустная картина уходящей осени невольно напомнила эпизоды нынешнего "горящего" лета, когда от пожаров пострадали не только люди, но погибли сотни, может, даже тысячи представителей животного мира. Они бежали от огня из леса, а люди в это время встречали их оружейными залпами. На потеху...
Конечно, легче всего винить в этом бездушие и низкое сознание людей. Только, на мой взгляд, корень зла таких поступков надо искать несколько в иных сферах, в первую очередь, в несовершенстве российского законодательства по отношению к братьям нашим меньшим, из-за чего они остаются такими беззащитными. А вот в других странах Европы, например, в Венгрии, Австрии или Германии, закон не только защищает фауну. Здесь выработана целая система поощрения людей (морального и материального), проявивших милосердие, спасших то или иное животное. Почему-то там сбитым на трассах животным в специализированных клиниках могут оказать бесплатную ветеринарную помощь, а у нас это делают только за деньги. Неужели и здесь действует пресловутый принцип того, что в России всего много - земли, воды, лесов, животных? Но откройте Красную книгу, посмотрите, посчитайте, скольким представителям фауны грозит вымирание, скольких из них мы уже безвозвратно потеряли. Не так уж и много у нас зверья. Недавно в России прошла перепись населения, а вот если бы провести такую среди животных...
Европа уже давно осознала, что равнодушное и безжалостное уничтожение представителей животного мира (так называемого биоразнообразия) ставит под угрозу существование и самого человека, всей окружающей среды. А мы в необъятной России продолжаем делать вид, что все хорошо, прекрасная маркиза, что ситуация штатная и у нас всего много.
Сегодня многие животные (медведи, лоси, кабаны и другие) целеустремленно вытесняются человеком из лесов, потому что нам нужны новые территории, строительные материалы, другие природные ресурсы. А куда деваться животным с их исконных мест обитания, на которые они имеют такое же право, как и человек. Или уже не имеют?
Вот такая маленькая история с бобренком, а высветила большие проблемы.
Ринад ШАМСУТДИНОВ.
