В столице Татарстана впервые будет представлен проект современной электроакустической музыки «Брауншвейгские диагонали», автором которого является известный саксофонист и композитор Влад Быстров – уроженец Казани, в начале 1990-х годов переехавший на постоянное место жительства в Германию.
Сфера его интересов – музыкальное исследование «демаркационной зоны», пролегающей между такими жанрами, как свободная импровизация, электроника и современная академическая музыка. Влад Быстров является арт-директором фестиваля электроакустической музыки и медиального искусства «Новая ночь» в Брауншвейге, принимает участие во многих экспериментальных проектах, сочетающих традиционное музицирование и электронику. В родном городе музыкант выступит с мастер-классами и концертом, в котором примут участие также известный татарский композитор Эльмир Низамов и струнный квартет Казанской консерватории.
В преддверии необычного концерта, который состоится 15 октября в малом зале КГК им. Н.Жиганова, наш внештатный корреспондент Екатерина Вербицкая побеседовала по скайпу с Владом Быстровым.
– Вы приезжаете в Казань с программой «Концерт для солиста, струнного квартета и „живой“ электроники». Исполнялась ли она ранее в России?
– Нет, не исполнялась. Весь концерт – это вечер мировых премьер: специально написанная пьеса для струнного квартета, сочинение Эльмира Низамова, которое мы исполним с ним вместе, и другие «самые свежие» произведения.
– Поясните, пожалуйста, что такое «живая» электроника?
– Это использование электронных преобразователей для изменения музыкального звука непосредственно в ходе концерта. Звуковые трансформации происходят прямо на глазах у слушателей, вживую.
- Играя вживую, не по нотам, я чувствую энергетику зала – и это счастье. Что-то в импровизации может не получиться, но у тебя есть возможность создать произведение, подходящее именно к этой обстановке
Когда я только начал заниматься электронной музыкой, для меня вдруг открылся совершенно новый звуковой мир. Сочетание, например, бас-кларнета и флейты – это, конечно, красиво, но интересно лишь в определенном музыкальном контексте. А тут… Какие-то новые, доселе не слышимые звуки:
– Неужели и шум можно назвать музыкой?
– Музыка есть все. Любой шум, если его правильно уложить во времени и структурировать, – это уже музыка, «компонированная» музыка.
– Вы являетесь арт-директором фестиваля «Новая ночь». Проект «Брауншвейгские диагонали»
– Фестиваль «Новая музыка» очень мобильный. Первый мы провели в Брауншвейге, второй – в Москве, третий снова в Брауншвейге. Сейчас, в Казани, получается в четвертый раз, так как «Новая ночь» и «Брауншвейгские диагонали» – это, в принципе, одно и то же. Идея нашего проекта заключается в том, чтобы наладить контакты между музыкантами двух городов-побратимов – Брауншвейга и Казани.
– Кроме электроакустической музыки, вы занимаетесь еще и свободной импровизацией, так называемым instant-composing (мгновенное сочинение. – Прим.ред.).
– Для меня это высшая форма импровизации. Ты должен создать здесь и сейчас композицию из ничего. При этом нужно постоянно чувствовать форму, структуру, чтобы зритель буквально услышал рождение музыки.
– Чем отличается восприятие свободной импровизации от музыки, сочиненной заранее?
– Свободная импровизация тем и хороша, что публика не знает, что она услышит в следующее мгновение.
– Раз вы не играете по заранее написанным нотам, то можете менять произведение в процессе исполнения в зависимости от реакции зала?
– Да, если я вижу, что публика не понимает, не идет за мной, то могу использовать иногда определенные техники и приемы, которыми получится увлечь публику.
Когда начинаешь играть «написанную» пьесу и понимаешь, что она не подходит к этим стенам, этим слушателям, то ты не можешь ничего изменить – тебе надо играть то, что написал композитор. Играя вживую, не по нотам, я чувствую энергетику зала – и это счастье. Что-то в импровизации может не получиться, но у тебя есть возможность создать произведение, подходящее именно к этой обстановке.
– А есть какой-то рецепт, чтобы все получилось как надо?
– Это все случай, абсолютный случай. Жизнь – такая же импровизация.
– Обычно перед концертом музыканты разучивают ноты, а как вы готовитесь к выступлениям?
– Как и у любого музыканта, у меня в процессе подготовки к концерту присутствует определенная рутина – технические упражнения, пермутационные занятия с интервалами и многое другое.
– Будет ли у проекта «Брауншвейгские диагонали» какое-то продолжение?
– Очень хотелось бы провести ответный концерт в Брауншвейге с участием казанских музыкантов. Надеюсь, у нас все получится.
