Малолетних хулиганов в кабинет психолога вносят, как холодильники в ремонт. Отец пихает больного, говорит – балуется. Или – тарелки не моет, засранец. После сервисного обслуживания ребенок должен быть причесан, улыбчив и жаден до грязной посуды.
Встречаются образованные отцы. Вместо «здрасьте» они говорят «импунитивный» и «сензитивная акцентуация». Их чада оправдываются наследственной психопатией, терзающей род со времен Кощея Бессмертного. Для сравнения: обычные дети бренность стекла связывают со злым роком и нелепым случаем.
К концу дня школьный психолог мечтает о волшебной палочке, превращающей детей напрямую в деньги.
Теперь перейдем к детям. Всех, кто не зубной хирург, школьники не боятся. На психологах они ставят опыты и забавные эксперименты. Рисуют пейзажи из сплошных зубов и пересказывают фильм «Ходячие мертвецы» как личный опыт. Диагноз «эксплозивная психопатия» является высшей целью визита к мозгоправу. Таким приятно хвастать в школе. Резюме «славный мальчик», наоборот, низвергает в океан позора.
Хорошие девочки – совсем другой мир. У них такие мамы, что хочется работать по ночам. Мужья этих мам поголовно подлецы. Женщины страдают от бездуховности. По всякому поводу их жадный муж отбирает машину и банковскую карту. А им бы просто выговориться и поплакать. Ну и банковскую карту назад приворожить.
Психолог Леонид клялся не влюбляться на работе. Равнодушие и цинизм стали его профессиональной изюминкой. Но однажды пришла клиентка, простая и красивая. Пожаловалась: никтошеньки ее не понимает. Что ни сделай – все не так. Ей указывают, куда ходить, что говорить, называют бестолковой. Поднимают чуть свет, куда-то гонят. Денег не хватает, все одна, и еще орут непрестанно.
– Как давно начался этот ад? – спросил психолог.
– Как муж ушел, и началось.
– Странно. Ушедшие мужья редко орут.
– Да, он в Америке, мы не общаемся.
– Кто же орет?
– Дочка-третьеклассница, – сказала женщина гордо.
Мы все любим русскую психологию за сюрреализм, бескрайний как Жан Кокто в низовьях Волги. Психолог Леонид обрадовался. Начиналась настоящая наука. В кабинет вошла Настенька, девочка-сатрап. Мать выгнали в коридор. Леонид предложил нарисовать домик и несуществующее животное. Настя отказалась. Она пришла по серьезному делу. Из семьи ушел отец. А у матери слабый характер. Хорошо хоть есть она, любящая дочь. Чтобы мать не раскисала, приходится поднимать ее в семь, выгонять на пробежку. Вечером никаких грустных фильмов, только мультики. По выходным грибы и велосипед. Но главное – нужен новый муж. Это как с котиками. Старый умер – тут же заводи нового.
– Психологический феномен «вытеснение», – прокомментировал Леонид.
Девочка не стала спорить. Она уже нашла трех женихов. Первый не подошел, поскольку женат. Второй какой-то горбатый, не понравился. Третий хорошенький, но мать сказала, что такой красивый муж у них уже был.
Леонид стал объяснять, мол, мама сама должна найти супруга. Так заведено. Когда Настенька вырастет, тоже найдет себе какого-нибудь прохвоста. Сама!
Девочка снова согласилась. Себе она найдет. А теперь нужно матери. Настя ходит по улицам, смотрит на мужчин – и ничего. Сплошной неликвид.
Тогда Леонид сказал речь подлиннее. Детство должно быть детством. Взрослая жизнь нагрянет позже. А пока надо прыгать, шалить, можно стекло высадить, если припрет.
Настя спросила психолога, женат ли он. И посмотрела синими глазами. После слова «разведен» пригласила на чай. Психолог пошутил в ответ. Сказал: к сожалению, вокруг столько плохих детей, что некогда. А Настена прекрасная девочка, послушная, заботливая, и мама такая красивая, все у них будет хорошо, до свидания.
– Ну хорошо же, – сказала Настенька. И на следующий день возглавила драку третьих классов, «А» и «Б». Потом разбила аквариум, в кого–то плюнула и даже пыталась курить. С ее слов, так ей посоветовал школьный психолог. Директор школы не поверила, конечно. Но велела психологу проверить домашнюю обстановку у ребенка.
Теперь Леонид и Настина мать ходят под ручку. Еще не поженились, но, сами понимаете, хорошую девочку не остановить. Это вам не малолетний хулиган, непутевый и покладистый.