Поэма
Ренат ХАРИС, народный поэт РТ
Наш след не померкнет на Русской земле.
Мы – образ России в зеркальном стекле.
В лад жили и пели мы с русскими встарь:
свидетельством – нравы, привычки, словарь.
Г.Тукай
(перевод на русский язык Р.Бухараева).
«…Ну как глаза? Ты зренье подлечил?
Иль всё слабее видишь мир вокруг?» –
меня с тревогой из Москвы спросил
по телефону Николай, мой друг.
Бывало, раньше, он в Казань ко мне
то в гости приезжал, то по делам,
и мы вдвоём шагали в тишине
к мечетям стройным или к куполам.
Мечеть Марджани1 осмотрели мы,
потом заехали в Раифский2 монастырь…
(В Казани жили многие умы,
что пламя миру сеяли из искр.)
И он сказал мне, что давно хотел
Казанскую икону увидать.
(Ведь он недавно тяжело болел,
а лик святой – он может помогать.)
И в силу Божьей Матери тогда
он твёрдо верил и молился Ей,
считая, что сквозь дали и года
Она способна исцелять людей.
Я перед ним как будто виноват
в том, что не смог помочь ему в те дни
среди святых икон найти тот взгляд,
что зажигает в душах нам огни.
Ну не лететь же вправду в Ватикан,
чтобы у Папы Римского просить
с большой толпой заморских прихожан
его в покои Папские впустить?
Он подсказал тогда мне свой совет,
сказав, что может той иконы свет
даже слепому возвратить вновь взор…
«Сходи в Казанский, – он сказал, – собор
и, проверяя на своей судьбе,
проверь Её всесильность на себе,
и у тебя проблем глазных тогда
не будет больше в жизни никогда».
Пришлось сказать: «Не православный я.
И потому икона мне твоя
помочь не может силою святой.
У каждого из нас Всевышний – свой».
«Ну что ты, друг мой! – молвил Николай. –
Для всех на свете Бог един, ты знай!
И Божья Матерь может всем для нас
вернуть однажды зоркость наших глаз…»
Я взял лекарство, что назначил врач,
и капнул каплю в свой пустой зрачок.
И мир вдруг вспыхнул!
Стал, как жар, горяч.
И в чёрной бездне застонал смычок.
Сомкнулись веки… Всё укрыл туман…
Но видел я, как через тьму вдали
Казанская икона, как экран,
плыла вокруг мерцающей Земли.
И в том виденье было мне дано
увидеть в гуще дыма и огня,
словно фрагменты страшного кино –
мгновенья дней, что мчались сквозь меня…
***
…И вот я вижу – впереди дружин
шагает твёрдо Минин-гражданин,
неся в руках Казанскую икону.
И он идёт на битву не один.
С ним рядом русский и чуваш,
удмурт, мордвин, татарин – всё брат наш!
И дружно – христиане, мусульмане –
идут, как корабли на абордаж.
Казанскую вздымая над собой,
шло ополченье в свой священный бой,
чтобы Лжедмитрий и его поляки,
как псы, бежали из Москвы гурьбой.
И словно воры, натворив беды,
они спешили унести зады,
и по пути сжигая всё и грабя,
а дождь смывал их мерзкие следы.
В грязи дорожной, в поднятой пыли
полки народной армии прошли,
а где несли Казанскую икону –
российской славы знаки пролегли!
***
Полтава. Утро. Шведские войска
на поле встали… Реют облака.
Казанскую икону Петру Первому
крестьяне принесли издалека.
Пётр их встречает. Он не спал всю ночь.
И просит Богородицу помочь:
«О, помоги же Карла разгромить
и для России славу мне добыть!
Пусть Карл навек забудет к нам дорогу
и не посмеет больше приходить.
Накажем Карла и Мазепу с ним
как следует и всё им объясним!»
И под звездой, горевшей высоко,
Мать Божья услыхала вдруг его,
и волосы младенца Иисуса
погладила рукой своей легко…
***
Вот Петербург. Казанский в нём собор.
Кутузов к алтарю возводит взор
и просит Богородицу помочь
изгнать французов из России прочь.
«Ты помнишь, как мне пуля обожгла
глазницу – и насквозь её прошла?
Я не ослеп, хоть и утратил глаз.
Настал моей России славный час!
Смотри – на нас напал Наполеон,
и Родину мою терзает он,
О, Матерь Божья, ты мне помоги –
не дай, чтобы восславились враги!»
И под звездой, горевшей высоко,
Мать Божья услыхала вдруг его,
и волосы младенца Иисуса
погладила рукой своей легко.
Нам помогла Казанская икона,
как чудо-символ нашей обороны,
и стал Наполеон нам нипочём,
напал – рекой, а убежал – ручьём!
***
Мелькают лица в жизни, как в кино.
Одни ушли, другим прийти дано.
Петра сменил Кутузов, а за ним –
товарищ Сталин в памяти возник.
Суровый лик. Как крылья – взлёт бровей.
Великий вождь трудящихся людей.
И вдруг… Все в мире с содроганьем ждут:
неужто немцы по Москве пройдут?
А фриц в Филях тогда уже стоял –
там, где Кутузов долго размышлял,
где с генералами держал совет:
сдавать Москву французам или нет.
И красных маршалов настигла та же мысль:
«Сдавать Москву?» или «Солдат, держись!»
Но вспомнил Сталин, как бежали вон
Лжедмитрий, а затем Наполеон.
Подумал он: «Ещё мы поглядим…
И извергу Москву не отдадим!»
Ему как будто бы из красного угла
Казанская икона грудь прожгла.
От мысли той его душа горит…
Верховный в трубку чётко говорит:
«Я ни молитв при людях не твердил,
ни храмов, ни мечетей не щадил,
но, принимая смертную войну,
зову я веру защищать страну».
По кабинету тихо ходит он
и произносит громко в телефон:
«Пускай священник сядет в самолёт
и образ Божьей Матери возьмёт,
и с ней летит, молясь, вокруг Москвы,
крестя её, солдат, окопы, рвы.
И лик Её в кипении войны
пусть станет нам защитником страны…»
И под звездой, горевшей высоко,
Мать Божья услыхала вдруг его,
и волосы младенца Иисуса
погладила рукой своей легко.
И многие увидели в тот миг,
как образ Богородицы возник,
над тихою Москвою, в вышине,
наперекор грохочущей войне.
И дух солдат крепчал день ото дня,
и немцы драпали от их огня.
Боясь дорог российского полона –
Лжедмитрия или Наполеона, –
бежали немцы, пряча уши, нос…
Вот так погнал их Дедушка Мороз!
***
…Боюсь открыть лучам навстречу взгляд,
всё чуда жду, дошёл уже до точки.
Который год глаза мои болят –
ни книгу взять, ни написать ни строчки!
И телевизор для меня – ослеп!
(Для человека мало только слуха.)
Без зренья мир – мучительно нелеп,
как тело с головою, но – без духа.
***
…Мне капнули в глаза. И тут же свет
погас передо мной… Но в виде дара –
Казанская икона столько лет
вращается вокруг земного шара
в летящем корабле3 через туман
к горящим ярко звёздам бесподобным!..
А над Землёю носится шайтан,
своим мечом размахивая злобным.
Он думает, что Богу не видать,
как сатана, нарушив все законы,
из бесов войско силится создать
для зреющей борьбы Армагеддона.
И Бог давно забыт им, и Аллах,
нет для него ни Яхве и ни Будды.
Отринув совесть и забыв про страх,
он сеет только зло и грех повсюду.
Уверовав, что он лишь победит
(в том у него ни капли нет сомнений),
шайтан несёт груз злобы и обид
и вечный стыд для новых поколений.
Из года в год летя сквозь тьму и свет,
сквозь холод льдов и сквозь дыханье жара,
Казанская икона – столько лет! –
вращается вокруг земного шара.
Не потому ль шайтан, кипя в огне,
зря точит саблю по ночам кривую,
и день и ночь мечтая о войне,
разжечь не может третью мировую?
***
Казанский образ видел я в кремле,
но не посмел к нему свечу поставить.
Я – мусульманин. Можно ли мне славить
других святых, живущих на земле?
Я езжу по земле во все концы,
передо мной – весь мир, вся ноосфера.
Господь – един! Слова «иман» и «вера»
в сознании пред нами – близнецы.
Одну из тайн открыл для нас Аллах,
раскрыв своё святое имя миру.
Другое имя льётся по эфиру –
Творцом его зовут на небесах.
Аллах и Бог всегда живут во мне –
и в мире, и взаимопонимании.
И образ Богородицы в сиянии
плывёт на недоступной вышине.
И в Пушкине, Тукае и Толстом,
и в Гёте наши веры были вместе.
И даже в Чингисхане они тесно,
как в сказке жили – на крыльце златом!
В кремле казанском Кул-Шариф мечеть
с собором Благовещения – рядом.
И всем хватает одного лишь взгляда,
чтоб красоту в душе запечатлеть…
***
…Донбасс – в дыму. В разрывах и в огне.
Солдаты письма детские читают.
Те дети пишут письма о войне
и тем солдатам силы укрепляют.
Те письма могут всех свести с ума!
В них глубина тепла души бездонна.
А в уголке ребячьего письма –
карандашом – Казанская икона.
Вокруг – стрельба, идёт смертельный бой.
Беда грозит и смелым, и безликим.
Но Божья Матерь, заслонив собой,
не допускает смерть к святому лику.
Солдаты прячут письма на груди,
чтобы от писем детворы согреться.
Идёт война. И что там впереди,
никто не знает – ни душа, ни сердце.
И вот ещё письмо. Здесь в уголке –
десяток строчек, гуще перелесиц,
а ниже – башня слов – Сююмбике,
и рядом с нею – яркий полумесяц.
Смотрю программу «Время»: вертолёт
летел домой, оставшись без патронов.
С земли – ракета. Ранен был пилот.
Но за спиной – Казанская икона.
Двоюродный мой брат – он офицер,
татарин, воевал в Донбассе.
Но как узнать, какой из наших вер
он был живым оставлен нам в запасе?
Религия России – общий дом.
В окопах не бывает атеистов!
Не оставляйте веру на потом.
Идите к Богу только честным, чистым…
***
За час на хирургическом столе
я столько раз прошёлся по эпохам!
Повсюду был и на родной земле
все уголки собрал в душе по крохам.
Ну как бы мог я позабыть слова,
мне Николаем сказанные, другом,
о том, что Матерь Божия жива
и всех людей спасает от недугов?
И показалось: кто-то прошептал
мне прямо в ухо строчку из Корана4,
и воздух звонким стал, словно металл,
и светлый ангел выплыл из тумана.
Миг был велик и в то же время прост.
Что это было? Явь иль сновиденье?
Лишь час назад кружил я возле звёзд,
и вот уже – ни неба, ни круженья.
Я клочья мыслей тщательно собрал,
Хоть явь была видением далёким.
И чуть мой вдох меня не разорвал,
врываясь в грудь по онемевшим лёгким!
И пронеслось в душе моей: «Ура!»
Проснулось солнце – тёплое, мохнатое…
Ко мне вошли в палату доктора.
Год сорок пятый. Майский день. Девятое.
Я от восторга чуть не закричал!
Но опустился. Словно с неба милость:
«Глаза откройте!» – голос прозвучал.
И я открыл. И понял, что случилось.
Хирург свою победу совершил!
Пусть личную, но всё-таки – победу.
За это он награду заслужил,
поскольку мне открыл дорогу к свету.
А та победа, что пока вдали,
на Родину вернётся непреклонно.
Ведь кружится не зря вокруг Земли
Казанской Богородицы икона!
Вся жизнь страны – то в славе, то в слезах.
Победы наши всё же неизбежны.
И пусть у нас в глазах, и пусть в сердцах
пылают яркие и жаркие надежды!
***
…Наркоз прошёл, но в голове был звон.
Я сделал только первый шаг к порогу,
как зазвонил мобильный телефон,
да так внезапно, что я даже вздрогнул.
«Ну как глаза? Надеюсь, ты их спас?» –
друг Николай звонил мне из столицы.
Он словно капли мне искал для глаз
и помогал сквозь вёрсты мне лечиться.
Но я ему ни слова не сказал
о предстоящей ранее операции.
Ну так откуда ж он о ней узнал,
словно разведчик по секретной рации?
«Я поправляюсь. Тут со мной хирург,
он не допустит ни одной осечки…»
«Терпи, дружище, – молвил в трубку друг. –
Я за тебя здесь ставлю в храмах свечки
Казанской Богородице.
Она всем помогает в горе и в болезни.
Её поддержка очень всем нужна,
она всех капель для людей полезней».
«Господь един!» – добавил он затем
то ль просто громко, то ли может гордо,
но так, чтоб это было слышно всем,
и чтобы слово это было твёрдо.
Кто за меня сражался – дух святой
или хирурги, посланные свыше?
Спасла надежда! А в надежде той
больницу вижу. И молитву слышу.
***
Какой народ не оставлял свой след,
родной страны подняв над миром знамя?
В России было множество побед,
что были крепко связаны с Казанью.
Здесь кровь текла, и здесь цвела любовь,
и сквозь морозы и дыханье жара
Казанская икона вновь и вновь
вращается вокруг земного шара.
Жужжат шмели, кружатся журавли.
Над миром солнце общее сияет.
Икону мы Казанской нарекли.
И нас она всемирно охраняет!
Перевод Николая ПЕРЕЯСЛОВА.
1 Шигабутдин Марджани (16.01.1818 – 18.04.1889) – великий татарский просветитель, богослов, философ и учёный-историк. (Здесь и дальше сноски Р.Х.)
2 Раифа – действующий православный монастырь вблизи Казани.
3 С 2011 года список Казанской иконы находится в российском сегменте Международной космической станции (МКС).
4 Имеется в виду аят из Корана: «Ля хауля уаля куууата илля биллях», в котором говорится, что Aллах даёт нам сохранность от нарушений, и Он же даёт нам силу для соблюдения Его повелений.
