Давно остались в прошлом споры о том, нужны ли России мигранты. Даже в период кризиса, который привёл к резкому падению спроса на труд, вопрос стоял о некотором ограничении трудовой миграции, но никак не о ее сворачивании.
В Татарстане при достаточно высоком уровне занятости имеется 38 тысяч свободных рабочих мест. То есть наша экономика испытывает потребность в трудовых ресурсах. При этом для защиты национального рынка труда Правительство России лимитирует число прибывающих мигрантов – устанавливается квота как в целом по стране, так и по отдельным регионам. В последние годы лимит снижается. Так, до 2015 года Татарстану квота выделялась до 25 тыс. человек, а в 2015 году её сократили до 10,3 тыс., в 2016 году – 6200, в 2017 году – 5100, в 2018 году – 3400, в 2019-м – 1000 человек. На миграционном учете в республике сегодня стоят более 170 тыс. человек.
С первой миграционной волной в начале 2000-х годов в республику приезжали, как правило, отчаявшиеся, нуждающиеся мужчины, которым надо было заработать на кусок хлеба.
По различным подсчетам, женщин среди трудовых мигрантов сегодня не менее 30 процентов. Однако этот показатель может оказаться и значительно больше – официальная статистика не может охватить всех женщин, так как некоторые почти не выходят на улицу, и их мало кто видит
Когда миграция перестала быть рискованным предприятием, когда в среде приезжих сложились социальные связи, а в республике появилась миграционная инфраструктура, на заработки стали приезжать не только отчаявшиеся бедняки, но и представители среднего класса. Из-за рубежа стали отправлять к нам детей на учёбу на платных отделениях вузов и обеспеченные люди.
Все больше среди международных трудовых мигрантов становится женщин. И специфические вопросы женской миграции долгое время оставались без внимания. Но вот интересное исследование провели специалисты автономной некоммерческой организации «Казанский межрегиональный центр экспертиз» Татьяна Титова и Елена Фролова в 2018 году. А мы, в свою очередь, попытались сделать женщин-мигранток и их проблемы видимыми, ознакомив с результатами этносоциологического исследования читателей «РТ».
ПОЧЕМУ ТАТАРСТАН?
Исследование проводилось в среде мигрантов из Узбекистана, Таджикистана и Киргизии, ведь выходцы из этих республик бывшего СССР чаще других рассматривают Татарстан как место переезда.
Примерно 30 процентов опрошенных женщин проживают в нашей республике от 3 до 5 лет, четверть – более продолжительный период времени – от 5 до 10 лет. Чуть меньшее число пребывают на территории республики от 1 до 3 лет, и около 5 процентов родились в Татарстане.
По различным подсчетам, женщин среди трудовых мигрантов сегодня не менее 30 процентов. Однако этот показатель может оказаться и значительно больше – официальная статистика не может охватить всех женщин, так как некоторые почти не выходят на улицу, и их мало кто видит. Женщины чаще работают в неформальном секторе, у частных лиц и так далее, не оформляя официально свою занятость, так что не попадают в сферу внимания и государственных структур. И лишь небольшая их часть из стран Средней Азии работают в больницах, магазинах, открывают бизнес.
Русским языком владеют более 80 процентов киргизок, 70 – таджичек и 45 – узбечек, при этом основная масса – более 80 процентов – не могут похвастать знанием татарского языка хотя бы на уровне «понимаю, но не говорю», но желание знать его есть у большинства
Как случилось, что восточные женщины, вековой уклад жизни которых предписывает «сидеть дома», вдруг стали срываться с насиженных мест и отправились на чужбину?
Оказалось, их можно разделить на две категории: тех, кто приезжают вслед за своими мужьями ради заработка и сохранения семьи, и тех, кто мигрирует для получения образования, профессии и независимости. И во всех случаях существенным определяющим фактором при принятии решения о переезде в Казань оказался имидж Татарстана как «мусульманской» республики.
Рассказывает молодая таджичка:
– Мама не стала отправлять меня в Москву, так как это большой город. А Казань ей показалась ближе – похожа на Таджикистан. Здесь много таджичек и таджиков, много знакомых, и ещё религия – ислам.
Женщины-мигранты трудятся чаще в сфере общественного питания – в кафе, пекарнях, меньше – в сфере обслуживания – уборщицами, нянями и официантками. При этом большинство заняты у «частников» неофициально, получая зарплату в размере от 20 тыс. до 45 тыс. рублей. Свободное время молодые мигрантки предпочитают проводить с представителями своей национальности.
Отношение к ним у татарстанцев разное: в быту люди приспосабливаются друг к другу: либо находят общий язык, либо обходят друг друга стороной. Но в целом абсолютное большинство приезжих отмечают, что не имеют сложностей в общении: 44 процента узбечек, 26 процентов таджичек и 15 процентов киргизок сказали, что у них есть подруги и друзья среди местного населения. Но чаще всего это их коллеги, с которыми они общаются в рабочее, но не в свободное время.
ОБРАЗОВАНИЕ
Мигранты из Средней Азии отметили, что система образования в России выгодно отличается от той, что существует на их родине. Кроме того, по их мнению, только российское образование может гарантировать последующее успешное трудоустройство. Высшее образование в России, по их наблюдениям, к тому же более доступно, чем у них на родине. Во всяком случае они не испытывают затруднений ни при подаче документов в вузы, ни при прохождении вступительных испытаний на общих основаниях.
| Отношение к женщинам-мигранткам у татарстанцев разное: | |
| в быту люди приспосабливаются друг к другу: либо находят общий язык, либо обходят друг друга стороной. Но в целом абсолютное большинство приезжих отмечают, что не имеют сложностей в общении: 44 процента узбечек, 26 процентов таджичек и 15 процентов киргизок сказали, что у них есть подруги и друзья среди местного населения. | |
– В Узбекистане так: знакомства, знакомства, денег не даешь – никто никуда не возьмет, уважения не будет, ничего не будет. Здесь такого не видела. Я почему сюда приехала поступать: у нас, чтобы поступить в обычный институт, родители должны заплатить три-четыре тысячи долларов просто за то, что какой-то преподаватель якобы помог. А потом придётся учиться на платном отделении, да ещё платить деньги за все зачеты и экзамены. В России такого нет, можно учиться своим умом, – рассказала одна из участниц фокус-группы.
К слову, русским языком владеют более 80 процентов киргизок, 70 – таджичек и 45 – узбечек, при этом основная масса – более 80 процентов – не могут похвастать знанием татарского языка хотя бы на уровне «понимаю, но не говорю», но желание знать его есть у большинства.
Студенток содержат семьи. Рассказывает жительница Киргизии:
– В нашей семье деньгами распоряжается отец. Он оплачивает обучение и даёт средства на карманные расходы. Присылает по 30 тысяч рублей в месяц. Но этого не хватает – всё уходит на оплату жилья и питание.
СЕМЕЙНЫЕ НРАВЫ…
Мечтают ли приезжие выйти замуж за местных парней, остаться в республике?
Нет, матримониальных планов на татарстанских женихов у них нет. Родители узбечек, таджичек и киргизок в этом отношении едины в категоричности: 90 процентов не одобряют смешанный брак.
– Парни еще могут жениться на представительницах других национальностей, а девушкам разрешают выходить замуж только за своих, – признаётся 20-летняя узбечка.
Киргизы более толерантны:
– Папа хочет, чтобы я вышла замуж за киргиза, но мне кажется, если я полюблю человека другой национальности, он это примет.
Вообще же, несмотря на традиции раннего брака, приехав в Казань, девушки не стремятся поскорее выйти замуж. Вот мнение одной из таджичек:
– Моя мама хочет выдать меня замуж пораньше. Если бы осталась в Таджикистане, то уже, наверное, была бы замужем и сидела дома с ребёнком. Но мама мне всё равно напоминает: если мне будет 21–22 года, то меня уже никто замуж не возьмёт. Думаю, это не так.
– Я учусь, и мы в семье решили, что, пока не закончу учёбу, замуж не пойду. Ко мне уже и свататься несколько раз приходили, но дедушка дал понять, что у меня на первом плане учёба. Мама вышла замуж в 19 лет, на втором курсе института, но учёбу не бросила, доучилась до конца, – рассказывает узбечка.
Общение женщин-мигранток с представителями местного населения сводится в первую очередь к рабочим контактам. Причина тому – низкий уровень владения русским и татарским языками и высокий уровень внутригрупповой сплочённости и родственных связей
Тем не менее эксперты уверены, что в дальнейшем большинство студенток выйдут замуж и станут домохозяйками.
А как дела с многожёнством? Не осталась ли эта традиция в прошлом? Женщины отмечают, что случаи многоженства нередки, в том числе и в их семьях:
– У моего отца много жён. Если считать вместе с мамой, то пять. В сельской местности это возможно. Вторые и последующие жёны неофициальные, потому что закон многожёнство не разрешает. Такой брак зарегистрирует мулла, но в этом случае муж должен любить всех жён одинаково – дарить им одинаковые подарки, а такое не каждый может себе позволить.
Главой семьи и добытчиком должен быть мужчина. Он же решает, какие суммы выделить жене на хозяйство, сколько потратить на детей, их развитие и образование.
– У нас деньгами распоряжается папа. Мама по образованию учитель, но уже пять лет не работает. После декретного отпуска вышла на работу, но потом папа настоял, чтобы она бросила работу и больше времени уделяла детям и дому, – рассказывает одна из опрошенных.
ЧЕМ МЫ УДИВЛЯЕМ ПРИЕЗЖИХ?
Вот что говорят по этому поводу узбечки и таджички:
– Отличие проявляется в воспитании. Нас воспитывают строже: «Это не делай, так не делай!» А русским и татарам многое позволяют.
– …Местная молодежь меня разочаровала, так как проявляет неуважение к старшим. Даже в общественном транспорте не видела, чтобы молодежь уступала место взрослым. А вот иностранцы уступают.
Не ощущают они и близости с татарами-мусульманами:
– В Таджикистане не только в селах, но и в городах девушкам нельзя носить короткое, распивать алкоголь, вступать до свадьбы в близость с мужчиной, выщипывать брови. А в Татарстане это допускается.
В ходе опроса социологи Казанского межрегионального центра экспертиз встретились с тремя сотнями женщин, проживающих в Казани, и полученные в ходе опросов и интервью данные позволили сделать выводы относительно их интеграции. Общение женщин-мигранток с представителями местного населения сводится в первую очередь к рабочим контактам. Причина тому – низкий уровень владения русским и татарским языками и высокий уровень внутригрупповой сплочённости и родственных связей. Мигрантки, несмотря на общность религии, не ощущают близости и с мусульманским населением Татарстана, в первую очередь из-за несовпадения культурных и религиозных практик.
