Мы продолжаем проект «Татарстан 100 лет назад», основанный на публикациях старейшего в республике издания. Будет интересно.
«Интеллигенцию – без очереди, а рабочие не могут дождаться»
Уход из жизни вождя мировой революции Владимира Ленина, борьба за власть в партийной верхушке, введение новой экономической политики (НЭП), признание СССР ведущими западными державами – такими событиями ознаменовался 1924 год в истории страны.
Были события и помельче, которые касались жизни рядовых граждан. И наша газета не обходила их стороной, оперативно откликаясь на жалобы читателей и сигналы рабкоров о всяческих недостатках на местах.
Вот, например, в подборке «Рабочая жизнь» сообщается о том, что грузчики на элеваторе Набережных Челнов находятся под постоянной угрозой увечья. Мало того, что получают они в буквальном смысле гроши – 1,5 копейки с пуда, так еще и рискуют здоровьем, перетаскивая на пристани элеватора тяжелые мешки по узким, шатким и скользким мосткам. Во время очередной погрузки зерна на пароход «Нева» произошло более 10 падений. К счастью, грузчики отделались ушибами, «но легко вывихнуть руку или ногу», переживает рабкор.
Другой рабкор с говорящим псевдонимом Мозоль возмущается ситуацией в приемном покое больницы Бондюжского химического завода (в 1967 году рабочий поселок Бондюжский был преобразован в город Менделеевск): «Спирает воздух – духота. На полу валяются рабочие, ожидая очереди. Мимо ходят фельдшеры, сестры, сиделки без всякого участия к больным… Доктора предоставляют привилегию интеллигенции, которую отпускают без очереди. А рабочие лежат на полу и не могут дождаться приема. Уж если и делать прием без очереди, то в отношении только тяжело больных».
Тот же рабкор возмущается притеснением представителей рабочего класса в поселке Камашево (также вошел впоследствии в состав Менделеевска) со стороны местных жителей, сдающих им жилье. Хозяева квартир смотрят на рабочих, как на рабов, заставляют исполнять разные подсобные работы, да еще и дерут высокую квартплату. «Например, семья рабочего Тиховского квартирует в доме Рыбина. Жилплощадь маленькая, повернуться негде. Рыбин же требует, чтобы квартиранты потеснились еще и пускает новую семью из семи человек.«Если не пустите, то через трое суток вылетайте… Я хозяин, что хочу, то и делаю», – возмущается рабкор жадностью и наглостью арендаторов. Такой вот звериный оскал НЭПа.
По курортам не разъезжали
Пока барыги и коммерсанты набивали свои кошельки, пользуясь послаблениями новой экономической политики, простые работяги перебивались с хлеба на квас.
Карикатура в нашей газете: рабочий чешет затылок, увидев цену путевки на курорт – 8 червонцев в месяц. При зарплате 20 рублей в месяц у рабочего было мало шансов скопить на такую дорогую путевку. «Рабочему, получающему 20 рублей, можно ли попасть на платный курорт?» – гласит подпись к карикатуре. А профсоюзных путевок на курорты тогда еще не выдавали.
А вот забавная жалоба читателя: в общежитии служащих милиции проживает гражданин П., который устроил для своих свиней хлев в саду, где играют дети милиционеров. При этом П. строго-настрого запретил мальчишкам и девчонкам появляться в саду во время прогулок его свиней. К сожалению, в заметке не говорится, какую же такую должность занимал этот гражданин П., если ему даже народная милиция была не указ.
Сына назвали в честь Ленина, балерину подняли на смех
В 1920-е годы в СССР была в разгаре антирелигиозная кампания. Запрещалось справлять церковные праздники, крестить детей. Этот церковный обряд заменяли в пролетарских клубах октябринами. Вот заметка в нашей газете об одном таком случае: у кочегара Абрамова, работающего на станции Юдино, родился сын. Он сказал своей жене: «Не будем крестить ребенка в церкви. К чему мочить его в железной кадке – только простудится. Пойду-ка я в партийную ячейку, да и скажу им, чтоб дали имя мальчугану в клубе, на общем собрании». «Ну что же, я не прочь: в клубе, так в клубе», – не стала перечить мужу жена.
Под звуки «Интернационала» новорожденному дали имя Владимир в честь Ленина. Торжество завершилось спектаклем.
Вместо церковных венчаний молодожены устраивали комсомольские свадьбы. Хоронили тоже без отпеваний и молитв. «Октябрины вместо крестин, гражданские похороны и свадьбы, введение новой обрядовости вместо религиозной стали в рабочей среде массовым явлением», – с удовлетворением констатировал весной 1924 года ЦК ВЛКСМ.
Формировалось в стране и новое, пролетарское искусство. Опера «Заткни уши – беги вон», – так рабкор Недовольный описал гастроли московского артиста Фокина и балерины Фиери в театре уже упомянутого Бондюжского химзавода. Гастроли прошли при полном аншлаге – рабочие смели из кассы все билеты, зал был переполнен. Однако Фокин плохо спел для рабочих устаревшие арии «о королях и принцессах». А под конец и вовсе охрип и перешел на чтение рассказов и стихов. Завершил свое выступление заезжий артист декламацией стихотворения Некрасова «Убогая и нарядная», где есть слова: «Как дошла ты до жизни такой?». «Как ты-то дошел до халтуры такой?» – кричали из зала.
Насмешками и свистом встретили зрители и выступление балерины Фиери. При этом, как подсчитал рабкор, один концерт принес гастролерам 280 рублей, а они дали два выступления.
Реклама в газетах столетней давности незатейливая, без рисунков или фотографий. Вот, например, как продвигалась продукция «Татодежды» в нашей газете: «Зачем терять время на покупку материала, заказ вещи, примерки, когда в магазинах «Татодежды» можно приобрести готовое платье любого фасона и на любые цены. Качество выше, а цены ниже, чем где бы то ни было!». Далее шли адреса магазинов в Казани. Простовато, конечно, но в принципе отличий от сегодняшней рекламы мало.
